Мой самый близкий враг - Татьяна Зинина

- Дайри! Ты видела?! Видела? Что это было? – выпалила она, подскочив на ноги.

- Ты о чём? – решила уточнить я.

- Твой рисунок! Он посмотрел на меня!

А я широко и довольно улыбнулась. Дар вернулся! Или только начал возвращаться, но это уже огромное достижение.

- Это художественная иллюзия, - пришлось пояснить. – Рисунок чуть меняется, когда его рассматриваешь, и создаётся ощущение реальности. На самом деле, тут даже магии почти нет. Но…

- Так вот, что означали твои слова про подделки и отсутствие жизни в картинах, - понимающе кивнула она. – То есть, ты вернула дар? Рисовала с натуры?

- Это странно, но нет, - ответила я, снова вернувшись к портрету.

На нём Лир расслабленно стоял у перил подъезда. Его волосы лежали в лёгком беспорядке, куртка была застёгнута до середины, руки он держал в карманах, и вся его поза говорила о спокойствии и владении ситуацией. Лицо тоже оставалось почти бесстрастным, и только в глазах отражался яркий открытый азарт. Своим заявлением про поцелуй он бросил мне вызов, хоть и не знал, приму ли я его. Думаю, изначально он вообще не собирался отвечать на мои поцелуи. Просто насладился бы тем, как я стараюсь, и в итоге заявил бы, что не верит в мою показную любовь. Возможно, после всего этого он всё-таки взял бы у меня деньги. Но… всё пошло не по плану.

Я посмотрела в глаза своему рисунку. Он перевёл на меня взгляд, и его губы чуть приоткрылись. Самую малость, почти незаметно. Но общий образ стал другим. Предвкушающим. Да, всё это я рисовала по памяти, и впервые портрет не с натуры получилось сделать живым. Но думаю, тут дело именно в моих собственных эмоциях, которые до сих пор били ключом.

- А на меня он так не смотрит, - заметила Мила. – Я удостоилась только спокойного интереса, тебя же он готов съесть глазами.

Эм… вот даже не знаю, как это объяснить. Раньше эффекты на моих картинах получались одинаковыми для любого человека. Если девушка на портрете смотрела с интересом, то на всех, если дерево на ночном пейзаже шевелило ветвями под дуновением ветерка, то тоже всегда одним и тем же образом. А вот Лир на моём рисунке вёл себя по-разному.

- Не с натуры, говоришь? – настороженно спросила подруга.

- По памяти, - пояснила я. - Мы вчера всё же поговорили. И теперь вот… дружим.

- Как-то он не по-дружески на тебя смотрит. Рассказывай, Дайри, что между вами было.

- Помирились, - вздохнула я и захлопнула альбом.

- И всё? Так просто взяли и помирились? – не поверила она. – И вообще, расскажи, что вчера случилось-то. Мне Диверт только утром перезвонил. Сказал, что вчера у них было важное задание на работе, и фонап пришлось выключить и оставить в общежитии. А ещё поведал, что встретил тебя, и что ушла ты с Лирденом. И судя по портрету, поговорили вы крайне продуктивно.

- Ещё как, - ответила я.

А потом всё-таки поведала ей историю наших с девочками вчерашних приключений. Но про поцелуй с Лиром сказала сухо и без эмоций. Мол, попросил его поцеловать и тем самым поставить точку в нашей вражде, а я согласилась. И мы… немного увлеклись.

Правда, Миле даже этой информации хватило, чтобы сделать свои выводы.

- Вот! Я была права! Ваша вражда была именно следствием невозможности близких отношений! Ненависть стала оборотной стороной подростковой первой любви! Возможно, даже взаимной.

- Не перегибай. Это не так.

- А я уверена, что именно так. Но ты можешь мне не верить. Считай, как хочешь. Только скажи, признайся, он ведь тебе нравится?

Вопрос был провокационным. Чего бы я ни ответила, Мила трактует мои слова по-своему. А потому я просто сказала правду.

- Нравится. Хоть и козёл.

- Во-о-о-от! – широко улыбнулась она. – И теперь вы дружите. А там и до отношений рукой подать. Вдруг ещё и замуж за него выйдешь в итоге. Вот будет забавно!

- Нет. Такой финал для нас невозможен, - проговорила я, но в словах очень ярко проскользнуло искренне сожаление.

- Но почему? – удивилась Мила. – Я вообще считаю, что возможно всё.

- Есть препятствия, которые нельзя преодолеть. Их нельзя убрать, он них невозможно избавиться. Они просто есть.

Настроение упало настолько, что я даже отложила карандаш. А потом и вовсе поднялась и отправилась в душ, который на нашем этаже общежития имелся в каждой комнате. И лишь там, стоя под тугими струями прохладной воды, разрешила себе снова вспомнить вчерашний поцелуй. Но теперь эти воспоминания стали казаться отравленными. А всё потому, что я всего лишь на мгновение позволила себе представить, что между нами возможно что-то большее.

Нет, невозможно.

И совсем не из-за нашей вражды, не из-за того, что Лир когда-то отправил моего брата на верную смерть, помогал демонам, травил меня своей ненавистью. Всё гораздо сложнее. Мы враги на гораздо более глубоком уровне. Эта вражда у нас в крови. Ведь мои предки больше тысячи лет владели магией, сдерживающей демонов. Её нашему роду даровал Всевидящий именно для того, чтобы противостоять демонической напасти. Эта сила текла вместе с кровью по моим венам.

Да, я не могла похвастаться сокрушительной мощью, как мой брат, не имела связи с источником, но всё равно оставалась дочерью рода Гленвайдер. А Лирден был хоть и на четверть… но демоном.

А значит, врагом для меня на уровне инстинктов.

И никакие поцелуи, симпатии и договора о дружбе этого не изменят.

Следующие три дня я видела Лирдена лишь мельком. На первый взгляд ничего в наших отношениях не изменилось. Но всё же теперь мы стали здороваться друг с другом, что уже можно считать настоящим прогрессом.

О субботнем поцелуе я старалась не думать. Заставила себя сосредоточиться на учёбе, вплотную заняться подготовкой к грядущим зачётам и экзаменам, до которых осталось всего-ничего. Да и обязанности старосты в конце семестра не давали заскучать.

В среду в расписании стояла совместная тренировка с двумя группами боевиков. И в этот раз я шла на неё с опасением. Как Лир поведёт себя теперь? Скажет ли что-нибудь? У него хватило бы наглости рассказать своим одногруппникам, как я пыталась его соблазнить. Они бы точно от души посмеялись и надо мной, и над ситуацией.

Из-за холодов на время занятий над полигоном активировался согревающий магический купол, который ко всему прочему не пропускал ни дождь, ни снег, ни ветер. Потому заниматься даже зимой было вполне комфортно. Но сегодня, как оказалось, нас ждало необычное занятие.

- Итак, господа студенты, - проговорил профессор Кейт, выйдя вперёд. – Скоро вас ждёт зачёт, после которого все сдавшие на две недели отправятся на практику. Вас примут шесть застав, я уже подготовил списки, они подписаны ректором и пересмотру не подлежат. С сегодняшнего дня тренироваться будем утверждёнными группами по три человека: два боевика и защитник. Итак, слушайте внимательно.