Ваше Сиятельство 4 - Эрли Моури

Боги пришли. Гера и… Кто бы мог подумать⁈ Сам Аполлон!

«Аид тебя дери!» — как сказала бы моя эксцентричная подруга. Неужто великий бог до сих пор так пылает местью ко мне за свой недавний позор?

Из прошлых жизней я хорошо усвоил, что атаковать богов, особенно олимпийских — это нехорошо. По крайней мере нехорошо атаковать их первым. Сначала как бы надо выяснить причину их визита, и так сказать, суть вопроса. Но сейчас точно не тот случай, когда следует вступать в диалог. Тем более с Герой мы почти всё выяснили. А Аполлону я сейчас попытаюсь объяснить свою позицию без слов. «Гнев Небес» — мощная магия. Не могу утверждать, что она хороша против богов, но знаю точно, что электрический разряд, прошедший через их тело, доставляет им очень неприятные ощущения. Именно так Зевс наказывал своих бессмертных оппонентов. Вот только проблема: эта магия ни Геру, ни Аполлона не остановит. И на подходе был кто-то ещё…

Почти сразу, как Феб воплотился в земное тело, с моих пальцев сорвались ослепительные электрические змейки. Бил акцентированно именно лучезарного бога — увы, брата, моей возлюбленной Артемиды. В разряд вложился сполна, зная, что самих магических сил у меня осталось немного. Но только так можно было сразу шокировать Аполлона, не дать ему атаковать первым. В долгую мне это противостояние не вынести. И отступать в проход к стокам бессмысленно — настигнут и там.

Феб вспыхнул яркой синевой, затрясся и зарычал точно дикий зверь. Тут же, я перенес в правую руку кинетику — она тратила гораздо меньше сил, и я особо отточил владение ей. Гера к счастью, чуть опаздывала с физическим появлением. И я снова ударил по шокированному разрядом Аполлону. Снова со всей силы, жесткой кинетикой в живот. Там главная энергетическая чакра бога — там особо больно. Конечно, тело бога кинетический удар не пробьёт, но вышло достаточно мощно — Феба отбросило до самой стены. Он осел на пол, рыча, яростно сверкая глазами и пытаясь встать.

Я мигом раскрыл щит. «Лепестки Виолы» не слишком защитят от атак разгневанного бога. Тем более двух. Или трёх⁈ Пока не проявленное присутствие третьего беспокоило больше всего. Я не знал, откуда ждать очередного божественного проявления. На полу зашевелился кто-то из жрецов в сером. И где-то там был Варга, я быстро нашёл его глазами. Он был мертв. Акела, вздыбив шерсть, сияя серебристым астральным светом, стоял рядом с ним.

«Акела! Локи! Атаковать всех живых кроме богов и людей на алтаре!» — отдал я ментальную команду. Атаковать богов астральным существом — дело совсем бессмысленное. И что там на алтаре? Парень дёргается, в ужасе поглядывает на меня. Наверное, ещё не понимал, что я, возможно, его спаситель. Девушка? Она или мертва или без сознания.

Феб… Я мигом свернул щит. Отвёл правую руку назад, выбросил вперёд растопыренную пятерню. Снова со всех сил акцентировано кинетикой в божественную голову брата Артемиды. Да простит она меня! Просто нет иного выхода! Ударил так мощно, что Феб разбил затылком гранитный блок в стене. Эффектно. И вместе с тем очень скверно для меня. Такие способы общения с богами приводят к смерти почти всегда.

Гера уже была в земном теле. Не знаю, почему она так медлила. Из-за колоны справа появился кто-то, пятясь, отступая к проходу в подвалы Железняка. И теперь я понял, куда было направлено внимание Величайшей. Она прикрывала защитной сферой какого-то человека, пытавшегося улизнуть из зала. Лаберт? Он пятился к выходу. Локи, было бросившийся на него, распался на частицы астральной энергии — Гера ловко расправилась с ним. Акелу я тоже не видел.

Я выбросил руку, нанося кинетический удар по человеку, прикрытому сферой Геры — сфера выдержала, хотя ее подзащитный едва устоял на ногах.

— Астерий! Ты умрёшь страшно! — вскричала Гера. Её глаза превратились в яростный свет.

— Старая сука, ты уже хоронила меня! Проведай лучше свою подругу! — увы, сейчас я был непочтителен. Знаю, так нельзя с богами. Прикрываясь щитом, и чувствуя, как тают магические силы, я активировал в правую руку «Ликосу». Самым правильным было бы сразу атаковать ей Аполлона, но на создание полноценной магии этого вида уходит не только много сил, но и времени — не менее секунд семи — десяти. Тогда такого времени не имелось, иначе лучезарный бог снёс бы меня первым. Сейчас он, жутко страдая, приходил в чувства, и я выигрывал ещё немного времени.

Из глаз Геры потёк багровый свет. Я не знал, как называется эта магия, но отчасти был знаком с ней. У людей она вызывает жуткую боль и скорую смерть. Только одного не учла Величайшая: Астерий умеет просто не чувствовать боль. Я убрал «Лепестки Виолы» и толкнул правой рукой белоснежный ком.

— Присоединись к Архане! — крикнул я. Комок «Ликосы» развернулся, со шлепком ударил богиню, тут же оплетая её тугими нитями.

Да, боль и в самом деле сумасшедшая. Я ощущал последствия атаки Геры, словно кто-то ломал мои кости на мелкие кусочки и разрывал внутренности. Да, это очень неприятно, но если воспринимать отстранённо, то вполне выносимо. Просто знаешь, что эта боль есть, понимаешь ее силу, но практически не испытываешь страдания. Любой другой человек на моём месте, сейчас бы катался по земле и молил о смерти. Я же с насмешкой смотрел на Величайшую, как её оплетают белые жгуты «Ликосы». Изумление и бессильная ярость в глазах богини были мне наградой.

Пытаясь вырваться, она рванулась изо всех сил.

— Остынь, злобная сука! — сказал я и ударил «Ледяной Волной» в этот раз не слишком стараясь.

Лицо богини посинело и покрылось льдом. Мелькнула мысль: «Жаль, упустил того бритиша, кого Гера так старательно оберегала. Побежать за ним?». Но не судьба. Аполлон поднялся на четвереньки, а у меня уже почти не осталось сил, чтобы сражаться с ним. Бежать? Нет, это глупо. Хотя можно попробовать.

Я повернулся.

И только теперь понял, какой бог незримо присутствовал здесь — Перун. Пространство слева от меня разошлось голубым светом. Едва проявившись в земном теле, муж Геры взмахнул рукой, и ослепительная молния пронзила меня.

В последний миг я лишь успел увидеть, как почернели, обуглились мои руки.

Глава 12

Польза и вред памяти

Всё-таки Астерий был прав. Практически всё зависит от ума. От того, как ты думаешь, как относишься к тому, о чём ты думаешь. И стоило сбавить напряжение в мыслях, тех самых коварных мыслях о силе потока перерождений, как воздействие этого потока