Огненный шторм. Стратегические бомбардировки Германии. 1941-1945 - Ганс Румпф

Число пропавших без вести, большая часть из которых, скорее всего, тоже погибла, определить невозможно. Как показывает опыт предыдущих лет бомбежек, число получивших серьезные ранения примерно в два раза превышает количество погибших.

Таким образом, общее количество погибших в Берлине, примерно 50 тысяч человек, составляет 1,8% всего населения города (сократившегося после проводившейся в течение последних двух с половиной лет эвакуации с 4,5 до 2,8 миллиона человек). Эта цифра значительно превышает 1,3% потерь среди населения Рура. Там опыт шахтеров Вестфалии, с помощью которых были построены надежные бомбоубежища, помог сохранить множество человеческих жизней.

И все-таки, принимая во внимание количество и интенсивность атак с воздуха, которым подвергся Берлин, следует признать, что процент потерь среди гражданского населения города можно считать относительно низким. Сравнительно небольшие потери среди жителей города являются заслугой служб гражданской обороны, работавших на удивление эффективно, а также, в еще большей степени, вызывающего восхищения хладнокровия и дисциплины самих берлинцев. А ведь в распоряжении большинства из них не было иных средств защиты, кроме второпях переоборудованных в бомбоубежища подвалов. Лишь небольшая часть населения имела возможность пользоваться действительно надежными, обеспечивавшими защиту от бомб бункерами, один из которых, например, находился в районе Тиргартен.

Материальный ущерб от бомбежек рассчитать проще. Это так же относится к Берлину, как и к другим городам. По данным берлинского городского совета, в начале 1943 г., перед тем как начались массированные воздушные рейды, в немецкой столице было 1 562 641 жилое здание, число комнат в которых составляло примерно 5185 тысяч.

К концу войны в городе оставалось 950 тысяч зданий и, соответственно, 2940 тысяч жилых комнат в них. Таким образом, во время войны, главным образом в результате действий авиации союзников, было разрушено 612 тысяч зданий и 2245 тысяч жилых комнат в них. Берлин потерял 39,2% зданий и 43% имевшихся в них жилых помещений.

Повреждения были нанесены жилому фонду всего города, ни один район не избежал общей участи. Однако наиболее сильно пострадал округ Бецирк-Митте в центре города. Эта территория получила неофициальное название «потерянных земель». Общая площадь разрушений здесь достигала 70%. В частности, в одном из районов Бецирк-Митте было разрушено 804 здания из общего количества 1137. К концу войны около 600 человек все еще проживали в Газетном квартале (находившемся между улицами Линден, Шутцен и Циммер), в самом центре города, берлинском Сити. В округе Тиргартен, лучшем жилом районе, расположенном несколько западнее, общая площадь разрушений составила «всего» 48%. Пригороды Берлина пострадали меньше. Например, из 11 714 зданий в Шпандау было полностью разрушено 583, и примерно столько же еще в результате бомбежек стали непригодными для проживания. В 85% домов продолжали жить люди.

Если же относить к потерям и многочисленные сараи, лачуги и другое временное жилье, то приведенные выше цифры могли бы быть значительно выше. И еще: Статистическое бюро оценивает потери жилых помещений после начала воздушных налетов цифрой 50%. При этом не учитывается, что с началом бомбежек и в связи с понесенным ущербом стандарты для проживания сильно понизились и люди продолжали ютиться в полуразрушенных помещениях, которые прежде считались бы непригодными для проживания. Таким образом, с этой цифрой Берлин попадает в один ряд с городами Западной Германии, такими как Гамбург (53,3%), Эссен (50,5%), Дюссельдорф (50,9%) и Ганновер (51,6%). И все же есть города, в которых эта величина значительно выше, в частности Кельн (70%), Дуйсбург (64%), Киль (58%), Кассель (64%), Дармштадт (61,6%) и Дортмунд (66%).

Авторы произведений военной литературы стран-победительниц стремятся оправдать опустошительные авианалеты на Берлин военной необходимостью. Якобы целью таких ударов было вывести из строя находившиеся в городе предприятия военной промышленности. Сейчас общепринятым фактом является то, что в те времена не было возможности нанесения прицельных ударов по таким объектам. А к концу войны, когда появилась возможность нанесения ударов в дневное время и пилотам ставились задачи уничтожения отдельных предприятий на севере города, бомбардировщики очень часто сбрасывали бомбы на 16 ложных целей, которые долгое время так и не могли распознать.

Летчики британских Королевских ВВС предпочитали действовать по площадям, то есть по целым городским районам, а не против точечных целей, какими были военные объекты и отдельные промышленные предприятия, которые при бомбометании в ночное время они не могли с уверенностью поражать. Командующий бомбардировочной авиацией довольно откровенно замечает по этому поводу в своей книге: «Но следует обратить внимание, что во время битвы за Рур ни в одном случае, за исключением Эссена, мы не ставили экипажам задачи бомбить какие-то отдельные предприятия. Уничтожение предприятий, которое, конечно, имело место при такой интенсивности бомбежек, рассматривалось как дополнительный плюс».

В Берлине, как и в других населенных пунктах Германии, основной задачей считалось разрушение максимального количества жилых зданий во всем городе, в особенности в центре. И это несмотря на то, что всем было хорошо известно, что от 70 до 90% расположенных там небольших предприятий не имели никакого отношения к военной промышленности. Разумеется, Берлин был промышленным городом, и 575 тысяч его жителей работали в промышленности (данные за 1936 г.). Город действительно был одним из крупнейших промышленных центров Германии. Однако деятельность основной массы населения была связана со статусом Берлина как столицы, как политического, экономического и культурного центра рейха.

После окончания войны оккупационные власти союзников с удивлением обнаружили, что, несмотря на интенсивные бомбежки, 65% заводов Берлина все еще находились в рабочем состоянии. Это объясняет, каким образом в Берлине так долго удавалось поддерживать уровень промышленного производства без существенных спадов. Как бы ни были тяжелы для столицы результаты бомбовых ударов, послевоенная деятельность союзников по демонтажу промышленных предприятий, направленная на то, чтобы завершить разрушение экономики, построенной в течение долгих лет трудом многих поколений немцев, оказалась намного более эффективной. (Демонтируемое оборудование далеко не покрывало варварски разрушенные мощности заводов и фабрик, например, Советского Союза. И Советский Союз не уничтожил промышленность в своей зоне оккупации. Вскоре ГДР, возникшая здесь, стала самой промышленно развитой страной среди сателлитов СССР, входя по этому показателю в первую десятку стран мира (при населении всего 176 млн). – Ред.)

Например, после демонтажа предприятий электротехнической промышленности Германии было оставлено 15% ее мощностей по состоянию на 1936 г., причем все крупные предприятия были полностью демонтированы, в стране остались лишь мелкие и средние производства.

В машиностроении от бомбовых ударов погибло 20% предприятий отрасли. Еще 70% мощностей было уничтожено в результате демонтажа производства. Настоящее разрушение проводилось демонстративно уже после войны в ходе безжалостного уничтожения промышленности, которое, по данным группы исследований стратегического авиационного командования ВВС США, не могло не затронуть и послевоенное производство в Берлине, практически полностью его уничтожив.