Бастард рода Неллеров #1 - Серг Усов

равному. Тут особо ничего удивительного нет. Сословная разница конечно играет огромную роль, но положение человека в сановной иерархии порой не меньшее. Вон, у баронета Алекса виконты в приёмной топчутся.

Если камердинер и удивился, то вида совсем не показал. Явно вышколен и многое уже повидал. А вот его помощники — кстати, на них-то никаких ошейников нет — уставились на меня с огромным изумлением. Вы же во мне дырку протрёте своими взглядами.

— Хм. — мужчина тонкими как у пианиста пальцами помял подбородок. — Сколько вы мне дней даёте?

— Дней? — усмехнулся старик. — Карл, у тебя полчаса времени. Хорошо, не полчаса, а час. И он должен выглядеть милордом. Посмотри готовые костюмы. Может маркиза Джея что сохранилось. Я в тебя верю, дружище. Забирай господина, жду вас здесь через час. Ты ведь не хочешь разочаровать герцогиню Марию?

Разочаровывать вдову, и так поди убитую горем, Карл точно не желал и быстро повёл меня через одну комнату, другую, третью — везде стояли высокие закрытые шкафы, но об их содержимом нетрудно было догадаться. И вот в четвёртой по счёту мы остановились. По пути к нам присоединилась какая-то тётка с лицом крысы и суетливый улыбающийся мужичок.

— Проходите за ширму. — обратился на вы камердинер. — Раздевайтесь там. Олаф подберёт вам для начала нижнее бельё. Римма, — обернулся он к девушке. — Ты принеси обувь, ту, из тигриной кожи, которая бастарду графа Пармского не подошла. Думаю, нашему молодому господину она будет в самый раз.

Зайдя за плотную занавеску, я полностью оголился и с помощью Олафа выбрал комплект из подштанников и нательной рубашки. Затем примерил обувь, действительно оказавшейся впору. Сапожки аристократов, как и у простолюдинов, оказались без разделения на правую и левую ногу. Но я с самого начала к такому сразу привык. В этом отношении память тела Степа прижилась мне быстро.

Дальше начался самый мучительный ещё с прошлой жизни этап примерки. Терпеть не мог раньше ходить себе за покупками с любимой супругой. «Степан, ну, перестань, что ты капризничаешь как ребёнок? Примерь ещё это. И вот это. И то. Посмотри, может синий костюм будет всё же получше?»

Раньше раздражало, а сейчас, стоило только вспомнить, накрыло теплотой. И горечью расставания. Нет, прочь все мысли о доме. О, господи, такой длинный камзол? Нет, обойдусь. Лучше надеть кафтан, похожий по крою на тот, что носит баронет Алекс. Да, в нём удобнее.

Отвлекаюсь на мысли о своих новых друзьях. Представляю, какая сейчас суматоха на улице, Валька ведь не партизан на допросе, наверняка успела всем растрепать о моём торжественном отъезде в сопровождении гвардейцев. Возможно и до моих одноклассников докатилось. А уж когда они узнают, что имели честь учиться с сыном самого герцога, трудно даже представить их будущее смятение в умах, особенно у Айгера с Чибитом, чьей милостью я в этом мире оказался.

Так, ладно, рано радуюсь. Чёрт, воротник жмёт. Нет, понятно, участь человека в железной маске мне не грозит. Кто я такой? Обычный бастард. У Виталия, кроме сына и дочери, имеется масса других родственников, носящих родовые фамилии Неллерских, хоть и не имеющие уже никаких титулов или получившие новые со сменой фамилии титулы графов или баронов, став владельцами выморочных феодов. Так что, впереди меня очередь на герцогский обруч длинная как в мавзолей Ленина в советские времена. Кстати, нынешняя династия наших правителей тоже приходилась прежней роднёй, что называется, десятая вода на киселе.

— Прекрасно выглядите, господин. — важный раб с удовольствием оглядывает меня, стоящего во всём богатом облачении посреди гардеробной. Его слова бурно поддерживают остальные присутствующие. — Подойдите к зеркалу, посмотрите на себя.

Так и делаю. Хм, а недурен, право слово. Парикмахер бы не помешал, но это видимо не к спеху. Недавняя стрижка почти под ёжик, которую соорудил по моей просьбе Ригер, вполне устраивала меня и устроила баронета Алекса.

— Вы настоящий маг, Карл. — безбожно льщу, но знаю, что со всякими кутюрье, стилистами или визажистами не пересолишь в этом вопросе. — Спасибо!

Мне добрых слов не жалко, зато не только раб, но и все его помощники цветут как розы.

Внутренний будильник в новом мире у меня пока ещё не настроен, всё же сорок семь лет делил сутки на двадцать четыре часа, а не на двадцать, тем не менее, уверен, что в отведённый камердинеру срок мы уложились.

— Вас не узнать, милорд. — произнёс секретарь Марии. — Смотритесь очень достойно.

И снова путешествие по дворцу, в этот раз совсем короткое. Мы приходим в апартаменты герцогини, которая вскоре станет маркизой, как только её сын коронуется. Или обручится? Скорее, второе, раз здесь не корона на голову надевается, а золотой обруч.

Гостиная Марии Неллерской убрана в синие и жёлтые цвета. Встретивший нас раб вызвал старшую фрейлину герцогини, невзрачную женщину лет сорока, явно дворянку.

— Алекс? Это и есть Степ?

Она осмотрела меня внимательно и улыбнулась. Хороший знак? Кто его знает.

— Да, Марго, он самый. Доложи госпоже, что её поручение выполнено.

— Конечно. Только, сам понимаешь, она у смертного ложа нашего герцога. Придётся подождать. Я распоряжусь, чтобы вам принесли вина.

Глава 12

Стараюсь держать себя в руках, опять присев на самый краешек широкого — человек шесть-семь уместится без тесноты — дивана, но принесённое служанкой в золотых кубках — мне и баронету Алексу — вино в глотку не лезет. Ответственный момент наступает, пусть и не последний парад. Надеюсь.

Старик, в отличие от меня, спокойно устроился в кресле, выпил за раз почти треть кубка — тут и в самом деле душновато, а окна закрыты — и смотрит на меня с отеческой улыбкой. Подбадривает:

— Не волнуйтесь, Степ.

— Как же мне не волноваться, господин…

— Для тебя просто баронет. — поправляет он меня. — Баронет Алекс.

Дьявольщина, а ведь я совсем не соображаю в премудростях дворцового этикета и вообще об отношениях внутри дворянского сословия. На Ригера грех жаловаться, многому учил, но только не тому, что должны знать благородные мальчики.

Сейчас придёт герцогиня, и как мне её приветствовать? Ладно, это не самая главная моя проблема. Повторю всё за баронетом. Нет, не стану. Поклонюсь в пол, как положено простолюдину.

— Я так и не понимаю ничего. — вздыхаю. — Будто бы сплю сейчас, и мне это снится.

— Вот так к происходящему пока и относись. —