Суженый. Княгиня Имеретии - Арина Теплова

– И что же? – выпалила нервно Верико. – С тебя не убудет, девчонка, если ты подаришь немного ласк Амиру! Ты должна быть благодарной ему и оставаться покладистой!

– Вы говорите о том, что я должна ответить на его притязания?

– Вот именно!

– Но это ужасно, то, что вы говорите! – опешила Софья.

– В наших краях свои законы. И женщины здесь привыкли подчиняться. Если Амир хочет тебя, ты обязана принять его! А не кобениться, словно упрямая коза!

– Верико Ивлиановна, я уважаю вас, – пролепетала напряженно Софья. – Но то, что вы предлагаете мне… это…

– Твой отец продал тебя нам! Запомни это, девчонка! – зло пророкотала княгиня, повышая голос. – Теперь ты должна подчиняться нашим законам! Если ты не одумаешься и не примешь Амира, предупреждаю, я добьюсь того, что тебя отправят обратно к отцу!

– Нет, прошу вас, не надо, – вымолвила в ужасе Софья.

– Тогда прими Амира! И более не смей отказывать ему в ласках. И так весь последний месяц бедный мальчик не в себе, и всё из-за тебя!

– Вы так беспокоитесь о нем, Верико Ивлиановна, – невольно вымолвила Софья, – как будто он ваш сын…

– Он мой любимый племянник! И вообще, это не твое дело! – выпалила Верико. – Запомни, если ты посмеешь ослушаться меня, я вмиг сделаю твое существование в этом дворце невыносимым. И ты знаешь, что мои слова не пустой звук! Я и так долго смотрела на все твои выходки. И теперь твой черед показать свою покорность и преданность нашей семье! Даю тебе два дня на раздумье. Если ты не примешь Амира обратно, клянусь, уже на третий день я заставлю Левана отправить тебя в Петербург, ибо скажу мужу, что ты изменяешь Серго! А ты знаешь, что Леван не потерпит этого!

– Но как же вы требуете, чтобы я отдалась Амиру, и тут же угрожаете тем, что расскажете об этом? – ошарашенно спросила Софья, уже окончательно сникнув.

– Вот именно! У тебя два дня, девчонка! Запомни, в твоих интересах сделать то, что я требую! – добавила с угрозой Верико и стремительно покинула спальню девушки.

Когда княгиня вышла, Софья, обхватив себя руками, обессиленно осела на ковер. Это было просто невыносимо. Как княгиня и Амир были похожи. Они не хотели слышать доводов совести и разума. Они только требовали от нее то, что им было нужно. Невзирая ни на какие принципы и нормы морали.

Все следующие два дня Софья пребывала в трагичных несчастных думах. Она чувствовала, что окружающие люди загнали ее в капкан, заставляя подчиняться их желаниям и требованиям. Да, она любила Амира и желала встречи с ним, однако угрозы Серго страшили ее. Но слова Верико Ивлиановны пугали гораздо сильнее. Софья понимала, что княгиня имеет гораздо больше власти в доме, чем ее муж. И если Верико Ивлиановна действительно прогневается на нее, то непременно осуществит свои угрозы и отправит ее в Петербург.

Сейчас Софья ощущала себя на краю бездны, словно ходила по лезвию ножа, и вот-вот могло случиться ее разоблачение. Все два тревожных мучительных дня она напряженно размышляла, как поступить. В итоге пришла к мысли о том, что все же ей следует встретиться с Амиром. Но в тайном месте, чтобы об этом никто не узнал. Тем самым она выполняла требования княгини Асатиани, успокаивала гнев Амира, и у нее даже был шанс сохранить в тайне от Серго свою встречу с Амиром.

Опасаясь угроз княгини Верико, Софья вечером второго дня написала краткую записку Амиру, в которой соглашалась встретиться с ним и назначала свидание у водопада, там, где он впервые поцеловал ее. Она надеялась, что в этом потаенном месте никто не увидит их.

На следующий день после обеда Софья в своей спальне облачилась в красивое грузинское платье из белого атласа, пошитое для верховой езды, и, как обычно, заплела две длинные косы. Верхом на лошади она добралась до условленного места через час. Как и в прошлый раз, это уникальное царство водопада показалось ей пустынным и завораживающе красивым. Сильные грохочущие струи прозрачной воды, зеленый ковер, устилающий землю, и высокие густые заросли деревьев, отделяющие это потаенное место от посторонних глаз. Все великолепие окружающей природы вызвало в ее душе упоение.

Амир уже ждал ее. Он нетерпеливо мерил широкими шагами небольшую лужайку перед темной чашей водопада и, едва заслышав топот копыт ее лошади, тут же обернулся в ее сторону и замер, устремив поглощающий взор на изящную всадницу. Софья осадила лошадь и медленно спустилась на землю. Стараясь не смотреть на мужчину, она начала дрожащими руками привязывать к дереву свою кобылу и уже через миг ощутила присутствие Асатиани за спиной. Быстро закончив с упряжью, она проворно обернулась. Он уже был рядом. Его лицо, мужественное и суровое, показалось ей взволнованным.

– Я пришла, как вы и просили, – тихо вымолвила Софья, поднимая на него яркие глаза.

– Я рад, Софико, что ты одумалась, – проникновенно вымолвил Амир. Он неумолимо приблизился к ней вплотную. Медленно и упорно. Его рука осторожно и властно обвила ее стан, и он наклонился к ее губам. – Ты ведь не оттолкнешь меня сегодня, Софико? – спросил хрипло Асатиани у ее губ, наперед зная ответ. Софья не сопротивлялась, а послушно, с каким-то трепетом смотрела прямо в его серо-голубые глаза. В следующий миг губы мужчины притиснулись к ее губам, сжимая их в безумном властно-яростном порыве страсти. Руки Амира стремительно обвили ее тонкий стан, неистово прижимая ее к широкой груди. Спустя некоторое время он чуть отстранился от ее губ и хрипло спросил: – Я хочу знать, почему ты поменяла свое решение?

Софья долго думала, стоит ли ему рассказывать об угрозах княгини. И все же решила сказать ему правду своего сердца и то, что ему было бы приятно услышать.

– Мне не хватало вас, – тихо вымолвила она. – Я много думала о нас… Я не могу не признать, что меня тянет к вам…

– Мой цветочек, – пролепетал взволнованно Амир и вновь завладел ее губами. В этот раз Софья обвила его широкую шею руками и ответила на поцелуй. Спустя некоторое время Асатиани чуть отстранился и срывающимся от волнения и страсти баритоном произнес: – Знаешь, я тоже много думал о нас. Я понял, вернее, мой отец помог мне понять… я люблю тебя…

– Вы любите? – удивленно пролепетала Софья и тут же перешла на ты. – Но ты же говорил мне, что