Каникулы для ангелов и демонов - Ольга Тарасевич

– Да ты что?!

– Ага. Ушел – значит, претензий не имеет. А рыпнется – я его самого к стулу привяжу.

Катя с облегчением рассмеялась:

– Придется нам сейчас замочить этого Петю Петелькина. Он видел наш чемоданчик. Сообщит в полицию – и денежки тю-тю.

Серж обнял Катю за плечи и проникновенно шепнул:

– Добазарились. С соседкой тоже надо покончить. Она видела ковер. Никому не позволим стырить наш крутой чемодан!

* * *

– Доброе утро! – Серж поставил рядом с матрасом большую кружку кофе и тарелочку с бутербродами с сыром. – Собака выгуляна и накормлена. Ну и прибрался я тут малеха. Баксы в коробки сложил, чтобы не валялись по всем углам.

– Ты – пчелка. – Катя чмокнула Сержа в щеку, сделала глоток кофе. – О, вкусно! Спасибо!

– На здоровье. Каковы наши дальнейшие действия?

– Будем тратить деньги.

– Круто. А на что?

Катя решила озвучить идею, которая к ней пришла, пока Сергей готовил завтрак:

– Книжный магазин обратно выкупим. А то, знаешь, как-то мне грустно. Получается, что Пашка-Пахан нас победил. А мы сидим, как мыши под веником, и не рыпаемся.

– Отличная мысль. – Серж просиял от радости, но потом нахмурился и грустно вздохнул: – Только бесперспективная.

– Это почему?

– Сейчас растасую. Смотри, я прихожу к Пашке потрещать и говорю – давай магазин обратно. Он говорит – иди на фиг. Я начинаю давить своими миллионами. Рано или поздно Пашка заныривает.

– И отлично! Опять откроем магазин, будем проводить акции для людей. Вопрос прибыли больше не актуален.

Серж кивнул.

– Это, конечно, да. Но что делает Пашка с большим количеством миллионов? Открывает пять новых казино.

– Точно. А ведь ты прав. Пашка-Пахан, он такой. Одно казино прикроет – пять откроет. – Катя собиралась откусить бутерброд, но передумала, положила его обратно на тарелочку. – Дилемма, что лучше – один магазин или пять казино?…

– Конечно, этот вопрос можно легко решить с помощью киллера. Средства позволяют. Только вот чуйка моя мне говорит: с тобой этот вариант не прокатит. Или все-таки?…

Катя покачала головой:

– Даже не думай!

Но Серж все не терял надежды:

– Мы могли бы себе позволить самого крутого киллера! Малышонок, ну что тут такого? С Пашкой договориться не получится.

– А как же карма? Справедливость, непротивление злу насилием…

– Да понял я, понял, – Серж махнул рукой. – Я так и говорю, не покатит в натуре непротивление… Хотя, конечно, вернуть магаз очень хочется.

– И мне!

– Я все-таки съезжу к Пашке. Чисто спросить.

Катя кивнула.

– Давай. А я начну наконец заниматься открытием приюта.

Когда Серж ушел, Катя позвонила Лене, попросила ее подъехать вместе с Лешиком.

Перспективы трудиться на благо бездомных животных подругу не очень вдохновили, она планировала устроить набег на распродажи. Катя уже собиралась откровенно признаться, что Ленина гламурная помощь ей с учетом специфики вопроса постольку-поскольку. А вот умение Лешика быстро все подсчитывать и разбираться в куче цифр жизненно необходимо. Но если Лене прямо высказать такое, обид и нравоучений будет море. Поэтому Катя дипломатично заметила:

– Я надолго вас не задержу. Леша проанализирует предложения по аренде, а с тобой мы выберем дизайн.

– Дизайн будок? – недоверчиво уточнила Лена. – Да что там выбирать! Ладно, скоро выезжаем!

Ожидая подругу, Катя поиграла с Голди, сделала медитацию и нажарила вегетарианских котлет из овсянки.

Наконец долгожданный звонок в дверь. Катя заторопилась в прихожую, щелкнула замком – и обнаружила на пороге курьера, протягивающего ей коробочку в подарочной упаковке.

На душе сразу стало светло, тепло и радостно.

Наверное, Серж прислал ей подарок!

Какой он милый, какой романтичный!

Они расстались час назад, и вот Серж уже подумал о ней и отправил какой-нибудь трогательный сюрприз!

Катя нашла пару монеток, поблагодарила курьера, закрыла дверь – и стала быстро срывать подарочную упаковку.

Наконец коробочку удалось открыть – и Катя заорала от ужаса!

Внутри находилось настоящее окровавленное сердце! Оно было совсем небольшим и наверняка билось в груди какой-нибудь милой птички! И вот сейчас идиот Серж запихнул его в коробку! На что он, интересно, рассчитывал?! На ее радость от символичного обладания его сердцем?! Ценой жизни птички?!

Катя поставила коробочку с ужасным подарком на пуфик, сделала глубокий вдох и выдох, присела рядом и завернула ноги в позу лотоса.

Сейчас она отпустит свой гнев, а потом позвонит Сереже и скажет, что подобных шуток лучше избегать и…

Дальше «и» Катя подумать не успела.

Услышав сочное чавканье, она открыла глаза и застонала: Голди, паразитка, с аппетитом доедала птичье сердечко! Катя попыталась вскочить, но ноги успели затечь, в них вонзились сотни иголок острой боли, и Катя, не удержав баланс, шлепнулась на пол.

Голди восприняла Катин рывок по-своему, наверное, решила, что хозяйка тоже претендовала на изысканный деликатес. Щенок устыдился, что вел себя так эгоистично, поэтому выплюнул с сожалением последний кусочек и подпихнул его носом к Кате: угощайся, хозяйка.

– Доедай уже, – застонала Катя, и, прихрамывая, поковыляла в спальню.

Она улеглась на матрас, стала растирать ушибленное колено. Потом машинально глянула в окно – и снова закричала.

За окном болтался скатанный ковер. Из ковра торчала взлохмаченная белокурая голова психолога Петра Петелькина. В зубах у него была зажата роза. Психолог пожирал Катерину страстным взглядом высокопрофессионального маньяка, и Катя в ту же секунду пожалела, что не прибила парня накануне. Все-таки он явно неадекватен! Да ее бы даже в тюрьму не посадили за это дело! Нельзя наказывать тех, кто заботится об интересах общества!

Она вышла на лоджию, распахнула окно.

Петелькин замычал и задергался, наверное, давая понять, что Катерине надо взять цветочек из его рта.

– Ну уж дудки, не надо мне никаких розочек обслюнявленных, – пробормотала Катя, задирая голову.

Это же надо было до такого додуматься!

Болтавшийся перед окном ковер с психологом Петелькиным внутри удерживал строительный кран! Никакой строительной техники ранее возле дома Сержа не наблюдалось. И не лень было Петелькину все это устраивать!

Осознав, что Катя не собирается принимать обкусанный цветочный дар, Петелькин выплюнул розу в сугроб и заверещал: