Война без особых причин - Александр Багой

– Вадик! – крикнул он, – завтра в восемь у меня: чтоб как штык!

– Хорошо! – ответил я и помахал рукой. – Пока!

Я перешел дорогу. Дворами прошел к Юлиному дому. Остановился возле подъезда. Постоял. Все было как раньше. Ничего не изменилось, кроме меня.

Я взбежал по лестнице. Позвонил в дверь. Услышал тяжелые шаркающие шаги за дверью. Старческий голос спросил:

– Кто?

– Я узнал голос юлиной бабушки:

– Это Вадим. Юля дома?

– Дома, дома. Сейчас позову. Старуха зашаркала и удалилась.

Потом дверь резко распахнулась. Юля бросилась мне на шею. Я обнял ее. ЕЕ щеки были мокрыми.

– Ты плачешь? – спросил я. – Почему? Она не ответила. Теснее прижалась ко мне.

Я приподнял ее и внес в квартиру. Ногой захлопнул за собой дверь и понес ее в ее комнату.

В комнате она опустилась на диван и закрыла лицо руками. Я услышал сдавленные всхлипывания. Мое сердце тревожно забилось. Я встал перед Юлей на колени. Осторожно отвел от лица руки.

– Что случилось? Тебя обидели? Кто? Скажи кто? Юля по-детски шмыгнула носом:

– Никто меня не обижал. Я растерянно посмотрел на нее:

– А чего ты тогда ревешь?

– Я не реву. А ты сам пропал куда-то и ничего мне не сказал и даже не позвонил. – И на глаза у нее опять навернулись слезы. Я сел рядом с ней и обнял за плечи. Успокаивающе погладил.

– Я к товарищу уезжал. Так получилось, Юль. Извини. А позвонить не мог, в деревне телефона нет. Я заглянул ей в лицо.

– Извини, а? Юля кулачками вытерла слезы:

– Ладно, извиняю. Вдруг она испуганно округлила глаза.

– Ой, Вадик. Тебе же нельзя домой! Тебя какие-то бандиты ищут. Они даже к тебе домой приходили! Тебе спрятаться надо! Я пренебрежительно махнул рукой.

– Пустяки. Я с ними уже разобрался.

– Правда? – недоверчиво спросила Юля.

– Конечно правда! Когда я тебе врал? Юля засмеялась.

– Всегда!

– Ах так?! Защекочу!

Я повалил Юлю на диван. Она хохоча отбивалась. Моя ладонь легла ей на грудь. Юля вздрогнула и замерла. Ее глаза подернулись дымкой. Голова закружилась. Губы приоткрылись обнажив ровную полоску зубов. Мои губы прижались к ее губам. Я почувствовал как набухают и твердеют соски под моей ладонью. Юля расстегнула молнию моей олимпийки.

– Слушай, я пропотел весь, – смущенно прошептал я, – может помыться сначала? Юля потянула олимпийку с моих плеч.

– Потом…

… Я приподнялся на локте. Пошарил по полу в поисках олимпийки. Наша одежда была разбросана по всей комнате. Я нашел олимпийку. Достал из кармана сигареты, закурил. Оглядел разворошенную постель.

– Ну и бардак мы организовали, – улыбаясь сказал я. Юля не ответила. Она села на постели, придерживая на груди простыню.

– Вадик, сказала она. Я блаженно выпустил дым.

– Что?

– Я хочу тебе что-то сказать.

– Говори, – я потянул ее к себе, но Юля осторожно высвободилась.

– Это очень-очень важно, – сказала она.

Я внимательно посмотрел на нее. Ее лицо было сосредоточенным и серьезным.

– Говори, – повторил я. Юля глубоко вздохнула.

– Я … у меня … – начала она и замолчала. Вырвала у меня сигарету. Несколько раз глубоко затянулась. Раздавила сигарету в пепельнице. В общем… У меня будет ребенок, – быстро произнесла она.

Я сел. Достал новую сигарету. Закурил. Юля напряженно ждала. Я выпусти колечко дыма. Проследил как оно дрожа поднимается к потолку. Потом спросил:

– От кого? Юля вздрогнула как от удара. Метнула на меня яростный взгляд.

– Ты… ты… – она задохнулась. – Убирайся! – Юля толкнула меня. Я чуть не свалился с дивана. Сигарета упала на пол, рассыпая красные искры.

– Успокойся! – я схватил Юлю за руки. – Успокойся! Ну?

Юля отвернулась. Ее плечи задрожали. Меня затопила волна нежности и любви. Я обнял Юлю.

– Ну что ты? Что ты? Успокойся! Прости меня, я дурак, дурак! Только не плачь, а? Пожалуйста! Я целовал ее глаза, шею, губы. Юля постепенно успокоилась.

– Тебе наверное смешно, – тих сказала она, – но я так обиделась… Я теснее прижал ее к себе.

– Ничего. Я понимаю. Это ведь я виноват. Юля заглянула мне в глаза.

– Что мне теперь делать, Вадик? – спросила она. Я пожал плечами.

– Не знаю, деланно равнодушно сказал я. Юлино лицо вытянулось. Я чуть не расхохотался. Удержался с трудом.

– Хотя есть вариант… – продолжил я. Юля замерла, не отрывая от меня глаз. После паузы я закончил, – может тебе за меня замуж выйти, а?

Юля потрясенно уставилась на меня. Я ухмыльнулся. Юля счастливо засмеялась.

– Ой, Вадик! – и обвила руками мою шею. Я бережно отстранил ее. Просунул руку под простыней и положил ладонь на живот Юле.

– Сколько?

– Шесть недель – сразу ответила Юля.

– А кто?

– Пока неизвестно. Я откинулся на подушку. Покачал улыбаясь головой.

– Ну и ну. В один день и жена и ребенок! Юля вытянулась рядом, прижалась ко мне и положила голову на плечо.

– Это тебе повезло, – сказала она. Я обдумал ее слова.

– Знаешь, – немного удивленно сказал я, – а ведь ты похоже права.

Я нервно зевнул, потянулся, упершись ладонями в крышу «УАЗика», посмотрел на часы.

– Без пяти одиннадцать, – сказал я вслух.

Мне никто не ответил. Я поерзал на сидении. Сменил позу. Сидение противно заскрипело.

– Уже два часа сидим, – снова сказал я. Дядя Коля обернулся и посмотрел на меня.

– Не суетись, сказал он. Успокойся.

– Да я и не волнуются, – ответил я, сдерживая раздражение – просто я уже два часа здесь сижу, а на кой черт – непонятно! Дядя Коля терпеливо ответил.

– Мы ждем Сяву. Я тебе это уже объяснял.

– А если он не придет, а, дядя Коля? Мы что, всю жизнь тут будем сидеть? – спросил я, и оглянулся на Осину и Чибу в поисках поддержки. Осина промолчал. Чиба ответил мне полным сочувствия взглядом, но высказаться не решился.

– Придет, – спокойно сказал дядя Коля и отвернулся.

– Включи музыку, – попросил он Длинного.

Длинный воткнул кассету. «Шансонетка…» – запела магнитола. Я громко вздохнул.

– Слышь, Вадик… – сказал Длинный.

– Что?

– Ты вроде у бабы был?