Главбух и полцарства в придачу - Дарья Донцова

Слегка запутавшись в рукавах, я выскочила из пеньюара. Олегхмыкнул. Обрадованная его реакцией, я постаралась принять самую соблазнительнуюпозу и начала расстегивать бюстгальтер. Вообще говоря, сей предмет туалета мнесовершенно ни к чему, грудь минус нулевого размера великолепно чувствует себябез всякой поддержки, но Эля Малеева писала: «Только полное соблюдение моихрекомендаций приведет к полнейшей победе и тотальному разгрому мерзопакостнойразлучницы. Мужчины любят глазами, следовательно, соблазнительно-прозрачныйлифчик вам просто необходим. И не забудьте зажечь благовония, представителисильного пола млеют от их запаха. Ароматические свечи или сандаловые палочкиисточают волшебный аромат. Ваш похотливый козлик вдохнет пьянящий запах, увидитвас, красивую, и, забыв про любовницу-лахудру, превратится в страстногобенгальского тигра».

В этом абзаце было одно незнакомое мне прилагательное –«бенгальский».[4]До сих пор я считала, что оно применяется лишь со словом «огонь». Многие наНовый год или другой какой праздник зажигают весело искрящиеся палочки. Но«бенгальский тигр» встретился мне впервые. Значит ли это, что из Олега должныпри виде жены, исполняющей стриптиз, посыпаться искры? Или Эля Малеева имела ввиду нечто иное? Ну да ладно. Вот только про курильницы я позабыла, а ведькупила их, не поленилась специально подняться на верхний этаж магазина ипосоветоваться с продавщицей. Милая девушка предложила приобрести свечи подназванием «Ложе страсти».

Вняв ее совету, я приволокла домой три странно изогнутыеконструкции с торчащими фитилями, установила их на тумбочках, а зажечь забыла.

– Милый, – томно прочирикала я, – подождисекундочку.

– Ну-ну, – сдавленным голосом протянул майор.

Я понеслась на кухню за спичками. Нет, Эля Малеевагениальна. Недаром она столько раз удачно выходила замуж. Похоже, Купринастрасть схватила за горло, он еле-еле говорит.

Когда желтые огоньки весело заплясали над восковымипьедесталами, я продолжила действо. Хочу сразу предупредить тех, кто решилвернуть супруга в лоно семьи моим способом: девочки, снять лифчик эротичноочень трудно: крючки расстегиваются с огромным трудом, сделать это небрежнопросто невозможно. Лично я извивалась минут пять, пытаясь так и эдак изогнутьруки, чтобы расцепить застежку.

Олег внезапно начал судорожно кашлять. Избавившись наконецот бюстгальтера, я, измученная донельзя, заботливо спросила:

– Милый, тебе хорошо?

Если верить Эле Малеевой, то Куприн сейчас сорвется скровати и, искрясь, словно бенгальский огонь, бросится на меня с однимжеланием…

– Ужасно воняет, – простонал Олег, – сейчасзадохнусь. Что ты зажгла?

Я принюхалась. Может, индийцам миазмы, источаемые подобнымисвечами, и кажутся восхитительными, но сейчас в спальне отвратительно воняетжженой пластмассой.

Будучи младшими школьниками, мы иногда забавлялись поджогомрасчесок, пленки и тополиного пуха. Бросали в лужи карбид. Но об этомкак-нибудь в другой раз, мне вспомнились дурацкие детские шалости лишь по однойпричине: по комнате сейчас плыл сизый дым, точь-в-точь такой, как в подворотне,где стайка второклассников орудовала спичками.

Кашель начал раздирать мое горло. Олег задул свечи, но отфитилей потек еще более густой смрад.

– Распахни окно, – велел муж.

– На улице жарко, и машин много.

– Лучше смерть от смога, чем от этой гадости!

Я молча послушалась. А кто сказал, что возвратить мужа всемью легко? Простой дороги мне не обещали, наоборот, Эля Малеева на каждойстранице восклицает: «Не ждите скорой победы, действуйте методично! Успехприходит лишь к упорным!»

Конечно, Олег не привык есть спаржу с осьминогами, нюхатьвозбуждающие ароматы и смотреть стриптиз. Но я буду настойчивой, глядишь, ончерез месяц и втянется в процесс. Хотя я вынуждена признать: свечи воняютпросто нестерпимо.

– Ты ложишься? – спросил Олег.

– Пока нет, – кокетливо ответила я и, повернувшиськ супругу филейной частью, стала заниматься самой эротичной частьюромантического ужина: стаскиванием крохотных кружевных трусиков.

Сзади послышалось громкое сопение. Значит, Олега проняло.

– Милый, – проворковала я, оборачиваясь, –скажи…

Конец нежной фразы застрял у меня в горле. Куприн, прикрывлицо еженедельником, мирно спал. Я онемела от злости. Нет, каков! Жена непредставляет для него никакого интереса, небось ездил к своей даме на свидание!

В полном негодовании я сделала шаг вперед, запуталась в недо конца снятых трусиках, пошатнулась и с громким воплем: «Мама!» – упала междукроватью и гардеробом.

Газета приподнялась, Куприн выглянул наружу, увидел меняполуголую на ковре и недовольно протянул:

– Вилка, хватит дурить. Ну сколько можно, спатьхочется, и выключи это блеяние, прямо зубы сводит.

Вымолвив это, он мгновенно повернулся на бок и громкозахрапел.

Кое-как я встала и ткнула пальцем в кассетник. Записьсладкоголосого Иглесиаса была куплена по наводке Эли. По ее глубокомуубеждению, мужчины просто растекаются лужей, услыхав его песни.

Юркнув под одеяло, я решила сама обнять Куприна. Тот соннопробормотал:

– Леся…

Леся!!! Это уже слишком! Может, пойти на кухню, схватитьскалку – классическое русское народное средство борьбы с доморощеннымиказановами – и приложить ею майора по голове? Вдруг Эля Малеева ошибается, имужа, решившего сходить налево, лучше всего «лечить» витамином З? То естьэлементарными затрещинами?

Но тут по непонятной причине меня одолел сон, и япровалилась в темную яму.

На следующий день, едва дождавшись, пока Куприн уедет наработу, я кинулась к телефону и позвонила Розе Михайловне.

– Мне надо к вам приехать, прямо сейчас.

– Что-то узнали? – воскликнула она.

– Да, – я решила особо не вдаваться в подробности.

– До полудня успеете прибыть? Меня в два заказчикиждут.

– Уже лечу, – заверила ее я, – стою в пальто.

– В пальто? – изумилась Роза Михайловна. – Вызаболели? На дворе тридцать градусов выше нуля!

– Это я фигурально выразилась.

– Вы лучше поторопитесь, – вздохнула РозаМихайловна, – в самом прямом смысле.