Бухгалтер Его Величества - Ольга Иконникова

Месье Дюбуа принялся за работу с похвальным рвением. Приехав на Дикое озеро всего через неделю после памятного аукциона, я едва узнаю эту ранее тихую и спокойную местность.

Не менее сотни рабочих трудятся над строительством сразу нескольких бассейнов под открытым небом.

– Но зачем нам бассейны? – удивляюсь я. – Ведь самая целебная вода находится прямо в озере.

Во взгляде Алана появляется недоумение от моего непонимания.

– Ах, ваша светлость, если наши гости будут купаться прямо в озере, это лишит нас значительной части возможного заработка. Ведь окунуться в воду сможет каждый – даже тот, кто вовсе ничего не заплатил. Нет, наша задача – внушить всем, что наибольшая польза для здоровья возникает при купании только в бассейнах – именно там вода будет доводиться до нужной концентрации минералов и комфортной температуры. А купание в самом озере, надеюсь, его величество запретит, издав соответствующий указ. Озеро будет признано достоянием Тодории, и погружение в его воды без специального разрешения станет расцениваться как преступление.

Мне кажется, что план неплох, и Алан довольно сияет.

– Если желаете взглянуть на отчет о произведенных расходах, то вот он, пожалуйста.

На нескольких листах бумаги – множество цифр. Почерк у Дюбуа мелкий, с завитушками, к тому же он использует сокращения, и я спотыкаюсь почти на каждом слове. Поэтому всё внимание я сосредотачиваю на максимальных суммах, каковые обнаруживаются в строках «Строительные материалы» и «Рабочие».

Алан замечает, куда устремлен мой взгляд, и поясняет:

– Я нанял полторы сотни каменщиков и плотников. Мне пришлось привезти их не только из Алара, но и из ближайших французских городов – в Тодории просто не нашлось бы столько рабочих. К тому же, я привлек крестьян из наших деревень – они выполняют всякую грязную работу – копают землю, таскают тяжести. Это не слишком квалифицированный труд, но за него тоже нужно платить. Каждый рабочий обходится мне не меньше, чем в половину ливра в день. Мастерам приходится платить гораздо больше.

Я понимаю – это намек на то, что собранных на аукционе денег хватит ненадолго.

– Может быть, нам пока сосредоточиться на строительстве хотя бы одного бассейна? – осторожно предлагаю я. – Боюсь, сразу несколько нам не осилить.

Дюбуа важно кивает:

– Я думал об этом, ваша светлость. Но если мы будем широко рекламировать наш проект не только в Тодории, но и за границей, то не хотелось бы терять никого из возможных клиентов.

Да, еще при обсуждении проекта мы сошлись на том, чтобы сделать несколько бассейнов для разных категорий посетителей. Самые комфортные условия должны были предлагаться самым обеспеченным покупателям – полный пансион в расположенной рядом с озером королевской усадьбе. Строить бассейн там не было необходимости – там он уже был, и требовались только небольшие ремонтные работы. Стоимость пребывания на озере при таких условиях была баснословной, но Алан не сомневался, что от высшей аристократии отбоя не будет – особенно если мы пригласим хороших докторов, которые будут потакать всем капризам своих привередливых пациентов.

Бассейн классом пониже и здание, ранее предназначенное для проживания в усадьбе прислуги, предназначались для дворян не очень высокого ранга и состоятельных торговцев и промышленников.

Еще один бассейн – для тех, кто не мог позволить себе проживание в усадьбе, но хотел бы хоть раз погрузиться в целебные воды. Его строили на значительном отдалении от основной территории, дабы купающиеся простолюдины не портили настроение более обеспеченным гостям.

Всё это требует денег, и немалых. Мне страшно представить, что будет, если средства закончатся, когда строительство еще не будет завершено. Окажется, что я не только не помогла Тодории, но еще и навредила ей.

И если наша компания «Дикое озеро» обанкротится раньше, чем сможет начать активную деятельность, виновата в этом буду именно я.

– С вашего дозволения, сударыня, я возьму на себя смелость обеспечить дополнительный приток доходов в наш проект, – Алан будто читает мои мысли. Нет-нет, вам абсолютно не о чем беспокоиться – всё будет исключительно в рамках закона.

Я ожидаю пояснений. Мне нужна конкретика – от такого человека, как Дюбуа, ожидать можно чего угодно.

А он свой рассказ начинает издалека.

– Не знаю, ваша светлость, интересовались ли вы когда-нибудь ценными бумагами? Тодорийке я никогда не задал бы подобный вопрос, ибо ответ на него был бы заранее известным, но поскольку вы – американка… Ну, что же, отлично! Значит, вам несложно будет понять, что я предлагаю. Я полагаю часть акций нашей компании продать сторонним участникам. Конечно, негосударственные ценные бумаги вызывают меньше доверия у населения, но учитывая, что в капитале нашей компании есть средства членов королевской семьи, не сомневаюсь, подобное предложение вызовет немалый интерес.

Сама по себе идея весьма разумна. Но вызывает множество дополнительных вопросов.

– Но что мы можем пообещать инвесторам? – не совсем понимаю я. – Предполагалось, что вся прибыль пойдет на уплату государственного долга Тодории.

– Я уже думал над этим, сударыня! – Алан совершенно невозмутим. – Да, часть прибыли придется отдать. Но сама сумма прибыли при таком подходе будет совсем другой величиной!

Но я всё еще сомневаюсь.

– Пока мы вовсе не можем гарантировать прибыли. На практике дело может оказаться куда менее успешным, чем мы предполагаем. А если наши купальни не будут пользоваться спросом?

Дюбуа хихикает:

– В бизнесе, ваша светлость, вообще никаких гарантий нет. Смею вас уверить, те, кто захочет вложить свой капитал в наше предприятие, прекрасно осознают свой риск. Но чем выше риск, тем больше и прибыль, разве не так?

Мне кажется, он путает причину и следствие. Да, высокая прибыль обычно подразумевает и высокий риск, а вот обратное предположение не всегда верно.

– Могу ли я рассматривать ваше молчание как согласие? – интересуется мой собеседник.

Я киваю. А почему бы и нет? В конце концов, если Буратино хочет закопать свои монеты на поле дураков, то кто ему может это запретить?

Поначалу я бываю на Диком озере ежедневно, чем вызываю недовольство и Сюзанны, и месье Дюбуа.

Графине Помпиду не нравится, что я слишком много времени уделяю вопросам, которые совершенно не должны волновать благородную женщину, вместо того, чтобы посещать приемы и самой принимать гостей. А Алан убежден, что мои визиты отвлекают его от работы.

И я меняю график поездок. Так и получается, что когда я приезжаю в наш будущий санаторий через две недели, то почти не узнаю его. Работа кипит и продвинулась уже настолько далеко, что у меня впервые появляется надежда, что этот проект всё-таки будет реализован.