Большой ментовский переполох - Михаил Серегин

– Каком оружии? – посмотрел на него Веня. – У тебя даже игрушечного пистолета нет.

– Зато есть смекалка и сноровка, – не стал отчаиваться Антон.

– Ни смекалка, ни тем более сноровка здесь не помогут, – покачал головой Кулапудов. – Бандиты наверняка вооружены, к тому же нас в этот клуб попросту не пустят.

– Почему?

– Потому что у нас денег даже на вход нет, – пояснил Веня.

– А мы скажем, что из милиции, – не отставал Антон.

– Ага, и преступники еще на входе в клуб об этом узнают, – усмехнулся Кулапудов. – В таком случае мы их еще очень долго будем искать.

– Тогда что ты предлагаешь? – спросил Пешкодралов.

– Нужно действовать под прикрытием, чтобы никто не догадался, что мы курсанты и расследуем убийство. Понятно?

Остальные кивнули.

– Сейчас побежим в школу милиции и попросим Зосю помочь нам преобразиться, а затем... – тут Веня замолк, вспомнив о чем-то, а через минуту разочарованно вздохнул: – Нет, ничего у нас не получится...

– Почему? – так же разочарованно протянули близнецы.

– Потому что у нас денег нет.

Все замолчали. Факт отсутствия денег действительно заводил все дело в тупик. Если изменить внешность они еще могли с помощью содержимого Зосиного театрального чемодана, то денег взять было неоткуда, разве что занять у кого-нибудь до следующей стипендии. Но положение, как это уже не раз случалось, спас Федя, заявив:

– Я у мамы или у бабушки попрошу, они мне никогда в помощи не отказывают, а иногда даже сами деньги предлагают. Только мне стыдно у них брать, я все-таки уже не ребенок. Но раз такое дело, то придется попросить.

Федя был единственным из всей группы, чьи родители проживали в Зюзюкинске, а потому понял, что выручить друзей и тем самым способствовать раскрытию преступления придется именно ему.

– Ура! Федька молодец! – обрадовался Пешкодралов. – Дай я тебя поцелую.

– Да что это у вас, от мороза совсем мозги позамерзли, что ли? – обалдел Ганга. – Один целоваться хочет, потом другой. Это уже ни в какие ворота не лезет. Не надо меня целовать, иначе не буду денег просить.

– Ладно, ладно, успокойся, – замахал руками Леха, испугавшись, что Федя выполнит свою угрозу. – Беги за деньгами, мы тебя в общежитии ждать будем.

– Я мигом, – пообещал Федя и побежал по улице.

Зосю курсанты нашли в библиотеке. Это было ее любимое место. Красноодеяльская могла сидеть там часами, перечитывая пьесы классиков и представляя себя на сцене театра в главной роли. Увидев появившегося в читальном зале Веню, Зося расплылась в улыбке и помахала ему рукой.

– Хорошо, что ты здесь. Я тебя почти сразу нашел, – подходя к девушке, сообщил Кулапудов.

– Ты же знаешь, я в это время всегда здесь. А что случилось-то? – полюбопытствовала Красноодеяльская.

– Нам срочно нужна твоя помощь, только сейчас нет времени рассказывать. Ты возьми свой театральный чемодан и приходи к нам в комнату, тогда мы тебе все и объясним, – попросил парень.

Зося не стала больше тратить время на расспросы, кивнула, собрала книжки и побежала к выходу. Она знала, если Веня так просит, то дело действительно очень важное, а потому следует поторопиться.

Девушка так быстро бежала, что даже не заметила Дирола, который в это время как разведчик на полусогнутых ногах пробирался по школьному двору.

Санек, которому полагалось пролежать в медпункте по крайней мере до вечера, смог вытерпеть только два часа. Но за эти два часа он так извелся, переживая, как же это остальные ведут расследование без него, что попросту сбежал, дождавшись момента, когда Наталья Ивановна пошла пить чай. Диролу было очень холодно, особенно ногам, потому что в спешке он забыл прихватить из медпункта свою верхнюю одежду и теперь бежал по снегу только в легкой форме и в носках, мечтая о том, как бы побыстрее оказаться в своей комнате.

Однако на входе в общежитие его остановил Куприян Амурович.

– Зубоскалин, где твоя одежда? – строго спросил комендант.

– В раздевалке учебного корпуса, – смело соврал Дирол. – Понимаете, Куприян Амурович, я помогал Мочилову в составлении нового учебного плана. Он поручил мне составить наброски некоторых внеклассных мероприятий, и в последний момент выяснилось, что я эти наброски забыл. А чтобы не одеваться лишний раз, я решил так пробежаться, тут ведь совсем недалеко.

Куприян Амурович вперил в курсанта недоверчивые глазки-буравчики, пытаясь понять, врет Дирол или нет. Однако понять этого так и не смог, а потому махнул рукой и сказал:

– Ладно, беги за своими набросками.

– Ага, – радостно ощерился Санек и побежал вверх по лестнице, сверкая пятками в носках, к которым прилипли грязно-белые комья снега.

Когда Куприян Амурович заметил это, было уже поздно – Дирола и след простыл.

– Ладно без одежды, но почему еще и без обуви? – удивленно пробормотал комендант. – Непорядок.

Когда Дирол обнаружил ребят в комнате под номером тринадцать, где проживала группа капитана Мочилова, счастью его не было предела.

– Ребята, вот здорово, – во все тридцать два белоснежных зуба улыбался Дирол. – Я-то думал, что вы без меня убийцу Мартышкина ищете, а вы, оказывается, меня дожидаетесь.

– Ха, размечтался. У тебя, Дирол, самомнение, как у меня с утра аппетит, – вернул Зубоскалина с небес на землю Пешкодралов. – Мы без тебя уже столько смогли узнать, что осталось только пойти и взять преступников с поличным.

– Вот свиньи, – расстроился Санек. – Неужели правда?

– Дирол, нам очень жаль тебя разочаровывать, – не в пример Лехе, очень мягко и тактично заговорил Веня, – но не могли же мы ждать, пока ты выздоровеешь, и позволить тем самым преступнику гулять на свободе. Но, поверь мне, даже расследуя преступление, мы ни на минуту не забывали о тебе и очень переживали за твое здоровье. Кстати, а почему это тебя так быстро выпустили? Ведь Наталья Ивановна сказала, что тебе придется лежать в постели до завтрашнего дня, – удивился он.

– Меня не выпустили, я сбежал, – признался Санек. – И теперь, наверное, Наталья Ивановна притащится сюда...

– Ребята, откройте немедленно, – тут же раздался из-за двери требовательный голос терапевта.

– Ну вот, что я говорил, – обреченно вздохнул Дирол. – Уже прибежала. А я не могу в медпункте больше лежать, там пахнет, как в кабинете у зубного врача, а для меня страшнее стоматолога ничего в жизни нет. Ребята, не выдавайте меня, пожалуйста, – взмолился он.

– Надо выручать, – вынес решение Веня.

– Надо, – согласились с ним остальные.

– Дирол, лезь в мою тумбочку, – приказал Андрей Утконесов.

– А куда мне твои вещи деть?