Мужчина для классной дамы - Елена Ларина

Виталик был как Виталик, ничего особенного. Именно таким я его себе и представляла – здоровенный, жирный мужик со свиными бесцветными глазками и редкими волосиками, стоящими торчком вокруг блестящей лысины. Поразительно – ведь Борис и Виталик одногодки, они вместе учились в университете, а насколько этот Виталик выглядит старше!

Но гораздо больше меня поразила другая встреча. Секретаршей у Виталика оказалась Тамара, моя драгоценная кузина. Вот уж воистину тесен мир! Честно говоря, Томка мне не очень симпатична, но изредка общаться с ней приходится – как-никак родственница, пусть и дальняя. Несмотря на свой рост (примерно метр восемьдесят), Тамарка обожает еще и высоченные каблуки. Выглядит она, как и подобает секретарше – мини-юбка, полупрозрачная блузка, толстый слой косметики и куча побрякушек… А если добавить сюда отвратительный склочный характер моей сестрицы и ни на минуту не закрывающийся рот, то не надо объяснять, по– чему я всегда старательно избегаю встреч с ней.

– О, блин, Танька! А тебя-то чего сюда принесло?

– Да так, заехала…

Офис Виталика был более чем скромным. Маленькие тесные комнатки в подвальном помещении у метро «Горьковская».

– С Ровенским, что ли? Он теперь твой хахаль? Ну да, мне же Алка говорила. Во класс, приколись! Все девки сдохнут, когда я им расскажу.

– Слушай, Том, кончай, а? – все это начало меня раздражать.

– Да что кончай, что кончай! Тихоня-то наша какого мужика урвала! В тихом омуте… Я, сеструха, по секрету тебе скажу, что сама хотела Ровенского в койку затащить – понтовый он мужик. Да хрена лысого, не вышло. А у тебя, видишь, как быстро получилось. Никогда бы не подумала, что такая серая мышь, как ты, сможет склеить такого мужика! Может, научишь? По-родственному, а, Танька?

– Обойдешься! – Я разозлилась и решила не церемониться.

– А прикинь, как бы мы круто могли втроем позабавиться? Ну, чего морщишься?

– Пошла бы ты, Томка, куда подальше!

– Да ну тебя, Танька! Не для тебя, дорогуша, Ровенский. Кинет он тебя, помяни мое слово. А вот послушала бы умудренную опытом женщину, развлеклись бы вместе. Не бойся, не уведу, мне от него только койка нужна – интересно, как он трахается. Слушай, Тань, а что он в постели выделывает? Расскажи, а?

– Знаешь, Том, я пойду, пожалуй. Пока.

– Куда же ты спешишь? А твой-то бывший, он теперь, прикинь, с Алкой! – неслось мне уже вслед.

Нет, лучше уж читать Фаулза в серебристо– зеленом джипе. Хорошо, Борис оставил мне ключи, я забралась в салон, закрыла дверь и уткнулась в книжку. Но читать не смогла. Почему люди бывают такими злыми и жестокими? Почему не радуются чужому счастью?

Когда Борис вернулся, я сидела в машине с закрытыми глазами. Но и Борис был не в лучшем состоянии – с Виталиком они явно не пришли к консенсусу.

– Борис, слушай, пошли этого Виталика куда подальше.

Еще немного, и я начну общаться с людьми так же, как Аллочка с Томой. Он удивленно на меня взглянул.

– Тань, я еще ничего не решил. А ты что такая мрачная? Из-за Виталика? Не бери в голову, Танюш, все образуется.

– Да нет. Просто Томка – секретарша твоего Виталика – это моя кузина. Мы с ней с детства не очень дружили. Да и сейчас, знаешь ли, я бы предпочла ее видеть пореже.

Борис устало пожал плечами.

– Где ключи, Танюш? Давай поедем.

А вскоре я получила от Катьки приглашение в Швецию. Получила и поняла, что эта поездка – не для меня. Виза, транспорт, и еще с собой необходимо иметь четыреста евро! У меня таких денег нет и не предвидится – ремонт обошелся мне недешево, а у Бориса я просто не могу просить.

Интуитивно я чувствовала, что деньги не должны вмешиваться в наши отношения. Так что про Швецию придется забыть. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Даже, честно говоря, вообще не хотелось. Не хотелось оставлять Бориса одного, когда ему так нелегко. А отдых подождет. У нас еще вся жизнь впереди!

Но мы предполагаем, а господь располагает. Вечером, доставая из сумочки расческу, я выронила конверт с приглашением. Он вылетел, как белый журавлик, и плавно опустился прямехонько к ногам Бориса.

– Поедешь? – спросил меня Борис, поднимая и рассматривая конверт.

– Нет, мне не хочется, – я игриво выхватила конверт из его рук и поспешила спрятать обратно в сумку, с глаз долой. – А что будем готовить на ужин?

Но не тут-то было.

– Танюш, почему? Тебе же надо отдохнуть. Да ты и за границей никогда не была. Посмотришь хоть, как люди живут, – стал настаивать Борис.

– Борис, не надо, не уговаривай. Не поеду, и все. Сказала же – не хочется мне.

– Танюш, ну чего ты, честное слово! Езжай!

– А ты не думаешь, что я не хочу с тобой расставаться? – Я обвила руками его шею и прильнула к губам.

– Танюш, дело в деньгах, да? Я молчала.

– Тань, я тебе дам тысячу евро. Этого должно хватить.

– Мистер Рочестер, вы же знаете, что я не возьму у вас денег. – Я укоризненно посмотрела на него, но он состроил смешную мину и сделал умоляющий жест, сложив ладони, как в молитве.

– Танюш, ну, пожалуйста! Мне же хочется что-нибудь для тебя сделать!

Как тут откажешь! Но я продолжала сопротивляться, найдя, на мой взгляд, вполне весомый аргумент.

– Борис, любовь моя, у тебя же самого с деньгами проблемы. Тебе надо компьютеры раскручивать, ты у Виталика взять собираешься.

– Танюш, с Виталиком я сам разберусь, ладно? Тем более, что там – совсем другие деньги. После долгих препирательств мы договорились, что я беру у Бориса четыреста евро – в долг.

Вот уже лето приблизилось к зениту. Не устаю удивляться тому, как неравномерно течет время. То оно тянется, как бесконечная жевательная резинка. Кажется, что из него можно выдувать пузыри и щелкать ими на зависть маленьким детям. А иногда летит, как метеор.

«А для звезды, что сорвалась и падает…» Вот и сейчас это летнее время превратилось для меня в один ослепительный миг. Кажется, только вчера была весна и я познакомилась с Борисом. И вот уже почти середина июля. На улице страшная жара, а у меня на душе вечная весна! Я засыпаю и просыпаюсь с ощущением счастья и улыбкой на губах.

Когда мы с Павлом встретились, я была согласна, что счастье – хорошая вещь, но решительно не могла понять, почему его считают чем-то вроде рая на земле. Скорее, счастье, как хорошая погода – приятно, но и только. Так мне казалось тогда.

И только теперь я поняла, что значит – быть счастливой. И что значит – быть на седьмом небе. И что значит – по-настоящему любить! И… это удивительно, но каждый раз, когда я вижу Бориса, у меня начинает бешено колотиться сердце, а по телу пробегает мелкая дрожь…