Любовное проклятие - Анна Велес

Алек посмотрел. Елена тоже из-за его плеча. Девушка на фотографии выглядела моложе своих лет. Прямо школьница-старшеклассница. Симпатичная. Одета со вкусом. Довольно скромно, но модно. Прическа стильная, макияж неброский.

– Вот. – Витька протянул еще фото.

Здесь все было иначе. Здесь на них смотрело лицо умудренной опытом шлюхи. Лицо суккуба, от одного взгляда которого любой мужчина задымился бы от желания. А ведь почти ничего не изменилось. Та же скромная стильная одежда, та же прическа, отсутствие макияжа. Изменилось само лицо. Взгляд. Да…

– Мы пошли, – сказал Влад решительно. – Я, мои коллеги, Виктор. Дверь я запру. Никого не впускать туда. В конце концов, это опасно. Для нее в первую очередь. Что бы там ни происходило, никто не должен нам мешать. Вам лучше уйти куда-нибудь, чтобы не было искушения войти. На это потребуется несколько часов. И еще… ее надо будет привязать к кровати. Чтобы она себя не покалечила.

– Нет, – глухо, но твердо сказал Витя. – Я буду ее держать. Сколько потребуется.

Влад знал, что его не переубедить. Согласно кивнул. Если что, Елена и Алек подстрахуют. Только в последний момент… он должен будет послушаться. Влад знал, что, возможно, придется силой оттаскивать Витька, но пока промолчал.

– Спасибо, сынок, – ласково, как-то робко сказал охраннику хозяин. – Удачи вам. Ребята… Если поможете, озолочу… Хотя какие тут деньги? Все, что хотите, просите. Все, что смогу, дам.

– А если не получится? – холодно спросил Влад.

– Тогда… А что тогда? – Клиент устало пожал плечами. – Тогда я ее убью… И тело сожгу… Не могу я так. Она же мучается, да?

Дежавю. Алек был уверен, что где-то уже это все слышал или читал. Ну, конечно, «Ведьмак» Сапковского. Любимая, набившая оскомину книга. А ведь вот оно как в жизни-то. И на сказку совсем не похоже. И не смешно.

Влад кивнул клиенту, кивнул им:

– Готовы?

Они молча развернулись к закрытой двери…

Она стояла возле кровати. Высокая, стройная, но худенькая. Тонкая кость. Аристократическая осанка. Казалось, ее легко можно переломить пополам. Но Елена понимала, что это не так. Она была сильной. Очень. То, что сейчас сидело в ней, смотрело на мир ее глазами, обладало огромной силой. И физической, и психологической.

Елена незаметно скрестила пальцы, мгновенно вводя себя в мистический транс. Защитный кокон, как мягкий плащ, окутал тело, капюшоном лег на голову, вуалью – на глаза. Зрение на миг сбилось, потеряло остроту, потом… стало другим.

Она уже не видела милую двадцатилетнюю интеллигентную девушку. Перед ней стоял демон. Тот, что угнездился внутри человеческой оболочки. Красноглазый, злой, голодный.

Елена подумала, что было бы интересно узнать, каким видят его Алек и Влад. Ведь демонов нет. Нет в реальном мире. Есть лишь сила, чистая, изначальная. И никаких человеческих рамок эта сила не приемлет. А то, что они видят… Еще в университете, на том же филологическом факультете проходили понятие антропоморфности. То, что человек не в силах понять и принять, он трансформирует под знакомое, ощутимое, менее страшное. Так поступило ее сознание, создав иллюзию красноглазого монстра. Так же сейчас переделывают не приемлемую человеком жуткую реальность в страшную, но терпимую сказку ее коллеги. И лишь для Витьки эта девушка останется такой же, какой была всегда. Потому что его глаза не способны видеть в ней что-то страшное, чужое, демоническое.

Елена посмотрела на Влада. Он тоже изменился. Она могла бы поклясться, что перед ней – священник. Настоящий католический падре. Не по черным одеждам, не по латинской Библии в руках. По духу. По ауре, которая сферой растеклась вокруг него. Конечно, Влад не был священником, не был католиком. Просто… Просто он знал силу слова. И если слова, повторяемые миллионами верующих, имели силу, то он готов был верить в них, произносить их, убивать ими и исцелять. А какой бог откликнется на его молитвы? Разве это важно?

Когда-то она читала с удовольствием старые добрые романы Мери Стюарт. О Мерлине. И там отец этого великого из магов дал Мерлину самый резонный, самый мудруй совет: «Маг берет свою силу у того бога, который ему готов эту силу предложить». Если христианский бог предложил им силу, грех ею не воспользоваться. Грех, хоть на несколько часов, не стать католиками. Ради спасения одной, весьма неплохой жизни.

Влад сделал несколько шагов вперед. Девушка улыбнулась. Томно, зовуще, соблазнительно. Очень соблазнительно. Алек подумал, что будь это настоящей, искренней улыбкой, он сам, не раздумывая, шагнул бы в предлагаемые объятья. Но, как и Елена, он видел, кто улыбается губами девушки, кто зовет экзорциста. И ему стало тошно.

Влад не раздумывал. Влад все видел, чувствовал, осознавал. Сам себе он сейчас напоминал машину, робота, а не человека. Ему сейчас и нельзя быть человеком. Он подошел к ней вплотную. Он сильно, изо всех сил, толкнул ее на кровать.

Девушка упала на спину, раскинула руки, зазывно развела ноги. Она смеялась тихим, мурлыкающим смехом. Владу было наплевать.

– Держи, – приказал он Витьке.

Тот шагнул вперед. Решительно, резко. Будто мгновенно забыл о трехдневной усталости, о боли. Он прижал ее руки к кровати. Над головой. Он не слышал ее смеха, ее слов. Ее Зова. А она начала Зов.

На какой-то миг Елена решила, что оглохнет. Тысячи голосов доносились до нее. Знакомые, любимые, те, которые когда-то она слышала в темноте ночей, те, которые когда-то только мечтала услышать. Были и незнакомые. Но такие сладкие, желанные… Ее аж качнуло назад. Стало жарко и холодно одновременно. Такого сильного возбуждения она никогда не испытывала. Только один раз было что-то близкое. Тогда в лесу, когда она подслушала Зов упыря… И тут же перед глазами опять встали иссушенные, обескровленные тела. Жуткие. Да какого фига она себя ведет как подросток в период полового созревания!

Голоса стали тише, хотя не пропали, но перестали мелькать перед мысленным взором лица, тела, желанные, возбужденные тела любовников. Елена возвращалась в реальность. И только тут сообразила, что причиной возвращения стал голос. Другой. Тоже знакомый. Уверенный, сильный. Влад начал читать молитву. Нараспев, монотонно, но в то же время четко, будто взвешивая каждое слово. Вливая в него силу.

Елена услышала, как облегченно вздохнул Алек. Значит, его тоже захлестнуло первой волной Зова. Она начала вслушиваться в слова. Незнакомые, тягучие, чужие. Елена полностью сосредоточила на них все свое внимание. Ей даже начало казаться, что она узнает их по звучанию, по смыслу. Будто самой когда-то приходилось их произносить. Она, конечно, знала, что это не так. Но сейчас хотела верить в эти слова, хотела принять их в себя. И посвятить себя им. Она ловила, контролировала, пропускала через себя их силу. Древнюю, великую, всепоглощающую.

Алек тоже прислушивался. Алек тоже узнавал, понимал. Это была песня, сказка, прекрасная, но суровая. Ему на миг представилось, что стоят они не в современной светлой комнате с шикарной мебелью, а в старой полутемной келье, где чувствуется холод и равнодушие каменных стен, где вечные сквозняки ползут по ногам. Темно и неуютно. Свечи не разгоняют тьму, свечи лишь подчеркивают ее владычество. И здесь, в этом древнем месте так же уверенно и сильно звучит голос Влада. И тысячи голосов, скрытых стенами, пространством и временем, вторят ему, произнося эти древние страшные слова.