Одинокая блондинка желает познакомиться, или Бойтесь сбывшихся желаний! - Юлия Славачевская

– Чем отстреливаться-то? Глазами? Гы-гы-гы!!! Нет! Заряженным пальцем! Ха-ха-ха!

– Молчать!!! – рявкнула я, устав от насмешек. – Еще скажите спасибо, что я не украсила свой боевой томагавк вашими скальпами!

Эльфы угрозу оценили и побледнели, непроизвольно потянувшись проверить свои шевелюры.

– И вообще, где вы были, когда я тут чудила? Дрыхли! Приходи кто хошь и бери что хошь! Коммунизм на выезде у эльфов. Лопухнулись? Эх вы! Лопухи с лопухами!

До эльфов дошло сказанное, и они переглянулись, соображая, как же так получилось. Ни один из них даже не пошевелился, когда я тут свои коленца выкидывала.

Какие интересные дела творятся в Датском королевстве. Но об этом чуть позднее выспрошу, а пока следует закрепить чувство вины…

– Это ты во всем виноват! – демонстративно показала я на Магриэля изящным жестом.

– Я?! – полезли у него на лоб глаза от нового обвинения. – Я-то тут при чем? Я, что ли, заставлял тебя ямы по ночам копать?

– Ты! – заявила. – После твоего настоя от комаров это все началось!

Брюнет похлопал на меня длинными ресницами и растерянно сказал:

– Этого не может быть. Там отвар обычных трав…

– Леля, покажи, – влез в разговор тролль.

Я оторвалась от созерцания ямы и потопала к сумке Магриэля. Покопавшись в ней, достала бутылек, из которого хлебнула, и привела брюнета в еще большее замешательство. Отобрав у меня бутылку, он откупорил, понюхал содержимое, снова посмотрел на меня странным взглядом…

– Долго ты еще в молчанку играть будешь? – не выдержала я, снедаемая любопытством.

– Леля, это успокоительное, – еле выдавил из себя эльф. – Ты выпила успокаивающий отвар.

– Что?! – перешла я на последнюю стадию удивления.

Надо останавливаться. Дальше уже идиотизм…

– Ты хочешь сказать, что меня так скрутило от местной валерьянки? – начала разбираться я. – Что же вы туда добавляете? Мухоморы?

– А что такое «мухоморы»? – проявил познавательный интерес Магриэль.

– Ядовитые грибы, способные иногда вызывать галлюциногенные эффекты, – расширила я его познания в области аманитовых грибов.

Брюнет информацию обдумал и возразил:

– Такого ингредиента там нет.

– А какой есть? – Мне все же хотелось выяснить, что он туда напихал и почему это на меня так подействовало.

– Травы, кора деревьев, фосфоресцирующий мох, – перечислял Магриэль под моим пристальным взглядом. – В общем, ничего такого, что бы вызвало подобный эффект у нормального существа…

У нормального? А я кто? Ну, заяц, погоди! Мало мне ночных подвигов по твоей милости, так ты еще и издеваешься!

– Повтори, пожалуйста, последнюю фразу, – попросила я обманчиво-ласковым голосом.

Эльфа мой тон не насторожил, и он повелся, терпеливо повторяя слова, за которые многим «существам» в моем мире отрывают все выступающие части тела и потом утверждают: «Так и было!»:

– У нормального…

Понятно! Все! Достали! Я вежливая! Я добрая! Я милая! У-у-убью!

– Мыр, пожалуйста, одолжи мне свой топорик еще ненадолго, – прошипела я, властно протягивая руку.

– Зачем? – У эльфов снялась с ручного тормоза и на первой передаче ползком включилась интуиция, после чего они стали отодвигаться от меня подальше. Эстонцы, блин!

– Э? – поинтересовался тролль, не двигаясь с места. Он благоразумно не торопился расстаться с любимым оружием.

– Я передумала! – злорадно известила кандидатов в бледнолицые. – Мне очень пойдет ожерелье из ваших ушей. И говорят, шиньоны нынче в моде… – И многозначительно оценила длину их кос.

Эльфы не желали расставаться ни с тем, ни с другим и, показав результат, достойный Книги Гиннесса, отскочили на безопасное расстояние. Естественно, я прекрасно понимала: шансов поймать их самой и отомстить у меня нет. Но так хотелось! Тролль топор не дал, мотивировав:

– Не надо. Тяжелый. Надорвесся.

– Жадина, – в сердцах выдала я ему характеристику. – Пожалел для бедной девушки железяку!

– Не-а, – отказался быть зачисленным в жадины тролль. – Ехать надоть.

Я надулась и поведала окружающему миру:

– Вот так всегда! На самом интересном месте! – Повернулась к эльфам, маячившим вдалеке. – Не надейтесь! Я ночью дорвусь и почикаю все, что будет мне казаться излишним и вульгарным!

– Мыться? – прервал мой жизнеописующий монолог Мыр.

Я отвлеклась и, оглядев себя, пришла к выводу: свинюшки в помойной луже гораздо чище и опрятнее. Земля, трава и перья сделали мою одежду экстравагантной и экзотичной. Но моему вкусу она никак не соответствовала.

– Неплохо бы, – согласилась я. – А где?

– Озеро. Там, – указал он мне пальцем направление. – Щас пойдем. Погодь.

И потопал к Моню. Покопавшись в сумках, сваленных рядом со зверюшкой, выудил одну и вернулся ко мне, крикнув эльфам:

– Жратву сами! И нам. – Повернулся ко мне. – Идем.

Идти пришлось недолго. Буквально через несколько минут мы вышли к небольшому лесному озерцу, чьи берега поросли осокой и камышом. Чистый водоем с бьющими из-под земли ключами, словно бриллиант, окруженный темно-изумрудной оправой деревьев, – зрелище чрезвычайно красивое.

Все же в первозданной природе есть своя прелесть, которую неотвратимо губит цивилизация. Заасфальтированные дорожки, киоски для продажи мороженого и воды, скамейки, сломанные не в меру активной молодежью, кучи оберток, пластиковых бутылок и мусора… Все эти «блага цивилизации» сбивают поэтический настрой и приземляют ощущения.

– Мыр, я могу надеяться на твою порядочность? – строго посмотрела на тролля.

– А? – озадачился он. – Че?

– Подсматривать не будешь? – объяснила напрямую.

– А надо? – растерялся тролль. – Некада мне. Караулить надоть.

– Вот и замечательно! – порадовалась такому занятому распорядку.

Не то чтобы я сильно стеснялась. Все равно не собиралась обнажаться до последнего лоскутка. Но кружевное французское белье оставляло мало простора воображению. И было бы слишком затруднительно, по крайней мере мне, потом смотреть в глаза и общаться. Все же это подразумевает большую степень близости, чем та, которую я считаю между нами допустимой.

Мыр протянул мне сумку:

– Вещи, – и скрылся за деревьями.

Проводив его взглядом, я все же подстраховалась и перебежала в другое место, за камыши. Покопавшись в сумке, нашла местный аналог мыла в горшочке и смену одежды, заботливо собранную Дирком.

И все-таки я страшная разгильдяйка. Этот мир на меня весьма плохо действует. Рванула в путешествие, даже не озаботившись вещами и косметическими средствами. Такого со мной еще не случалось. Хотя… все, наверное, когда-то происходит впервые. Например, уже второй день я постоянно забываю о внешнем виде и не ищу ближайшее зеркало, чтобы поправить прическу. И прически у меня тоже нет – фена и лака для волос здесь еще не изобрели. Кошмар, да и только! И что больше всего поражает и удручает – окружающим мужчинам абсолютно наплевать, как я выгляжу. Ни проблеска восхищения или отвращения во взглядах. Ничего! Как будто так и надо! И меня как женщины просто не существует. Такое чувство, что этой четверке глубоко безразличен мой внешний вид. Почему?