Леди с клыками - Леонид Кондратьев

– Дальше, – скомандовала Лаэла. – А вы молчите!

– Да пусть орут, – пожал плечами Торкат, примериваясь к следующей двери. – На общем фоне внимания никто не обратит.

Следующее купе оказалось вообще пустым, только ветер врывался в открытое окно. Тот, кто ехал в нем, решил попытаться обогнать орка верхом на лошади? Если ему это удастся, с удовольствием пожму ему ногу, надо же поближе изучить такое чудо природы.

И только гномы собрались ворваться в следующий вагон, как он сам открылся. Но братья все равно пошли на таран. Думаю, если бы этот невезучий бандит мог выбирать, он бы предпочел столкновение лоб в лоб с паровозом. Ну так бы у него шансов выжить было больше. А в нашем случае он вполне осознал, что чувствует попавший между молотом и наковальней. Молотом в соответствии с родовыми традициями служили подгорные жители, а наковальней то ли четверо, то ли пятеро размалеванных татуировками, грязью и пылью зеленых оборванцев. Я вскинула «Амели» и послала пулю в клыкастую физиономию, видневшуюся за образовавшейся в проходе дергающейся кучей.

Ее обладателю повезло стоять чуть дальше от дверей, а потому он прожил немного дольше и даже почти успел выстрелить в ответ. Но это не считается, так как курок все же не был нажат, и странная конструкция, представляющая собой обрез какой-то крупной винтовки, вывалилась из судорожно дергающихся пальцев, так и не исторгнув свое смертоносное содержимое. Мелкокалиберные пули моей красотки, несмотря на свой более чем миниатюрный вид, тем временем превращали копошащихся на полу орков, которые, увидев перед собой врага, вступили с ним врукопашную, даже не поднимаясь, в груду тел.

Спустя пару секунд в купе остался только один налетчик, который каким-то чудом оказался на самом дне кучи из трупов и гномов, запутавшихся в мертвых руках, вцепившихся в их одежды и бороды, а потому выстрелить в него никак не получалось. Наконец все же грохнула двустволка, причем возможно что и случайно, а братья стали подниматься из груды тел, больше похожие на оживших мертвецов, чем на мастеров-големостроителей. Их противник, получивший пулю, вошедшую куда-то в район подбородка и вылетевшую практически из темечка, остался лежать. Еще бы – сферическая пуля гномского дробовика, больше похожая на ядро одной из первых крепостных пищалей, оставила от его головы всего ничего – кусок нижней челюсти.

Минус шесть. Современные битвы коротки, это не древность, когда мечами по полчаса размахивали, а некоторые мастера вообще на дуэль друг с другом, говорят, тратили целые дни.

– Проклятье! – не сдержалась эльфийка, увидев торчащий из плеча Гроткара узкий длинный кинжал.

– Царапина, – отмахнулся он, вырывая оружие. – Клер, ты же вроде бы умеешь зашептывать раны?

– Я смогу сделать так, чтобы кровь не текла, – последовал мой ответ, когда руки уже замерли над раной. Вода и кровь. Две жидкости, такие похожие и такие разные. Но обе необходимые для жизни. Владеющий хоть одной из них, практически без обучения, в состоянии сделать так, чтобы из не слишком крупных перерезанных вен или артерий ничего не текло. Это же так просто, надо лишь попросить, и тебе ответят.

– Сойдет. – Гном придирчиво осмотрел алую пленку на месте пореза. – Фу-у, Клер, ну как так можно?!

Я облизала один из запачканных в его крови пальцев. Не могу сказать, что вкусно, но вроде бы и не противно. А ведь свежая, только что из тела, по идее, я должна набрасываться на нее, как после месячной диеты на пирожное. Но ведь нет никакого желания сделать так еще раз, скорее хочется руку вымыть. И чего настоящие вампиры так ее любят?

– Это помогает настроиться, – пожала плечами я в ответ на недоумевающие взгляды своих друзей, в которых непонимание боролось с отвращением. – Мне почему-то кажется, что без боевой магии сегодня не обойдется. А лучше всего у меня получаются именно чары крови. Да и вообще, это впасть в боевое безумие помогает.

– Как хорошо, что ты не пошла по стезе своей матушки, – громко вздохнула Лаэла. – Могущественного некроманта-берсерка моя хрупкая психика точно бы не пережила.

Следующее купе встретило нас плотно закрытыми дверьми и подозрительным шевелением из-за них. Судя по большим глазам и какой-то понятной лишь эльфийским шпионам и боевикам жестикуляции ушами, во время которой наша эльфийка стала похожа на болеющую ожирением колибри, именно из-за этой двери недавно доносились крики насилуемой мадам. Ну а зная привычки и уж тем более вкусы диких орков, а особенно восточных племен, обитателей предгорий, ничего приятного нас за этой дверью не ждало. Тем более что есть жертву обычно начинают прямо в процессе. Поэтому, переглянувшись, мы раздались в стороны, а к двери буквально подполз Торкат и принялся тщательно наводить стволы своей мини-гаубицы. Надо сказать, что буквально прилипшая к стене купе Лаэла, в предвкушении грядущего концертного выступления полностью зажмурившаяся и даже как-то по-особенному прижавшая уши, выглядела испуганной. И между прочим, я ее понимала. Нет, я сама люблю поэкспериментировать с оружием… Например, с теми же самыми пороховыми навесками или с видом нарезов. Но все должно, по-моему, иметь хоть какие-то границы… Дело в том, что одному подгорному изобретателю (у которого и так проблем выше крыши) уж очень сильно засел в голове предмет ненависти нашей прекрасной представительницы ушастого племени. Ну а с учетом того, что в наличии на базе был только крупнозернистый медленно горящий артиллерийский порох, Торкат насыпал в свои свежеизготовленные секретные заряды его побольше… Побольше и, кажется, еще немного сверху, для верности. Поэтому, когда в дело шли латунные гильзы, мы, и я в том числе, были спокойны, а вот когда перед этой злосчастной дверью гном достал сразу две стальные, с увеличенной толщиной стенок и продольными ребрами для компенсации деформации в патроннике, то мы все решили дружно спрятаться. Нет, если этот горе-изобретатель угробится сам, то нам, конечно, будет жалко, но вот если в процессе испытания своих чудо-зарядов он угробит нас, то нам будет очень не по себе. Наверное…

Грохот дуплета горным обвалом буквально рухнул мне на голову и на несколько мгновений полностью отключил от окружающего мира. Кое-как проморгавшись и сфокусировав разъехавшиеся глаза, я обнаружила довольного, как объевшегося эльфятиной тролля, Торката и практически полное отсутствие двери в купе. Заглянув в покореженный проем, причину такого гордого выражения гномского лица, с воинственно топорщащейся и вдобавок начинающей тлеть бородой, обнаружить было легче легкого – противоположной стороны купе не было. Вообще не было. Вагон топорщился выбитыми зубьями расколотых досок и повисших на них кусочках чего-то не особенно аппетитного, еще недавно бывшего грабителями, а может быть, и их жертвами.

После дуплета из двух книппелей, перевязанных, к слову, совсем случайно оказавшейся в запасах парочки гномов мифрильной струной, еще недавно бывшей одним из энергоканалов силового щита разбираемого нами тяжелого штурмового голема, определить, какой из кусочков фарша чей, не представлялось возможным даже для практикующего некроманта с большим практическим опытом. Вдобавок от чрезмерной навески и недостаточной длины стволов пороховые зерна после выстрела догорали уже за пределами дульного среза, так что остатки купе еще и подозрительно дымились, а в парочке мест и слегка горели – совсем чуть-чуть…