Древняя Ассирия - Михаил Мочалов

Определенно Таб-шар-ашшур был лицом весьма авторитетным, коли царь назначал его проводить смотры высокопоставленных вельмож. Периодически он выезжал с какими-то миссиями на места (в земли Хабху, например) и запечатанную корреспонденцию от царя получал через полковых командиров, подчиненных главному евнуху[103]. Компетентность и авторитет Таб-шар-Ашшура оказались востребованными и при постройке новой ассирийской столицы Дур-Шаррукина — Саргон назначил его главным организатором строительства.

Советником Асархаддона был вавилонский ученый Бел-ушезиб. От него царь получал как астрологические прогнозы по исходу военных действий, так и практические рекомендации. Сначала шли указания более общего плана:

Прежде всего хотелось бы отметить слово «написал» — оно говорит о том, что Асархаддон мог не участвовать лично в ряде военных кампаний. Несомненно, Бел-ушезибу хорошо была известна специфика ведения войны в гористой местности, к тому же не забыт был и опыт урартских кампаний. Интересно также отметить весьма настороженное и пренебрежительное отношение к киммерийцам как к варварам.

Далее в письме следуют более конкретные советы:

В принципе, тут мы видим тактику «разведки боем», чтобы обезопасить себя от удара по двум направлениям — со стороны маннейских воинов и их созников, киммерийцев. Конница последних представляла бы значительную опасность на открытом пространстве при выходе из ущелья. В заключительных пассажах советник рекомендует царю обратиться к помощи лица, знающего страну Манна. Тот может указать пути из страны и внутрь ее. Наконец, Бел-ушезиб приводит и еще один прием сбора информации — перед выдвижением армии в страну противника необходимо заслать разведчиков, которые приведут языков.

Во главе администрации провинции стоял областеначальник, имевший ограниченные полномочия. Впрочем, в истории Ассирии бывали времена, когда воля своенравных областеначальников заменяла власть царя. Есть упоминания о могущественных губернаторах провинций, которые в период после Шамши-Адада V, до 745 года, даже вели от своего имени военные кампании[104]. Реформы Тиглатпаласара III положили конец этому своеволию.

Вторым по важности лицом в провинции был заместитель областеначальника шаниу (šaniu — «второй»). В ряды служащих среднего звена входили командиры полков и писцы. На низовом уровне административной деятельностью занимались «деревенские старосты», важной функцией которых был контроль за сбором урожая.

Провинциальные власти обязаны были постоянно рапортовать о состоянии фортов подконтрольной области, о результатах военных смотров; обеспечивать продовольствием местные войска, кормить военнопленных и депортируемых; отслеживать и рапортовать о передвижении чужих войск у границ, осуществлять локальные военные акции. Они обязаны были также организовывать людей по государственной повинности илку, обеспечивать требуемые центром продовольственные нормативы по зерну и соломе и прочие сборы. Когда те или иные города, общины или отдельные персоны освобождались царем от илку, груз ее мог перекладываться на плечи все тех же наместников, которым приходилось как-то выкручиваться, изыскивать средства и рабочую силу, но выполнять разверстанное свыше задание. К примеру, Саргон II, освободив от обязанностей илку горожан Ашшура, переложил налог на наместника Таб-цил-Эшарру, и тот уже вынужден был эксплуатировать людей, принадлежавших царскому дворцу[105].

Как уже отмечалось, отдельные вельможи являлись кепу (qēpu) — представителями царя за рубежом, в вассальных странах. В целях безопасности каждого кепу сопровождало, как правило, кавалерийское подразделение. Царские представители защищали интересы Ассирии в вассальных государствах, а также изучали военно-политическую обстановку в окружающих странах, к ним стягивалась вся информация по вверенному региону.

Постепенно ассирийцы при военной мобилизации стали переходить от общинного ополчения (дикуту, дикут мати) на рекрутскую форму (шиситу)[106]. Тиглатпаласар III же решил произвести кардинальные изменения: окончательно сделать ставку на рекрутский набор, чтобы основная часть войска состояла из профессионалов. Благо условия для этого имелись. Солдаты теперь либо обеспечиваются из средств царского дворца, либо приписываются к крестьянским дворам, которые должны были их содержать и кормить. Тут важно отметить, что профессиональное постоянное войско, несомненно, явилось ключом к успехам ассирийской армии, однако определяющим моментом стал не столько сам факт наличия регулярного войска, сколько его размеры. Постоянными контингентами, хотя бы в форме царской гвардии, располагали многие окружавшие государства и народы, но никто из них не имел возможностей содержать их в таком значительном количестве, как Ассирия.

Будущих солдат обычно собирали на призывных пунктах, где одних определяли на фронт, других — в резерв и на стройки (градостроительство, прокладка дорог и каналов, возведение акведуков). Использовать большие массы рекрутов-военнослужащих не по прямому назначению будут впоследствии и прочие империи. После проведения некоторой подготовки новобранцев до пункта назначения конвоировали царские гвардейцы. Крупные пункты сбора располагались в Кальху, Ниневии и Дур-Шаррукине.

На местах военный призыв осуществлялся офицерами раб кицри, которые в дальнейшем муштровали солдат в селениях их расквартирования. Во время рекрутирования отдельно взятая община — алу (крупное поселение, город, усадьба) — обязана была выставить снаряженного воина. Как и в предшествующие периоды, ответственным за это был, очевидно, общинный староста. Новобранцев предоставляли также сановники, на землях которых, пожалованных царем, сидели крестьяне. Среди последних немалую долю, а нередко и большинство составляли переселенцы-депортанты, низведенные до статуса крепостных. В некоторых южных областях применялся другой порядок: существовала так называемая «земля лука», держатель которой нес обязанность служить лучником, но при этом освобождался от податей. Однако в самой Ассирии такая система уже отошла в прошлое.