📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгДетективыСад мертвых бабочек - Антон Валерьевич Леонтьев

Сад мертвых бабочек - Антон Валерьевич Леонтьев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 88
Перейти на страницу:
кровавые брызги.

Но молодой мужчина даже не заметил этого: на его лице был написан небывалый испуг.

И еще до того, как «тетя Вера» вдвинулась в ванную, Анжела увидела источник кровавого озера.

В ванне, спиной к ним, с перевесившейся через край головой, повернутой под крайне странным углом, сидела женщина: с растрепанными волосами, бледной кожей и глубоким, от уха до уха, порезом в горле, откуда, собственно, кровь и лилась, а затем капала на треснувший кафель, оттуда по неровному полу, так и не переделанному Виктором Петровичем (царство ему небесное!), по бороздкам между плитками сбегала под дверь, а оттуда – дальше, в прихожую.

Один глаз женщины был приоткрыт, а другой мутно и страшно таращился на них.

Женщина была мертва.

И этой женщиной была мама.

Анжела прекрасно помнила все, что последовало за этим: и собственный дикий вопль, и попытку прорваться к маме, чтобы обнять ее, не дать ее голове упасть на кафельный пол.

Отчего-то эта дикая мысль засела в сознании Анжелы.

Однако молодой человек отпихнул ее, а потом с силой швырнув о стену, да так, что затылок у Анжелы затрещал, а из глаз посыпались звезды, процедил ей в лицо:

– Ну что, негритяночка, не следовало тете Вере вас переночевать пускать. Вот не было, и опять. Теперь валандайся вот с трупяком.

И снова тряханул ее посильнее.

Анжеле так и не дали оказаться около мамы, которой она хотела помочь, хотя понимала: помочь уже нельзя.

С такими ранами не живут.

В итоге молодой человек сумел запихнуть ее в кладовку и закрыл дверь снаружи на шпингалет.

Тяжело дыша, Анжела сначала барабанила в дверь, которую никто и не думал открывать, а потом, догадавшись наконец включить тусклый свет, в изнеможении опустилась на грязноватый пол.

Ее взгляд упал на выпотрошенные, раскиданные по комнате вещи.

Кто-то извлек их из сумок, подготовленных мамой к их новому путешествию.

А вот три сумки с их богатствами, утром стоявшие тут же, пропали.

Вернее, две сумки и чемодан на колесиках.

А снаружи доносился командирский голос молодого человека – теперь уж точно без барсетки, оказавшейся в луже крови.

Крови мамы.

– Ты тут стой, карауль. Если негритяночка попробует выбраться, сам знаешь, что делать. А я пойду ментов внизу встречать…

И через пару секунд из-за двери раздался громкий голос подростка, столь похожего на Кирилла:

– Что, черная, попала? Хана тебе! И уж точно твоей мамке! Кто-то ей горло перерезал. Прямо Джек Потрошитель постарался. Скажи, а почему у тебя мать белая, а отец черный?

Милиция – надо отдать должное – весьма быстро освободила ее от более чем сомнительного общества «тети Веры» и сопровождавших ее лиц.

Пришлось покинуть квартиру, которая была местом преступления и заполнилась представителями правоохранительных органов, и переместиться во двор, в «уазик», как две капли воды похожий на тот, что стоял накануне в их бывшем дворе.

И в бывшей, кажется, жизни.

Наверное, даже и не кажется.

Девица в форме упорно спрашивала, есть ли у нее еще взрослые родственники, которые могли бы подъехать и присутствовать во время их беседы.

Ну да, отец, который был сыном сподвижника Фиделя Кастро.

В Гавану, что ли, позвонить?

– Ну хорошо, вы же заинтересованы, чтобы найти убийцу вашей мамы, поэтому говорите правду, и только правду! Это неформальная беседа, не более!

Анжела однословно отвечала на вопросы девицы в форме, которая, впрочем, была полна сочувствия и даже настойчиво предлагала ей то чаю из термоса, то конфетку, то шоколадку.

На обертке шоколадки была изображена вальсирующая пара – он белый, она черная, и имелась надпись: «Кофе с молоком».

Анжела сделала выбор в пользу чая – горячего, сладкого и крайне невкусного.

Сообщив все, что могла сообщить (когда в последний раз видела маму, когда вернулась, где и с кем была), Анжела вдруг произнесла:

– Ну да, это же тот самый… Водитель, который вчера нас привез! Он едва меня не переехал, когда я возвратилась…

Девица в форме насторожилась.

– Он вчера у нас еще сумку украл, а сегодня вернулся, чтобы…

Анжела замолчала.

Ну да, как и опасалась мама (над чем она сама смеялась) – вернулся, дабы забрать остальное.

И забрал. При этом убив маму.

– Сумку украл? Водитель частного извоза? Опознать сможете?

Анжела энергично кивнула.

– А что в сумке-то было?

Ну да, что? Нажитые непосильным трудом сокровища. То есть то, что они изъяли у Артура.

Артура, убитого мамой.

– Я… не знаю… Кажется, какие-то мамины украшения… Кажется…

Ну да, на десятки тысяч долларов, плюс золотые монеты, в том числе старинные.

– Вы в своих показаниях сказали, что пропали и другие вещи, а именно три сумки. В них тоже было что-то ценное?

Ну да, что-то в этом духе: полмиллиона долларов и прочая мелочовка…

– Я… я не знаю… мы собирались на поезд… Он ушел…

Ну да, давно ушел – если, конечно, не опоздал на восемь часов.

Ну вот, она и осталась в городе: только какой ценой!

Анжела заплакала, да так горько, что девица в форме стала ее утешать, а заглянувший в салон чин заявил:

– Оставь, она несовершеннолетняя. Нам отец нужен.

Анжела зарыдала еще сильнее.

– Мать замужем не была, – доложила девица.

– Ну ладно, не отец, так дядя, тетя, бабушка, дедушка! Какой-нибудь взрослый родственник имеется?

Подняв на него заплаканные глаза, Анжела простонала:

– Имеется, но я их не знаю! У меня только брат Никитка есть…

И тут, спустя столько часов после начала этого кромешного ужаса, который оказал кардинальное влияние на всю ее последующую жизнь, Анжела вспомнила о братце.

Никитка!

Никитку нигде найти не могли. Уже смеркалось, но толпа во дворе расходиться не желала. Когда прошел слух, что не только одну новую жилицу убили и ограбили (Анжела собственными ушами слышала, что «жилица теперь, стало быть, не жилица»), но и сын ее шестилетний исчез, то люди угрожающе загудели.

– Что творится, что творится! И людей посреди бела дня убивают и грабят в собственных квартирах, и дети пропадают!

Но Никитка не мог пропасть!

И тем не менее в те часы, когда он оказался один, без присмотра, он куда-то делся.

– Это все педофил, который девочек в парке в кусты тянет! Теперь и до мальчиков добрался!

– Да, да, педофил! А милиции все равно!

– И мэру нашему, и губернаторам! Что с них всех взять – евреи!

– Да что вы, и губернатор тоже? У него же фамилия украинская.

– Я вам руку на отсечение даю: еврей!

Фраза о руке на отсечение напомнила Анжеле о глубоком порезе в

1 ... 25 26 27 28 29 30 31 32 33 ... 88
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?