Смертельная обида - Николай Иванович Леонов

конечно, поглядываю. И вдруг что-то меня словно царапнуло. Я как раз разминулся с каким-то мужичком – невзрачным таким, совершенно неприметным, на такого никогда внимания не обратишь, если специально не вглядываться…

– Ну да, классический тип «топтуна», – заметил Гуров. – Человек без особых примет…

– Вот именно! И я бы его не заметил. Но у меня же память профессиональная. И я, уже разминувшись с ним, вдруг сообразил, что только вчера видел это невыразительное лицо. И понял, с кем только сейчас встретился. Правда, у меня еще оставалась слабая надежда, что «топтун» меня не узнал. Бывает же такое! Я незаметно оглянулся и убедился: не надо тешить себя пустыми надеждами! Тут он, родимый, никуда не делся. Не знаю, по каким он там своим делам шел, но теперь развернулся и топает за мной, метрах в тридцати сзади.

– Понимаю… – кивнул Гуров. – Я вижу, пришлось тебе отдать «топтуну» все свои покупки, кроме батона. И сосиски отдал, и лимон, и «еще кое-что»… Так, что ли?

– Ну, почти так, – согласился Крячко. – Покупки я потерял, когда от него через гаражи уходил. Тут недалеко, к счастью, есть гаражный кооператив. А ты ведь знаешь, что через гаражи тоже неплохо уходить от «хвоста», почти как через ТРЦ. Только для этого хорошая физическая форма требуется – надо много раз на кирпичные стены взбираться и по крышам бегать. Вот когда я на третью по счету стену залазил, у меня пакет порвался, и все вывалилось. Ну, я батон все же подобрал, остальное пришлось бросить. А батон я бросить не мог – я же помнил, что за хлебом иду… А чем это у вас так вкусно пахнет?

– Это, друг Стас, называется «гречка», – объяснил Гуров. – И она почти готова. А самое смешное состоит в том, что ее чаще всего едят без хлеба. Вот кофе у нас по-прежнему нет, и это жалко. Что ж, придется заменить его чаем. Ладно, раздевайся, садись к столу. Будем завтракать и думать, как дальше быть.

Вскоре сыщики уже сидели за завтраком. Утолив первый голод, Крячко поинтересовался:

– А что тут особенно думать? Ничего ведь такого страшного не случилось. Я оторвался от «хвоста» довольно далеко отсюда – минутах в десяти ходьбы от этого места. Дом, в котором мы сейчас находимся, они не засекли. Так что ты, Лев, можешь хоть сейчас идти куда хочешь – хоть по делам, хоть в магазин. Нам с капитаном, конечно, надо быть осторожней. Но когда стемнеет, и мы можем выйти. И, допустим, добраться до машины и на ней уехать. Про машину-то они не знают! Так что я не вижу особых проблем.

– Бывают же такие счастливые люди – ничего неприятного в упор не видят, – Гуров покачал головой. – Ты ведь понимаешь, что твой «неприметный человек» уже сообщил начальству о встрече с тобой. Теперь они знают, что наше убежище расположено где-то в этом районе. И будь уверен: уже всю местность наводнили шпики, у которых в руках есть твое фото. И они будут искать не только тебя. Неужели они настолько глупы, что не смогут связать твой переход на нелегальное положение с позавчерашним появлением на базе фирмы «Фаворит-Р» энергичного и не в меру любопытного грузчика, который хорошо владеет приемами восточных единоборств? Будь уверен – они уже связали эти два эпизода. Так что сейчас они не знают только обо мне. И что же в таком случае делать? Получается, что только я и могу выходить из квартиры. Нет, так работать нельзя. Поэтому я принимаю решение: мы уже сегодня вечером, как только стемнеет, перебазируемся на новую базу, то есть в лесную сторожку.

– Но ведь для этого нам нужно многое приготовить, – сказал Ряшенцев. – Вы говорили, там и постелей нет, и готовить не на чем… Да и продукты нужно закупить…

– Ты совершенно прав, капитан, – отвечал Гуров. – А потому я после завтрака отправлюсь за покупками. Куплю спальные мешки, горелку с баллонами, продукты на два дня. Все это загружу в машину, а ее пригоню поближе к дому. Тогда, как только стемнеет, мы проведем операцию «Переход на новую базу».

– Погоди, но ты говорил, что сегодня у нас намечена другая операция, – напомнил Крячко. – Операция под названием «Ночной визит в Управление». Как же ты это собираешься совместить?

– Да, на первый взгляд тут есть нестыковка, – согласился Гуров. – Но если подумать, все можно решить. Во-первых, неизвестно, сможет ли лейтенант Жданов уже сегодня организовать нам визит в Управление. А если ему это удастся, и часам к одиннадцати вечера парень пригласит нас в гости, мы туда и отправимся. Потому что дело, конечно, должно быть на первом месте, а наша безопасность – на втором. Но, отправляясь, что называется, «на дело», мы загрузим в машину все свои вещи, ничего тут не оставим. А после визита в Управление сразу поедем на новое место жительства. Вот так мы сможем совместить два разных дела.

– Я вижу, у тебя уже все продумано, – сказал Крячко. – Впрочем, как и всегда. Это ведь твой фирменный стиль: все продумывать заранее. Хорошо, попробуем совместить два удовольствия в одном флаконе.

Оперативники закончили завтрак, и Гуров оделся и отправился к своей машине. Разумеется, выйдя из дома, он прежде всего внимательно осмотрелся. И пока шел к машине, тоже следил за обстановкой. Впрочем, было мало шансов на то, что кто-то может за ним следить – сотрудники рубцовского Управления не знали, что знаменитый сыщик Лев Гуров находится в их городе. Но мало ли что случается! Так что Гуров был предельно внимателен. Однако о слежке ничто не говорило. Не заметил он ничего подозрительного и тогда, когда доехал до заранее намеченного супермаркета и отправился за покупками. Здесь он закупил все, что наметил. Приобрел и спальные мешки, и горелку, и продукты, и даже несколько мощных фонарей – он помнил, что к сторожке не был подведен свет, так что электричества там не было. Погрузив все это в багажник, сыщик пригнал машину к дому, в котором они остановились, и уже собирался выйти из автомобиля, когда впервые за этот день заметил то, что искал.

По другой стороне улицы прогуливался какой-то человек лет сорока. Он шел без явной цели, просто гулял, как будто у него масса свободного времени. Первая мысль Гурова была такая: «Все пропало! Шпик уже выследил нашу квартиру, и теперь пасет ее. Теперь ни войти, ни выйти». Он притаился в машине, даже сел пониже, чтобы стать незаметным с улицы, и продолжал наблюдать за праздным гулякой. Если он и правда наблюдает за их домом,