Фатальный ход - Сергей Донской

Мундштука в горшке не было. Снесенный прямым попаданием, он разлетелся по комнате.

– Теперь не разберешь, кто прав, а кто виноват, – высказал свое мнение взмокший Иванов. – Мы выстрелили одновременно.

– Женя выстрелил раньше, – не согласилась Морталюк. – Не понимаю, как это у него получилось, но он был быстрее.

– В стене остались пулевые отверстия, – сказал Бондарь, убирая пистолет за пояс. – Одно выше, другое ниже. Сомневающиеся могут провести экспертизу. Пулю от «вальтера» не спутаешь со «смит-и-вессоновской». На это способен разве что полный профан.

Иванов, на котором скрестились взгляды присутствующих, развел руками:

– Несчастный случай.

– Еще скажи, что ты не нарочно, – съязвила Морталюк.

– Выигрыш, причитающийся мне, – сказал Бондарь, – по праву переходит Маргарите Марковне. В качестве частичной компенсации. Платите, Сидор Сидорович.

Поежившийся Иванов словно уменьшился в размерах.

– Я не ношу при себе таких денег, – признался он с вымученной улыбкой.

– С сегодняшнего дня ты вообще никогда не будешь при деньгах, – угрожающе пообещала Морталюк. – Выдавать тебе будут только на бензин и сигареты… Кредитки! – Пальцы на ее протянутой руке требовательно пошевелились. – Сколько их у тебя накопилось? Три, четыре? Выкладывай их сюда. Угробленный тобой раритет стоил почти четверть миллиона. Ты будешь работать на меня даром, пока не рассчитаешься за мундштук. А теперь убирайся. – Завладевшая кредитными карточками Морталюк указала на дверь. – Я с тобой еще поговорю, но сначала…

Она повернулась к Бондарю, и, увидев ее расширенные зрачки, он понял, что имеет дело с женщиной той породы, которые шалеют от запаха пороха и грома выстрелов.

– Сожалею, – пробормотал он, когда они остались одни.

– О чем? – Морталюк заинтересованно склонила голову к плечу. Крылья ее носа вздымались и опадали, как у отпетой кокаинистки.

– Моя затея вам дорого обошлась, – сказал Бондарь. – Четверть миллиона долларов, с ума сойти! – На месте вашего псевдо-Иванова я бы отказался стрелять.

– Вот как? Почему же не отказался ты?

– Я знал, что не промажу.

– Уверенные в себе мужчины всегда побеждают, – улыбнулась Морталюк. – Но в конечном итоге верх одерживаем все-таки мы, женщины. – С этими словами она приблизилась к ночному столику, выдвинула ящик и достала оттуда хрустальный мундштук.

Бондарь едва удержался, чтобы не присвистнуть.

– Копия? – спросил он, глядя на сверкающую безделушку.

– Подлинник. Копия уничтожена. – Морталюк захихикала. – Ты сэкономил мне кучу денег, Женя. Я должна тебя отблагодарить.

– Не надо! – воскликнул Бондарь, заметив, что пальцы хозяйки обхватили верхнюю пуговицу бежевого жакета. – Мне пора домой. Будет справедливо, если прошлая ночь зачтется мне как рабочий день. По правде говоря, я здорово выложился.

– То ли еще будет, – невозмутимо сказала Морталюк, оставив пуговицу в покое. – Но ты не переживай, дружок. Чем больше мужчина тратит сил на женщин, тем выше его потенция. Скоро ты в этом убедишься. – Она неспешно приблизилась к Бондарю, чтобы с видом собственницы убрать прядь, упавшую на его лоб. – Торопишься к своей ненаглядной Ирине? Ладно, до завтрашнего утра можешь пообщаться с ней. В шесть ноль-ноль за тобой заедут. Тебе предстоит длительная, очень длительная командировка, дружок.

– Куда? – нахмурился Бондарь.

– Туда, где ты будешь неотлучно находиться при мне. – Поправляя пистолетную рукоятку, торчащую из-за пояса телохранителя, она как бы по рассеянности опустила руку ниже. – Снег, горный воздух, отличный стол, комфорт и масса красивых девушек – все, о чем только может мечтать мужчина.

– Девушки?

– О, богини, настоящие богини! Хочешь обзавестись собственным гаремом, Женя?

Наслаждаясь растерянностью Бондаря, Морталюк снова захихикала, выдавая в себе потенциальную клиентку психбольницы. Он не знал, как реагировать на странное поведение хозяйки. Случайно ли прозвучало упоминание гарема? Или Леди М невольно подбросила ниточку, ухватившись за кончик которой удастся распутать таинственный клубок?

Изучая биографию своей новой знакомой, Бондарь никак не мог взять в толк, почему она всецело сосредоточилась на туристическом и модельном бизнесе, отказавшись от значительно более прибыльных видов деятельности. Допустим, Морталюк решила держаться подальше от нефти, устав существовать под дамокловым мечом правосудия. Но почему тогда она не занялась производством водки, лекарств, сигарет или других товаров, пользующихся неизменным спросом? Почему не подалась в депутаты? Не купила себе место в правительстве?

Снег, горный воздух… масса красивых девушек… Так или примерно так выразилась Морталюк. А вчера битый час нахваливала горнолыжный спорт. Каким образом он увязан с манекенщицами? Речь идет о банальной проституции? Об эксклюзивном публичном доме для миллионеров где-нибудь среди неприступных заснеженных вершин? Вздор! Маргарита Марковна не станет размениваться по мелочам. Если она уж ставит перед собой цели, то непременно грандиозные. Ее всегда отличали смелость и нестандартность мышления. Что она задумала на сей раз?

Занятый своими мыслями, Бондарь едва не вздрогнул, встретившись с устремленным на него взглядом. Нет, не устремленным – пронзающим насквозь. Морталюк пыталась проникнуть в тайные мысли своего телохранителя. Ему почудилось, что внутрь черепа воткнули зонд, шарящий по закоулкам сознания.

– Гарем – это не для меня, – пробормотал он, отстраняясь.

– Тебе достаточно твоей Ирины? У нее столь бурный темперамент?

– Это мое личное дело.

– Ты ее забудешь, – убежденно произнесла Морталюк. – А пока катись к ней, да не забудь, что в шесть часов утра за тобой заедут. Свободен. – Она сделала отстраняющий взмах рукой. – Катись на все четыре стороны. Вещи можешь оставить, о них позаботятся. Водитель добросит тебя до Кольцевой, дальше доберешься сам. Все понятно? Ступай.

Бондарь поспешил покинуть спальню, атмосфера которой действовала на него угнетающе. Клетка остается клеткой, хоть из чистого золота, хоть из платины. Воздух снаружи был восхитительно свеж и чист. Жадно глотая его, Бондарь забрался на заднее сиденье поданного «БМВ» и снова очутился в замкнутом пространстве.

«Похоже, – подумал он, – после общения с Леди М меня еще долго будет преследовать клаустрофобия».

«Лишь бы не угрызения совести», – откликнулся внутренний голос.

Бондарь вспомнил, что даже не удосужился позвонить Ирине, и помрачнел. Клаустрофобия его не пугала. Зато совесть давала о себе знать. И деваться от нее было некуда.

Примерно через час высаженный из машины Бондарь спускался в недра метро. Стоя на эскалаторе, он машинально поглядывал на людей, поднимающихся навстречу, а перед глазами стояла госпожа Морталюк. Прислуживать этой особе и тем более обслуживать ее не просто не хотелось – Бондаря воротило от одних только воспоминаний о вчерашнем дне. Черт бы побрал руководство, сочинившее такую легенду! Неужели было необходимо внедрять к Морталюк непременно его, а не кого-нибудь из начинающих оперативников? Изображай теперь из себя жадного до денег и плотских утех героя нового времени! Заискивай, принимай подачки, глотай оскорбления. И при этом улыбайся, не забывая прогибать спину… Чего изволите-с, Маргарита Марковна? Не желаете ли в постельку-с, Маргарита Марковна? Довольны ли вы-с своим верным телохранителем, Маргарита Марковна?