Записки музыковеда 3 - Игорь Резников

через четырнадцать лет, Бетховен обратится к ней снова в Восьмой симфонии). Здесь уже по всему видно, что, как сказал А. Рубинштейн, «мужская прическа скоро сменит пудреный парик, а стук сапог заменит изящные башмаки».

Септет — единственное произведение Бетховена в том жанре, в каком Гайдн и Моцарт написали их множество. Этот жанр — серенада (Ständchen), или дивертисмент — развлекательная сюита, предназначенная чаще всего для исполнения на открытом воздухе. Септет состоит из шести разнохарактерных частей и предназначен для четырех струнных: скрипки, альта, виолончели и контрабаса, и трех духовых: валторны, кларнета и фагота. Но композитор настолько мастерски инструменует свое сочинение, что заставляет этот скромный камерный состав звучать как полноценный оркестр. При этом каждый инструмент показан выпукло, каждому из них поручаются выразительные соло. Септет сразу стал одним из самых успешных и популярных произведений Бетховена и быстро распространялся. За эту бурную популярность композитор его недолюбливал. Однажды, раздраженный славословиями по адресу этого произведения, он даже пожелал, чтобы Септет сгорел.

Необычным в первой части этого произведения, написанной в сонатной форме, стало серьезное и вдохновенное вступление. Оно предшествует изящному, свежему и жизнерадостному основному разделу. Интересно, что в главной и побочной партиях задействованы разные инструменты. Но в целом здесь сохраняется характер легкой, остроумной светской беседы. Вторая часть — одно из лучших созданий Бетховена. Широкая распевность, динамические контрасты, глубина чувств отличает ее. Спокойную, покачивающуюся мелодию запевают кларнет и скрипка. Затем мелодическое лидерство берет на себя валторна. Третья часть — знаменитый менуэт. Это бодрая танцевальная мелодия под аккомпанемент «тик-так». Как обычно бывает в произведениях Бетховена этого периода, менуэт содержит два трио (средних части), второе из которых черпает свой настойчивый ритм из вступительного материала. В четвертой части менуэт сменяется циклом вариаций на нижнерейнскую песню «Ach Schiffer, lieber Schiffer» — «Рыбак, милый рыбак». Это еще одна беззаботная, бодрая мелодия. Она предоставляет Бетховену подходящий материал, на который он нанизывает увлекательные, красочные мелодические и инструментальные «экскурсы». Пятая часть — одно из первых бетховенских скерцо и заменяет собой второй менуэт, обычный в дивертисментах XVIII века — новаторский прием. Скерцо представляет собой живую, энергичную пьесу с намеком на охоту благодаря маленькой фигуре, которую играет валторна в самом начале. Средний раздел этой части — мелодичное соло виолончели в сопровождении других струнных и фагота. В шестой части очень краткий маршеобразный раздел служит вступлением. Быстро его сумрачное настроение рассеивается буйным, бодрым, задорным финалом, в котором постоянное движение иногда прерывается спокойными интерлюдиями. Здесь есть место и выразительным соло, в том числе развернутой каденции скрипки.

https://www.youtube.com/watch?v=fR2axeJixp4

Первой симфонии Бетховена сопутствовало поначалу далеко не такое же единодушное признание, как Септету. Этой симфонией Бетховен завершил развитие венской инструментальной музыки XVIII века. Сочинение насыщено интонациями, характерными для поколения Гайдна и Моцарта, и во многом продолжает традиции гайдновской симфонии. Жанрово-бытовые образы, элементы танцевальности в юмористическом преломлении, небольшой прозрачный оркестр роднят Первую симфонию с произведениями венской школы раннего периода.

Знаменательно, однако, что при первом исполнении симфонии венские слушатели, оценив высокие художественные достоинства произведения, ощутили в ее музыке и новые черты, которые не смогли оценить и понять до конца. Уже начало симфонии поразило современников. Вместо ясного, определенного устойчивого аккорда, как было принято, Бетховен открывает медленное вступление таким созвучием, которое не дает возможности слуху определить тональность произведения. Всё вступление, построенное на постоянных контрастах звучности, держит слушателя в напряжении, разрешение которого наступает только с вступлением главной темы. Стремительный, больше похожий на скерцо, менуэт, стал еще одним предметом удивления. Вступление к финалу, где комически «нанизывается» одна нота за другой, дирижеры того времени часто выпускали, боясь, что слушатели начнут смеяться. И в целом, при всей традиционности, в симфонии уже проявляются признаки скрытой «взрывной» силы. Стремление преодолеть классицистскую уравновешенность и драматизировать музыку путем усиления контрастов резко выделяет Первую симфонию Бетховена на фоне ее исторических прототипов.

Симфония посвящена барону Г. ван Свитену — известному венскому меценату, содержавшему большую капеллу, пропагандисту творчества Генделя и Баха, товарищу Моцарта по масонской ложе, автору либретто ораторий Гайдна, а также двенадцати симфоний, по словам Гайдна, «таких же тупых, как он сам».

Первая часть симфонии написана в сонатной форме. После вступления, которого мы уже касались, звучит главная партия с ее юношеской энергией и порывом нерастраченных сил. Она упорно стремится вверх, постепенно завоевывая высокий регистр и утверждаясь в звонком звучании всего оркестра. Грациозный облик побочной, с изящной, шутливой перекличкой инструментов, заставляет вспомнить Моцарта. Но и эта лирическая тема дышит той же радостью жизни, что и первая. На миг набегает облачко грусти, побочная возникает в приглушенном, несколько таинственном звучании низких струнных. Им отвечает задумчивый мотив гобоя. Но все это быстро исчезает, сменяясь лучезарной заключительной партией. Мотивы главной партии пронизывают и разработку, которая строится на резких сменах звучностей, внезапных акцентах, перекличках инструментов. Эта энергичная тема господствует и в репризе. Особенно ее главенство подчеркивается в победно звучащей коде, которой Бетховен, в отличие от своих предшественников, придает очень важное значение.

Вторая часть также написана в сонатной форме. Причем, в отличии от сонаты без разработки, обычной в медленных частях симфоний, здесь разработка представлена полноценно. Эта часть — настоящий шедевр Бетховена. В Анданте счастливо сочетаются высочайшее мастерство и искренность, сила непосредственного вдохновения.

Очаровательно, приветливо звучит светлая и певучая мелодия главной партии. Инструменты здесь вступают по очереди, образуя полифоническую композицию (фугато). Здесь наиболее ясно ощущается связь Бетховена с его учителем Гайдном, с музыкой XVIII века. Однако на смену изящным украшениям «галантного стиля» приходит большая простота и ясность мелодическах линий, большая четкость и острота ритма. Побочная партия не составляет контраста к главной, а дополняет ее. Прелестна заключительная партия с ее нежным журчанием скрипок и флейты, сопровождаемым легкими аккордами и тихим звуком литавр.

Этот таинственный, еле слышный аккомпанемент пронизывает всю разработку; он разрастается, достигает огромной мощи звучания и затем постепенно угасает. Обращает на себя внимание внезапный момент разработки с резкими контрастами, элементами страдания. Реприза не является механическим повторением материала экспозиции. Полифония Главной партии обогащается — к ней добавляется контрастный голос. Реприза заканчивается значительной по объему кодой, в которой развитие продолжается до самого конца.

Третья часть симфонии — самая смелая, самая «бетховенская» из всех частей цикла. Она имеет мало общего со стилем и духом традиционного менуэта XVIII века. Быстрый темп, отрывистое звучание, частые резкие акценты и динамические контрасты лишают эту часть плавности. Наоборот, в ней максимально подчеркнуты подвижность, взрывчатость, стремительность. Ясно, что Бетховен назвал эту часть менуэтом только по традиции.