Мать - Даниил Филатов

бы не помогло построению конструктивного диалога.

Но ничего не случилось, и в десять утра Филатов переступил порог управления СГБ по городу Нагоя. Следователя Гаврилова еще предстояло найти, но оказалось это довольно просто, ведь дежурный знал все, что нужно. К сожалению, Кисибэ на посту сегодня не оказалось, а жаль, Александр планировал поздороваться и поблагодарить.

Старший следователь Кирилл Гаврилов, как представился ему суховатый мужчина в темно-синем костюме, сразу начал с интересующих его вопросов, которые касались недавнего заявления. Приятно знать, что его делом занялись вне очереди, поскольку сыщик был учтен как кадровый ресурс, а значит, формально считался сотрудником. Однако улик недоставало.

Гаврилов отметил, что адвоката, как и господина Йошикаге уже вызвали для допроса. Но одних только слов эксперта пока недостаточно.

Александр охотно предоставил ему не только запись разговора, но и флэшку с договорами Хибики и сразу отметил пункты о дополнительном обслуживании клиентов с их отчислениями в пользу адвоката, а кроме того, совершенно открыто выложил все, что касается его подозрений и фактов, которые удалось выяснить на текущий момент, оставив за скобками лишь роль Яхико. До поры.

На все это Гаврилов отделался лишь дежурным «разберемся», которое не внушало особой надежды, но сыщик понимал, что все только началось. Ему самому хотелось поговорить хотя бы с Йошикаге и убедить того все выдать.

Между тем допросную сейчас занимал тот самый эксперт. Переночевал он в камере предварительного заключения, которая находилась в подвале управления, как пояснил старший следователь в ответ на вопрос сыщика. Но с ним беседа уже проведена.

До появления Хибики или хотя бы Йошикаге вопросов к Филатову больше не было, однако Гаврилов настоял не покидать управление до начала допроса.

Александр и не собирался. Он сел у входа, дожидаясь остальных участников, взяв себе кофе из автомата. Вкус у него был паршивый, какой-то синтетический.

Нависшая тень отвлекла сыщика от и без того сомнительного удовольствия. Филатов поднял взгляд и увидел перед собой следователя Мин Хо. Мужчина выглядел крайне недовольным, о чем говорила кривая гримаса на его лице. Не дожидаясь ответа Александра, он начал что-то активно говорить. Филатов даже не успел включить переводчик, однако в речи все же разобрал пару слов, одним из которых было «гайдзин».

— А теперь, пожалуйста, заново. Я только включил переводчик, — произнес сыщик, вставая со стула. Он поравнялся взглядами с Мин Хо.

— Из-за вашего вмешательства мне грозит встреча с отделом внутренних расследований!

— Вы уверены, что дело во мне? По-моему, мы возвращаемся к нашему предыдущему разговору. Вы упоминали, что всего лишь получите выговор, — Филатов старался сдержать улыбку. Это слишком злорадно, он не такой.

— Если бы только экспертиза оказалась поддельной, но показания эксперта говорят о куда более крупном мошенничестве. Если бы расследование проводилось более углубленно…

— Так ведь есть более важные дела, не так ли?

Мин Хо сжал кулаки.

— Чего вы добиваетесь? — Филатов бросил стаканчик в стоящую рядом урну. С наслаждением, — хотите, чтобы я ушел в сторону? Сказал, что ошибся? Делом занимаюсь уже даже не я. А вы знали, на что шли, когда закрывали его. Надеюсь, за прошедшее время вы поймали достаточно убийц и насильников, чтобы убедить себя, что не зря посмотрели на все сквозь пальцы.

— Достаточно, — холодно и зло ответил Мин Хо, — благодаря вашим действиям мне грозит отстранение на неопределенный срок. Мои дела передадут другим, это усилит нагрузку на отдел и…

— И что, господин Мин Хо?

— И это значит, что кто-то уйдет от правосудия. Кто-то, кого можно было схватить! — в его глазах читалась ненависть, он явно жаждал пойти дальше слов.

— Не слишком ли считать себя лучшим в отделе? — усмехнулся Филатов, — правосудие Нагои держится не только на вас.

— Такие, как вы…, - он чуть было не схватил Филатова за ворот пальто. Вовремя сдержался, бросив взгляд на дежурную службу, — думаете, что делаете лучше, но на самом деле, лишь вставляете палки в шестерни механизма. Может быть, адвоката арестуют, а может быть и нет, но урон нанесен. Пока будет идти разбирательство, мои дела передадут, все придется начинать заново, мы потеряем время и, кто знает, может быть, и чью-то жизнь.

— Не набивайте себе цену, Мин Хо, — отмахнулся Филатов.

Следователь ничего не ответил, лишь бросил полный презрения взгляд и ушел вглубь управления.

От этого диалога Александру стало противно. Нет, не потому что в его сознание закралась мысль о том, что он поступил неправильно. Его просто раздражали такие выскочки, которые мнят себя важной часть большого механизма, а на деле…на деле все мы примерно одинаковые шестерни, если одна сломается, вставят другую.

Все еще чувствуя горький привкус паршивого кофе, сыщик стал всматриваться во входную дверь, ожидая, что вот-вот произойдет развязка, Хибики переступит порог управления, а дальше все пойдет по уже знакомому сценарию. Он начнет выкручиваться всеми доступными средствами. Начнет с простого: «Я не понимаю, о чем вы», дальше пойдет отрицание и переиначивание выдвигаемых против него фактов. Возможно, на этом этапе Александру вновь придется подключиться, хотя улик и так немало. Выпишут ордер, вскроют компьютер и посмотрят все сами. Возможно, «дополнительные соглашения» можно было бы трактовать как-то иначе, но все портят поддельные экспертизы.

Одним Йошикаге дело явно не ограничится, вызовут и других клиентов, а они уж точно сознаются, чтобы не отправиться в лагерь за пособничество, ведь именно этого они так хотели избежать.

В его голове история выходила очень складной, а что же на деле?

Наконец, по ту сторону дверей сыщик увидел, как парковалось такси, из которого, одетый в наверняка свой лучший выходной костюм и выбравший самую широкую улыбку, вышел адвокат Касуга Хибики. Он легко вошел в управление, полностью уверенный в своей непоколебимости, однако, встретившись взглядом с частным детективом Александром Филатовым, известным ему как Николай Корнилов, адвокат чуть поник. Маска радости треснула.

Филатов был этому рад.

В саму допросную его, конечно же, не пустили. Следователь остался с Хибики один на один. Следить за ходом процедуры тоже не удалось, окна закрыли роллставнями, наверняка по просьбе адвоката, а потому сыщик просто стоял рядом, смиренно ожидая результата. В какой-то момент дверь допросной открылась, а Гаврилов с каменным лицом пригласил его войти.

— Извините, а какое отношение этот человек имеет к нашему делу? — тут же поинтересовался Касуга.

— Самое прямое. Детектив Филатов является заявителем, — ответил Гаврилов, беря в руки со стола планшет. В комнате повисла тишина, пока следователь пролистывал данные в устройстве.

Взгляд адвоката сверлил Александра, а на лице мужчины едва проглядывалось удивление. Разумеется, он старался держаться спокойно и