Короткий век блистательной империи - Александр Широкорад

К концу мая дело дошло до того, что германский посол в Риме открыто заявил, что, «если французские войска войдут в Марокко, германские войска немедленно перейдут границу Франции»{24}.

Перед Николаем II открылась блестящая возможность исправить катастрофическое положение после Мукдена и Цусимы. Поддержка Россией Германии в вопросе о Марокко могла иметь только два результата: или капитуляцию Англии и Франции, тогда Германия получила бы Марокко, а Россия — почетный мир на Дальнем Востоке; или войну против Англии и Франции в союзе с Германией и Австро-Венгрией, которую физически невозможно было бы проиграть. И вот тогда «коварному Альбиону» пришлось бы заплатить за все, от поддержки панов в 1863 г. до проведения крейсеров «Ниссин» и «Касуги» в 1904 г в Японию.

10 июля 1905 г. из Кронштадта в залив вышла императорская яхта «Полярная звезда», на борту которой находился Николай II. Собственно говоря, ничего необычного в этом не было — царь-батюшка любил отдохнуть. Ранней весной он уезжал в Крым в Ливадию, где обязательно встречал Пасху. С наступлением жары царь возвращался в Царское Село или в Петергоф, а в июне — июле путешествовал на яхте в финских шхерах. Август и начало сентября он проводил на охоте в Беловежской Пуще, а в сентябре опять ехал в Ливадию, где оставался до конца ноября — начала декабря. Но тут есть маленький нюанс: во все эти поездки царь отправлялся только с семьей. А 10 (23) июля он поехал в шхеры один.

В течение двух дней, 10 и 11 июля, царь и кайзер вели переговоры на борту «Гогенцоллерна». В Бьёрке в ночь с 10 на 11 июля было подписано секретное соглашение. Советские историки старались приписать инициативу встречи германской стороне. Но эта ложь была опровергнута в 1939 г. известным историком-монархистом С.С. Ольденбергом{25}. Он писал, что Николай II еще 7 июля 1905 г. послал императору Вильгельму приглашение посетить финские шхеры.

Замечу, что со времен Александра II в России жестко выполнялось правило: когда царь встречался с иностранными монархами и вел с ними политические беседы, то его обязательно сопровождал министр иностранных дел. На этот раз было сделано исключение, Николай II не только не взял с собой графа Ламздорфа, но, уезжая утрам 10 июля, не уведомил министра иностранных дел, что вечером его ждет встреча с кайзером.

Эмигрантский историк С.С. Ольденберг в 1939 г. писал: «Бьёркский договор устанавливал взаимное обязательство для России и для Германии оказать друг другу поддержку в случае нападения на них в Европе. Особой статьей указывалось, что Россия предпримет шаги для привлечения Франции к этому союзу. Договор должен был вступить в силу с момента ратификации мирного договора между Россией и Японией. Острие договора было явно направлено против Англии...

Бьёркский договор как союз материковых держав против Англии вполне соответствовал тем воззрениям, которые Государь неоднократно высказывал, начиная с весны 1895 г. Но в данный момент он имел еще одно, гораздо более непосредственное значение. Государь подготовлял возможность продолжения войны с Японией»{26}.

По прибытии в Петергоф 12 июля царь записал в дневнике: «С утра жизнь вошла в обычную колею. Радостно было увидеть детей, но не министров»{27}.

Действительно, ведь, кроме царя, в России никто не знал о договоре. Как писал А.П. Извольский: «По возвращении в Петербург во время аудиенции, которая была дана министру иностранных дел, как рассказывал мне граф Ламздорф, Николай был очень обеспокоен и озабочен. Он медлил пятнадцать дней, прежде чем решился заговорить о договоре. Граф Ламздорф был совершенно подавлен, когда узнал об этом, и со всей убедительностью, на которую только был способен, стремился указать императору опасность положения и полную необходимость принять немедленные меры для уничтожения договора»{28}.

Профранцузское лобби и прежде всего масоны из ложи «Великий Восток» сорвали план общеевропейского союза России, Германии и Франции, направленного против всемирного спрута — Британской империи.

Англия обещала полную поддержку Франции в марокканском кризисе. В итоге 28 сентября 1905 г. Франция и Германия достигли договоренности о созыве конференции по Марокко.

5 января 1906 г. в испанском городе Альхесирасе началась международная конференция. Она закончила свою работу 7 апреля 1906 г. подписанием трактата, определявшего положение марокканского государства. Трактат устанавливал независимость султана, «целостность его государства», «свободу и полное равенство» в Марокко для всех наций «в экономическом отношении». В соответствии с этим Марокканский государственный банк создавался под контролем иностранных банков: английского (Bank of England), французского, германского Рейхсбанка и Испанского государственного банка.

Наибольше противоречия вызвал вопрос организации полиции в Марокко. Так, Германия не хотела отдавать Франции контроль за поддержанием внутреннего порядка в Марокко. Немцы пригрозили разрывом, но, никем не поддержанные, не могли помешать тому, что Франции вместе с Испанией было поручено фактическое руководство марокканской полицией.

Алхесирасский трактат гласил: «В помощь султану, для устройства... полиции будут командированы в его распоряжение соответствующими правительствами испанские и французские офицеры и унтер-офицеры инструкторы». Однако верховным контролером над марокканской полицией поставили швейцарского офицера, присвоив ему звание генерального инспектора. Реально же он не играл никакой роли.

Алхесирасский трактат устанавливал международный контроль над таможнями. Но на алжирской границе таможенный контроль переходил в руки одной Франции, а в Риффской области — к Испании.

Сразу же после Алхесирасской конференции Франция начала оккупацию основных районов Марокко. В 1907 г. французы заняли Ужду, затем Касабланку и округ Шавия. Французская оккупация вызвала восстание против султана Абд-аль-Азиза, которого марокканцы считали предателем. В 1908 г. вожди племен провозгласили султаном Мулай-Хафида.

Воспользовавшись борьбой сторонников старого и нового султана, Франция оккупировала еще несколько оазисов. После того как Мулай-Хафид обязался выплатить Франции и Испании контрибуцию, согласился на оккупацию французскими и испанскими войсками уже занятых ими частей страны и принял на себя все международные обязательства Абд-Аль-Азиза, 6 января 1909 г. он был признан державами.

В 1910 г. Франция навязала Мулай-Хафиду заем в 100 млн. франков. Вынужденный выискивать новые источники доходов, Мулай-Хафид обложил племена налогами. Начавшееся в 1911 г. в связи с этим восстание племен дало повод Франции и Испании оккупировать большую часть страны.

Французская оккупация встретила сопротивление со стороны Германии, не желавшей без компенсации уступать Марокко. В ответ 1 июля 1911 г. в марокканский порт Агадир прибыла германская канонерская лодка «Пантера». Это был небольшой кораблик водоизмещением всего в тысячу тонн, вооруженный двумя 105-мм орудиями. Тем не менее английские и французские СМИ подняли страшный вой, назвав этот визит «прыжком пантеры».