Безжалостные обещания - М. Джеймс

Это было прекрасно.

Она была прекрасна. И у нас все было хорошо.

Я вспомнил о том, как мы прошлой ночью смеялись в душе, как София прикрыла рот рукой, и у меня сжимается грудь. Я не знаю, как примирить это с воспоминаниями о ней на той кровати в том доме, зная, что моя любовь к ней, что то, что я полностью впустил ее в свою жизнь, может легко привести к тому, что это случится снова. Я не знаю, как обеспечить и то, и другое, чтобы она была в безопасности, как я обещал, и чтобы она была моей женой, по-настоящему. Но, боже, я хочу ее больше, чем дышать. И если я честен сам с собой, если я глубоко загляну в ту часть себя, которую стараюсь держать закрытой… я блядь безумно люблю ее.

Дело не только в ее красоте или в том, как сильно она меня возбуждает. Она заставляет меня чувствовать все эти вещи: желание, возбуждение, похоть, больше, чем любая другая женщина, с которой я когда-либо был, это правда. Но дело не только в этом. Это то, как она бросает мне вызов, то, как она отказывается отступать. Именно так она пережила нечто настолько ужасное, что это должно было сломить почти любого, но она не только пережила это, но и это не сломило ее дух. Она вернулась ко мне не как оболочка человека. Она все еще София. Все та же женщина, на которой я женился, если не больше. В ней есть сила, которая, если бы она была свободна быть самой собой, занять свое место рядом со мной и править семьей вместе со мной, могла бы быть огромной.

Вместе мы могли бы стать могущественными. Но для того, чтобы это произошло, она должна быть в безопасности.

Мои руки сжимаются на краю кровати, мое сердце бешено колотится, а потребность в ней все еще пульсирует во мне. Я должен обезопасить ее. Я должен выиграть это, чего бы мне это ни стоило, чтобы у меня был шанс на то, чего я никогда не думал, что захочу.

Настоящий брак с моей женой. Настоящий брак с моей любимой женщиной.

Разочарование превращалось в потребность в сексе, кажется, всегда. С тех пор как я был подростком, это было моим спасением. Мой способ забыть о том, что я должен был сделать для Росси, о том, что я все еще должен делать для семьи, к которой я принадлежал с самого рождения. Мой способ ненадолго сбежать от своих демонов, чтобы мне не нужно было думать, не нужно было чувствовать ничего, кроме удовольствия.

До Софии.

Я хочу ее сейчас. Я хочу погрузиться в нее, утолить захватывающую потребность в ее запахе, ее теле, звуках, которые она издает, когда я вхожу в нее снова и снова. Но сейчас она с Катериной, и, хотя я полагаю, что мог бы пойти туда и вытащить Софию, я уверен, что Катерина была бы в ужасе.

София, вероятно, тоже была бы не очень довольна.

Я опускаю руку, потирая твердый бугорок своей эрекции, отчаянно нуждаясь в некотором облегчении. Моя собственная рука, это не то, чего я хочу. Я на грани того, чтобы просто попытаться отвлечь себя чем-нибудь другим, пока не смотрю вниз и не вижу кое-что из сброшенной одежды Софии на полу в изножье кровати.

Обычно я бы разозлился на нее за то, что она так разбрасывает свои вещи, у меня есть домработница, но тем временем я стараюсь поддерживать порядок. Я терпеть не могу беспорядок. Но мое внимание привлекает не тот факт, что она оставила свою одежду на полу. Я не могу отвести взгляд от шелковистых трусиков поверх ее джинсов. Даже когда я тянусь к ним, я знаю, что это безумие. Я вспоминаю, как незадолго до того, как мы поженились, я стоял в ее шкафу, прижимая ее платье к своему носу, и ласкал себя, доводя до разочарованного оргазма, только сейчас мне еще хуже, потому что я больше не задаюсь вопросом, каково это быть с ней.

Она была у меня, и это было лучше, чем я когда-либо мог себе представить. Она настолько хороша, что я не могу просто отбросить ее в сторону, как любую другую женщину, которая у меня когда-либо была. Вместо этого я хочу большего. Каждый день. Каждое мгновение, что я нахожусь вдали от нее. Каждую секунду дня я похож на неудовлетворенного подростка, и, похоже, от этого нет никакого лекарства.

Не успеваю я опомниться, как расстегиваю ремень и вынимаю член, пульсирующий в моем кулаке, когда я вдыхаю аромат Софии, думая о том, как она прижимается к моему лицу, о ее сладком вкусе у меня на языке, о том, как она хнычет и извивается, когда я лижу ее. Ничто не возбуждает меня сильнее, чем вкус киски, а киска Софии это как наркотик, лучше любой Виагры. От одной только мысли я становлюсь твердым как скала и испытываю боль. Я стону, поглаживая себя, сначала медленно, а затем сильнее, быстрее, представляя Софию подо мной, ее бедра обхватывают мою голову, ее руки в моих волосах, когда она теряет контроль, весь этот фасад хорошей девочки смывается, когда она уступает своим желаниям и дает мне понять, просто как сильно она этого хочет.

Знакомый гул удовольствия захватывает меня, затуманивая мои чувства, позволяя мне погрузиться в его туман, когда я оборачиваю шелковистые трусики вокруг своего члена, мои яйца сжимаются от знакомого трепета приближающейся кульминации. Вот и все, думаю я, закрывая глаза и представляя, что шелковистое, скользкое ощущение вокруг моего члена, это теплый рот Софии, или еще лучше…

— Лука? — Голос Софии вырывает меня из фантазий, и мои глаза распахиваются, моя рука застывает на моем члене. Ее взгляд перебегает с моего лица на мой член, обернутый вокруг ее трусиками, пропитанными моей предварительной спермой, и я ожидаю, что она придет в ужас, или, может быть, заплачет, или убежит.

Чего я абсолютно не ожидаю, так это того, что произойдет дальше.

— Тебе следовало прийти и найти меня, если ты был так возбужден, — говорит она дразнящим голосом, закрывая за собой дверь и направляясь ко мне. В моем состоянии повышенного возбуждения все в ней выглядит даже лучше, чем обычно…ее соблазнительные бедра в этих обтягивающих джинсах, ее узкая талия, выпуклость ее груди на фоне черной футболки, которая на ней надета. Ее волосы