Мой дорогой - Тереза Медейрос

Осознав это, он заставил себя уйти от Эсмеральды. Она никогда не узнает, чего ему это стоило. На прощание коснуться ее губ последним, горьким поцелуем — вот и все, что он позволил себе.

Если ему повезет и он арестует Файна, то, конечно, он не вернет его Эсмеральде. Решив это для себя, он так яростно вскинул голову, что шедший навстречу какой-то старатель испуганно шарахнулся в сторону. Вот что он сделает! Пусть Эсмеральда и Уинстед бесятся сколько угодно, а он передаст Файна Элиоту Куртни. Он обязан ему за то, что Билли поймал для него злостного конокрада, за которым они безуспешно гонялись целый год. По крайней мере, можно будет рассчитывать, что Куртни доставит преступника в надежную тюрьму и с ним ничего не случится по дороге.

Уинстед не из тех, кто способен прощать. Как только он узнает о предательстве Билли, за его голову сразу повысят награду. Уинстед с удовольствием добавит в объявление о розыске несколько слов: «Разыскивается живой или мертвый!» И Билли не останется ничего, как провести остаток жизни в бегах или скрыться в Мексике с братьями.

С такими невеселыми мыслями он подошел к Первому национальному банку Джулали. Остановившись купить газету у веснушчатого паренька, Билли уголком глаза изучал внушительное двухэтажное кирпичное строение с широкой парадной дверью и двумя боковыми входами, через которые шел непрерывный поток клиентов. Сунув газету под мышку, Билли вошел в банк, уступив дорогу седовласой сгорбленной старушке, которая тяжело опиралась на клюку.

Если Файн заявится, как обещал Уинстед, со своей разудалой пальбой, Билли должен сразу схватить его, чтобы случайно не ранить какого-нибудь случайного клиента. Побродив по залу, Билли выбрал для наблюдения удобный уголок, где и уселся в кожаное кресло, держа под контролем все три входа. Ближайший к нему кассир нервно поглядывал на него, но доброжелательная улыбка молодого человека в приличном котелке, кажется, успокоила его. Если Уинстед сделал все, как обещал, то кассир мог принять Билли за одного из помощников, присланных охранять партию золота, выгруженную в подвалы банка. Развернув газету и спрятавшись за ней, Билли незаметно наблюдал за входными дверями.

Опыт давно научил его, что наемный сыщик должен обладать одним важным качеством — терпением. Умением часами неподвижно сидеть на лошади под холодным проливным дождем, ожидая, когда напившийся вдрызг конокрад вывалится наконец из салуна. Проводить ночи в игорном зале и, улыбаясь, раз за разом проигрывать человеку, которого подозревали в убийстве своей жены, дожидаясь, когда убийца не выдержит и поделится с собутыльником и партнером своей страшной тайной. Вот и сейчас он терпеливо сидел в залитом солнцем зале банка, прекрасно понимая, что его участие в этом деле может навсегда лишить его мечты по имени Эсмеральда.

Но это задание не потребовало от него слишком долгого терпения. Вскоре после полудня у Билли тревожно закололо в затылке. Он резко выпрямился, газета скользнула на пол. Билли услышал тяжелый топот сапог, тревожные крики и шумный переполох перед входом в банк.

Он откинул полу сюртука и положил руку на «кольт». Другой рукой погладил значок полицейского в нагрудном кармане. Сегодня первый и последний раз он мог им воспользоваться. Когда распахнулась левая боковая дверь и в зал ворвались четверо с оружием наготове, какая-то женщина пронзительно закричала. Билли вскочил на ноги.

— Все ложитесь! — крикнул он. — Все на пол, немедленно!

Подчиняясь его повелительному тону, клиенты упали на пол. Крик женщины перешел в глухие всхлипывания.

Вместо того чтобы броситься к окошку кассира, как все ожидали, ворвавшиеся застыли в нескольких футах от Билли. Самый тощий из них, без шляпы, с одним ухом, торчащим из-под растрепанных соломенных волос, торжествующе ткнул пальцем в Билли.

Смотрите! Я же говорил вам, что видел, как он шел мимо борделя. Весь такой нарядный, прямо хоть куда!

Билли ошеломленно вытаращил глаза и перевел взгляд на Вирджила, у которого отстегнутые подтяжки болтались на выпяченной груди. Затем на Эноса, чьи знаменитые красные подштанники высовывались из брюк. И, наконец, на Джаспера с взъерошенными волосами и рубашкой, испачканной яркими румянами.

— Ах ты, проклятый сукин сын, — загрохотал мощным басом Вирджил, и старушка, затихшая было в углу, снова разрыдалась от страха.

— Кто-нибудь тресните ее потихоньку, пока из-за нее всех нас не перебили! — прошептал испуганный голос из-за стойки кассира.

Этой угрозы оказалось достаточно, чтобы несчастная старуха сразу замолкла.

— Что ты задумал на этот раз? — продолжал рычать Вирджил. — Заплатил этим проституткам, чтобы они отвлекали нас? Хотел один захапать все золото, вместо того чтобы поделиться с родными братьями?!

Билли умиротворяюще поднял одну руку, а другой по-прежнему сжимал рукоятку пистолета.

— Придержи лошадей, Вирдж. Это вовсе не то, что ты думаешь.

— Я говорил тебе, что этот недоносок настоящий эгоист, — промурлыкал Джаспер, поигрывая своим револьвером.

— Ты сначала попробуй добиться, чтобы тебя разыскивали за убийство, а уж потом вякай, Джаспер, — оборвал его Вирджил. — Господи, сынок, я никогда так не радовался. Значит, в тебе все-таки течет кровь Дарлингов!

Билли принужденно засмеялся, пытаясь придумать подходящий ответ, но его спасло появление новой шайки. С грохотом и шумом через правую от главного входа дверь ворвались четверо, чьи лица для маскировки были прикрыты шейными платками. Их устрашающие вопли затихли, а сами они резко остановились, когда увидели банду Дарлингов. Те, в свою очередь, тоже разинули рты от удивления.

Может, Билли и поддался бы искушению выскользнуть наружу, предоставив им возможность перестрелять друг друга, но в этот момент через центральный вход в зал влетела миниатюрная темноволосая женщина в белых перчатках и помятом капоре…

Эсмеральда тащила за собой Сэди, повязав ей в качестве ошейника алый шнур от гостиничного колокольчика. Она решительно направилась к Билли, полностью игнорируя две живописные группы, замершие друг против друга. Билли бросился ей навстречу, прикрывая от нацеленных на нее пистолетов.

Эсмеральда погрозила ему пальцем, как нерадивому ученику.

— Так вот вы где, бессовестный дезертир! Вы думали, вам удалось запереть меня в комнате, как провинившегося школьника? Должна вам напомнить, что сейчас 1878 год. И женщины больше не желают сидеть в своих гостиных, пока высокомерные мужчины якобы сражаются за их честь. — Она гордо вздернула точеный носик. — Может, вас все-таки интересует, каким образом я выбралась из вашей ловушки? Как только я поняла, что вы заплатили управляющему отеля, чтобы он не обращал внимания на мои крики о помощи, я перестала кричать и начала петь! После второго псалма бедняга попросил меня покинуть его заведение, пока это не сделали остальные постояльцы. Пришлось мне замолчать, но Сэди продолжала выть, так что ее он тоже выгнал.

Собака села на задние лапы и укоризненно посмотрела на хозяина, как будто упрекала его за то, что он оставил ее с этой ненормальной.