Бриллиант твоей души - Сьюзен Стивенс

Ева вздохнула и начала:

– Когда на руднике появились первые признаки упадка, отец запил. Он приходил домой и бил мою мать. – В ее голосе не было никаких эмоций. – Ты был прав. Бритт тогда училась в университете, а Лейла после школы проводила время у подруг. Я всегда держалась особняком и старалась как можно дольше оставаться в школе. Однажды я пришла домой рано и застала его. Он стегал мать ремнем. Я, не думая ни о чем, подбежала к ней, а затем повернулась к отцу. Он схватил первый попавшийся предмет. Им оказался чайник с кипятком… Ожог зажил.

– Да, а рана в душе?

– Моя мать выходила меня. Мы сошлись на том, что я не стану обращаться в больницу, если отец больше ее не тронет.

– И он сдержал слово?

– Да, сдержал.

Роман кивнул и замолчал.

– Пожалуйста, не смотри на меня так. Мне не нужна твоя жалость, – выпалила Ева. – И раз уж мы говорим столь откровенно, почему бы тебе не рассказать о себе? Я уверена, у тебя тоже есть секреты.

Роман поджал губы, вспомнив о том, что его жизнь была построена на лжи, а правду он узнал только в четырнадцать лет. Следующие двадцать лет он строил свою жизнь на чем угодно, только не на любви. Но сейчас, впервые, он не испытывал вины. И все это благодаря Еве.

– Сын мафиози должен выполнять определенные обязанности, – сказал он. – Когда я узнал правду о своем рождении, то решил, что имею право забыть обо всех этих обязанностях и позволить своему кузену Маттео заниматься этим. Остров и деревня больше не имели ко мне никакого отношения. Я уехал оттуда в ярости, и эта энергия помогла мне сколотить первое состояние. Но остров звал меня к себе. Люди звали. На самом деле я никогда их не покидал, – сообразил он, размышляя вслух. – Дни, когда все решалось силой оружия, к тому времени подошли к концу, а бизнес Маттео уже несколько лет был законным. Мы начали работать вместе, и тогда я сколотил второе состояние.

– Но люди, живущие на острове, до сих пор называют тебя Доном.

– Да. От некоторых традиций невозможно избавиться. К тому же я хочу сделать все, что в моих силах, чтобы помочь жителям острова. Сейчас я понимаю, какой я счастливец – ведь у меня есть уникальный шанс. Это не только ответственность, как я считал, когда был ребенком, это привилегия.

– Ты любишь этих людей, – заметила Ева.

– Да, люблю, – кивнул Роман. Он склонил голову. – И когда это вы стали такой проницательной, синьорина Скаванга?

– Я такая только с тобой. – И она потянулась к нему.

* * *

Роман собирался посетить Скавангу, чтобы увидеть, какие планы в первую очередь предполагает осуществить Ева. Она задумала создать музей, рассказывающий об истории рудника, и тщательно оберегаемый экологический заповедник. Ева жила ожиданием этого. Она о таком даже не мечтала. Ей и в голову не могло прийти, когда она добиралась до острова, что Роман предложит работать на него. С другой стороны, не ожидала Ева и того, что влюбится в него.

Когда она спустилась в холл, Роман разговаривал по телефону. Ева надела кроссовки, и ее шаги были бесшумными. Он не заметил ее появления. Она хотела удивить Романа поцелуем. Она вовсе не планировала подслушивать, однако в просторном холле был отчетливо слышен каждый звук.

– Значит, работы завершены? – переспросил Роман. – Да. Я вылетаю сейчас. Ева летит со мной. Трудно было выбрать более удачное время.

Ева присела на ступеньку, жалея, что не осталась у себя в комнате. Ее мать часто повторяла, что подслушивающий никогда не услышит о себе ничего хорошего. Но теперь сожалеть об этом было поздно.

– Я уверен, что она согласится работать на меня, – продолжал Роман. – Да, конечно, еще одна проблема решена. – Он рассмеялся. – То, как мне удалось ее убедить, тебя не касается, хотя подозреваю, что мои методы убеждения очень похожи на твои.

С кем Роман говорит? Его тон слишком фамильярен. С подчиненными и персоналом так не разговаривают.

– Ладно, Шариф, предоставь это мне.

Роман общался с мужем Бритт, шейхом Шарифом, и по его репликам было понятно, что разговор начался еще до того, как она вышла из комнаты. Ева вздрогнула и поежилась, словно на нее налетел арктический вихрь. У ног Романа стояла сумка, а на плечи его была накинута теплая куртка, пригодная для суровых северных условий. Неожиданно Еве расхотелось куда бы то ни было ехать.

– Ева! – радостно воскликнул Роман, заметив ее. – Что ты сидишь на ступеньках, как маленькая потерянная девочка? Спускайся вниз и присоединяйся ко мне!

Роман протянул руку, а Ева заколебалась. У нее появилось дурное предчувствие. Роман утверждал, что не способен любить, значит, он держит ее подле себя с какой-то целью. Но с какой?

– Да что с тобой? – недоуменно спросил он. – Что случилось?

Ее мир разрушился. Она смягчилась, она стала доверять ему, а он воспользовался ею.

– Не надо, – через силу выговорила Ева, когда Роман пересек холл и подошел к лестнице.

– Что ты хочешь этим сказать? – Перешагивая через ступеньку, он поднялся к ней и взял ее за руки. – Почему ты на меня не смотришь? Что случилось? Что не так?

Ева упорно отводила взгляд.

– Я слышала твой разговор по телефону, – наконец произнесла она.

– И что именно, по твоему мнению, ты слышала?

– Что отсрочка была частью твоего плана.

– Какая отсрочка? Какой план? – Роман нахмурился.

– Ты планировал задержать меня здесь, пока работы на руднике не будут завершены.

– И что? – Он покачал головой. – Что не так? Или мне надо было приостановить все работы до твоего возвращения?

– Ты должен был быть честным со мной.

– Я и был честен с тобой.

– Да? Поэтому ты рассказывал, каким образом убедил меня остаться здесь?

– Ты слышала часть разговора и в результате мне не веришь? Понятно, – протянул Роман. – Теперь я понимаю. – Он помолчал. – Мне кажется, что ты никогда не будешь мне верить. Тебе всегда будет чего-то не хватать.

– Ты соблазнил меня и держал рядом с собой.

– Я не слышал, чтобы ты жаловалась.

– Ты удерживал меня здесь, чтобы я не устроила никаких неприятностей на руднике.

– Вот, значит, как ты считаешь? И ты не сомневаешься в своих выводах, верно? Я возвращаюсь в Скавангу вместе с тобой. Разве этого не достаточно?

– Теперь, когда работы завершены, тебе нечего терять.

Роман напрягся:

– Не могу поверить, что ты это сказала, Ева.

– Ты не смеешь утверждать, что твои мотивы были невинными.

– Так оно и было, – попытался убедить ее Роман. – Я оскорблен тем, что ты так думаешь обо мне.