Требуется секретарь. Интим не предлагать! - Анна Варшевская

а теперь не выйдет. Ну ладно, до следующего месяца потерплю. Это платье в офис всё-таки не поносишь!

Подъехав к ресторану, в котором должна состояться встреча, Муромцев просит меня оставаться в машине, а пока я недоуменно хлопаю глазами, обходит её и, открыв мне дверь, протягивает руку. В ступоре смотрю на ладонь, потом спохватываюсь и, приняв помощь, выхожу наружу.

— Такие каблуки травмоопасны, — произносит с улыбкой, глядя на меня.

— Спасибо, — я смущённо поправляю волосы, убрав с одной стороны прядь за ухо.

Мужчина предлагает мне локоть, за который я цепляюсь — на шпильках и правда чувствую себя не слишком уверенно. Мы проходим внутрь, к гардеробу, я расстёгиваю молнию, собираясь снять верхнюю одежду, но начальник меня опережает.

— Позвольте? — тянется и помогает снять с плеч курточку.

Спину обдаёт прохладой, и в ту же секунду я слышу рваный вздох. Увидел!

Глава 19

Илья

Сегодняшний день стал испытанием на прочность… в основном для моих брюк. Сначала массаж, который как бы расслабляющий, да вот только другие части тела от него нехило напряглись. Потом, когда увидел в чеке, который мне отдали в магазине, чулки, у меня просто в глазах потемнело. Женщина в чулках — для меня это просто настоящий пунктик, срывающий крышу под ноль. За рулём чуть не заработал расходящееся косоглазие — один глаз на дороге, а второй на обтянутых тончайшей тканью ножках, обладательница которых сидела на соседнем месте. Как только не врезался ни в кого.

А в ресторане контрольный в голову… Какого хрена я потащил её в магазин? Лучше бы она оставалась в своём костюме! Кто вообще придумал этот дресс-код?

Я замечаю на обнажённой коже спины маленькую родинку возле лопатки и с трудом останавливаю себя, чтобы не качнуться вперёд и не прижаться к ней губами. Муромцев, ты грёбаный извращенец! Перебираю все ругательства, которые могу припомнить, пытаясь отвлечься от зрелища перед глазами.

Мари поворачивается ко мне, и глаза тут же спускаются ей на грудь. Интересно, она в каком-то белье, которое просто открывает спину? Или без всего? Бл… Мысленно отвешиваю себе оплеуху и перевожу взгляд на какую-то идиотскую картину с претензией на искусство, которая висит на стене. Дыши, Илья, дыши! Делу не поможет, если ты сейчас схватишь девушку в охапку и утащишь… куда-нибудь.

— Илья Сергеевич? — раздаётся вопросительный голос. — Всё в порядке?

Ты даже не представляешь, насколько, малышка!

— Да, конечно, — каким-то чудом мне удаётся удержать голос, — идёмте.

Проходим в зал и следуем за метрдотелем в небольшой отдельный кабинет. Там нас уже ждёт Михаил, посредник, с которым фирма предполагает сотрудничать. У него налажены контакты с поставками кое-каких групп товаров, в которых у нас проседает логистика, вот и решили встретиться, обсудить возможные точки соприкосновения.

Михаил тоже с помощницей — однако грудастая девица хорошим специалистом не выглядит, скорее многостаночницей, которая днём в кабинете — вечером в койке. Мари держится у меня за спиной, пока я здороваюсь с посредником, и проходит вперёд, только когда приветствия завершены. Наверное, поэтому я сразу замечаю кое-что, что мне категорически не нравится.

Михаил смотрит на моего секретаря сначала удивлённо, а потом губы расползаются в неприятной улыбке, девушка же бледнеет настолько, что мне вдруг кажется — она вот-вот упадёт в обморок. Придерживаю её за локоть, отодвигая стул, но Мари справляется с собой и, нейтрально поздоровавшись, садится за стол, я располагаюсь рядом со ней.

Дальше всё идёт как будто своим чередом — посредник разливается соловьём, рассказывая об интересующих меня деталях, но чем дальше, тем больше я понимаю, что не хочу иметь с ним дело. Что-то чересчур он нахваливает сам себя. Впрочем, показывать Михаилу своё отношение не собираюсь, спокойно веду разговор, но для себя я фактически уже всё решил. Прямого отказа не будет, расстанемся со стандартными вежливыми фразами, чтобы никогда больше не встретиться.

Мой секретарь в разговоре не участвует, молчит весь вечер, но больше всего меня беспокоит, что она ничего не ест. Заказала только салат, в котором едва поковырялась. Может, плохо себя чувствует?

Михаил время от времени кидает на неё странные взгляды, чем бесит меня всё больше и больше, но так как ничего лишнего он себе не позволяет, то я пока молчу. В конце концов, никто не виноват, что я с ума схожу, глядя на своего эльфа — в первую очередь хочется натянуть на неё какой-нибудь балахон, чтобы никто, кроме меня, никогда не увидел этого выреза и кружева на белоснежной гладкой коже.

Обозвав себя мысленно ревнивым придурком, прошу счёт, заканчиваю разговор и поднимаюсь. Мари тут же встаёт следом за мной. Михаил, видимо, поняв, что ему ничего не светит, тоже выходит из-за стола, скривившись — вижу недовольную гримасу краем глаза и понимаю, что принял верное решение. С таким человеком нормальной работы не выйдет.

— Тогда до связи, Илья Сергеевич, — произносит уверенно, хотя по лицу видно, что никакой уверенности он не чувствует.

— До свидания, Михаил, — киваю неопределённо — это не обещание. — Мари? — поворачиваюсь к девушке, протягивая ей локоть. Каблучищи у неё уж больно высокие, видно, что она устала, ну и день был длинный, конечно.

Она с благодарностью опускает ладонь мне на сгиб руки, неуверенно и натянуто улыбаясь — будто у неё лицевые мышцы свело. Что с ней всё-таки происходит?

Отвожу девушку в гардероб и прошу подождать меня. Вроде отлучился на минуту, но, возвращаясь, вижу возле неё Михаила. Вот не показалось мне — они совершенно точно знакомы. И знакомство это явно неприятное — у Мари даже губы побелели, и выглядит она так, будто её вот-вот стошнит.

— Подумай о том, что я сказал, — слышу последнюю фразу посредника, который тут же оборачивается, видит меня и расплывается в фальшивой улыбке. Так, отвалил от неё нахрен, быстро!

— Михаил, для рабочих дел у вас есть свой секретарь, — произношу, с трудом сдерживая бешенство, — пользуйтесь её услугами!

— Всенепременно, — он кивает на прощанье, посылает ещё один взгляд Мари и уходит.

— Мари, в машину! — фраза звучит резко, не получается сдерживать гнев, хотя злюсь я вовсе не