План возмездия - Пола Льюис

Жан-Поль вышел из машины, обошел ее кругом и распахнул для пассажирки дверцу. Видя, что она побледнела от испуга, он улыбнулся широкой, торжествующей улыбкой.

— Пойдемте, — сказал Жан-Поль, беря Лилиан за локоть.

Переступив порог, Лилиан почувствовала себя так, словно оказалась в разверстой пасти пещеры разбойников. В просторном холле с высокими потолками царил зловещий полумрак. Жан-Поль, по-прежнему не выпуская ее локтя, повел Лилиан вперед. Престарелая горничная, поклонившись вошедшим, распахнула перед ними огромные двойные двери.

С нескрываемым презрением стряхнув руку своего спутника, Лилиан вошла с гордо поднятой головой. И оказалась в огромном зале с окнами от пола до потолка. Здесь света было в избытке, но тяжелые бархатные портьеры и старинная мебель темного дерева производили весьма гнетущее впечатление. А при виде двух женщин, находящихся там, у Лилиан отчего-то мурашки побежали по коже.

Баронесса де Планиссоль — а ею явно была старшая по возрасту дама — оказалась высокой, статной особой с тонкими, классическими чертами лица. Ее седые волосы были уложены в прихотливый старомодный шиньон, а черное парчовое платье наводило на мысль о пожизненном трауре. На худых, точно обтянутых высохшим бледным пергаментом пальцах сверкали кольца, а у ворота переливалась всеми цветами радуги бриллиантовая брошь.

Вторая женщина, что стояла у окна, выглядела много моложе. С виду ей можно было дать лет двадцать, от силы двадцать пять. Пышная, соблазнительная фигура, задрапированная в зеленый шелк, ярко-рыжие волосы, каких в природе не встретишь… По-детски округлое личико казалось бы прелестным, если бы не застывшее на нем выражение безысходного горя. Своей неподвижностью женщина напоминала статую — двигались только руки. Тонкие пальцы с острыми наманикюренными ноготками с методичной размеренностью разрывали в клочки шифоновый шарф. Целиком и полностью уйдя в это занятие, женщина в зеленом не подняла взгляда на вошедших, не улыбнулась им, никак не дала понять, что заметила их присутствие.

Интуиция подсказала Лилиан, что это должна быть Коринна, та самая загадочная Коринна, мысли о которой причиняли ей столько беспокойства… И, кажется, ее душевные терзания были более чем оправданы!

— Дорогая матушка, — Жан-Поль подошел к седовласой даме и церемонно поцеловал ей руку, — позволь представить тебе нынешнюю подружку нашего Гийома, мадемуазель Лилиан Фейвелл.

Тщательно накрашенные губы баронессы изогнулись в учтивой улыбке. Но взгляд стеклянно-голубых, навыкате, глаз был холодный, как у ящерицы.

— Я счастлива, что вы сочли возможным принять мое приглашение, мадемуазель, — произнесла она по-английски, с сильным акцентом.

— Вы не оставили мне выбора, — возразила Лилиан. — Могу ли я узнать, с какой стати меня доставили сюда против моей воли?

— А вам не приходит в голову, что мне любопытно познакомиться с… дамой сердца моего племянника?

— Если честно, то не приходит, — не отводя глаз, заявили Лилиан. — Я бы предположила, что до таких, как я, вам нет ни малейшего дела.

От окна донесся некий загадочный звук — точно рассерженная змея зашипела.

— В обычных обстоятельствах так оно и было бы, — признала баронесса, чуть наклонив голову. — Но вы, мадемуазель, явление исключительное… в силу многих причин, уж поверьте. Так что наша встреча была просто неизбежна.

— В таком случае я, должно быть, непроходимо глупа, — пожала плечами Лилиан. — Потому что по-прежнему не могу взять в толк, зачем меня сюда привезли.

— Ну, не то чтобы глупа. Просто немного недогадлива… как любая влюбленная женщина. Мой племянник, как я понимаю, совершенно вас околдовал, вы даже расторгли помолвку и последовали за ним в чужую страну. — Баронесса рассмеялась холодным металлическим смехом. — Сколько преданности, сколько самопожертвования! И все, увы, впустую…

У Лилиан похолодело в груди. Похоже, баронесса была отлично осведомлена о последних событиях, пусть и видела их в несколько искаженном свете.

— Сдается мне, это касается только нас с Гийомом, — твердо произнесла она.

— Ошибаетесь, — мягко возразила баронесса. — Здесь затронуты интересы и других людей, поверьте мне. — Она многозначительно помолчала. — Вам известно, что Гийом некогда был помолвлен?

— Да. — Лилиан осенило: вот, значит, к чему весь этот разговор! — Но я так понимаю, эта помолвка тоже была расторгнута.

— К несчастью, да, — удрученно признала баронесса. — Притом, что нареченные идеально подходили друг другу… Этот союз был заключен еще в ту пору, когда они были детьми.

Лилиан посмотрела на женщину у окна, задержала взгляд на длинных тонких пальцах, судорожно терзающих невесомый шифон.

— Насколько я знаю, невеста Гийома изменила ему с другим мужчиной, — тихо произнесла она.

Баронесса непроизвольно выпрямилась в кресле подобно изготовившейся к броску кобре.

— Бедное дитя, она, как и вы, пала жертвой соблазна и не смогла устоять перед искушением. И ради минутной слабости погубила свою жизнь, зачеркнула надежды на будущее счастье.

— Мне очень жаль, — не сдавалась Лилиан. — Но все равно не понимаю, при чем тут я. Мне бы хотелось вернуться домой, если позволите.

— Домой? — Тонкие выщипанные брови баронессы сошлись на переносице. — Вот, значит, как вы воспринимаете замок Карийон? Вы очень самонадеянны, мадемуазель!

— Это просто фигура речи! — Лилиан досадливо закусила губу.

Наступило молчание, которое грозило затянуться до бесконечности. Наконец баронесса промолвила:

— Будьте так добры, расскажите мне, как вы познакомились с моим племянником.

— Так вышло, что мы обедали в одном и том же кафе, — неохотно сообщила Лилиан. — Я уже вышла на улицу, и тут какой-то проходимец попытался вырвать у меня из рук сумочку. А Гийом пришел мне на помощь.

— Ага! — торжествующе произнесла баронесса. — По крайней мере, здесь все прошло по плану.

— По плану? — изумленно захлопала ресницами Лилиан. — О чем вы говорите?

— Да-а, — задумчиво протянула ее собеседница, — вы, кажется, и впрямь непроходимо глупы. Вы должны были и сами понять, что столкнулись с Гийомом отнюдь не случайно. Он выследил вас, шел за вами по пятам до самого кафе, а после инсценировал нападение на вас. — Холодные голубые глаза сверкнули стальным блеском. — А знаете, чего ради?

На мгновение Лилиан утратила дар речи, в груди у нее стеснилось. Жан-Поль злорадно ухмылялся. Молодая женщина у окна в упор смотрела на нее, глаза ее пылали, точно раскаленные угли.

— А теперь расскажите мне, мадемуазель, как повел себя ваш жених, якобы случайно встретив вас с Гийомом в загородном отеле? Он очень разозлился? Бросился в драку? Устроил сцену?

Лилиан молча покачала головой.

— А не показалось ли вам странным, что мужчина, с которым вы помолвлены, без единого слова протеста уступает вас счастливому сопернику? Сопернику, который открыто оскорбил его в присутствии близких друзей?