Звезды в твоих глазах - Дженн Беннет
Шрифт:
Интервал:
Бретт забирает влево, и в этот момент я вижу главную дорожку. Ее освещают крохотные золотистые фонарики. Бретт с Рейган перепрыгивают через какой-то цветущий кустарник и выбегают на нее. Что-то с грохотом падает.
– О господи! – кричит Саммер.
Под моей ногой хрустит стекло. В нос бьет запах вина.
– Бежим! – подгоняет нас Бретт, у которого тяжело вздымается грудь. – Нам нельзя останавливаться.
Я оглядываюсь на главный корпус. За нами, похоже, никто не бежит. Мы бросаем разбитую бутылку вина и бежим до тех пор, пока не взбираемся на вершину крутого холма. В поле зрения появляется первое палаточное стойбище. Бретт останавливается, мы переводим дух и смотрим вниз на долину.
Стойбище состоит из одних юрт, все палатки в нем круглой формы. Пугающе прекрасные, они сияют теплым, под цвет бархатцам, светом – святилища в темнеющем лесу, который отступает, чтобы явить нам черное небо. И в этом небе повсюду – повсюду – сияют звезды.
Мои звезды.
Они будто появляются ниоткуда. Словно это небо совсем не такое, как дома. В обсерватории Мелита Хиллз у нас очень хороший вид, однако города, сгрудившиеся вокруг залива Сан-Франциско, совместными усилиями очень загрязняют небосвод своим светом.
А здесь городов нет.
Эх, какие фотографии я могла бы сделать со своим телескопом!
– Зори! – зовет меня Леннон.
Блин! Наша группа побежала дальше, и все, кроме нас, уже спустились вниз до половины холма.
– Прости, – говорю я, перевожу дух, хватаю ноги в руки, улыбаюсь и объясняю: – Витала в облаках, в самом прямом смысле слова.
Идиотская шутка. От всех этих физических упражнений у меня гниют мозги.
– Ты имеешь в виду звезды? – спрашивает он, на несколько мгновений поднимая вверх глаза. – Удивительно, правда? Я знал, что они тебе здесь понравятся.
Он поддает ходу, чтобы догнать остальных участников нашей группы, я бегу за ним. Его неожиданное признание ворочается у меня в голове. Но недолго – когда до стоянки остается всего несколько ярдов, Рейган останавливается.
– В чем дело? – спрашивает Кендрик.
– На дорожке, у третьей юрты, – отвечает она.
Я смотрю вперед и сразу же вижу проблему. Спиной к нам с парой отдыхающих разговаривает широкоплечий мужчина в темной куртке с начертанной на спине надписью «Мьюир».
– Мистер Рэндалл, – говорит Рейган, – рейнджер, отвечающий за безопасность лагеря. Бармен хоть и придурок, но по сравнению с мистером Рэндаллом просто Санта Клаус. Нам нельзя показываться ему на глаза со всем этим вином. Не исключено, что он явился нас арестовать.
Саммер оглядывается назад:
– И что будем делать? Вернемся обратно?
– Туда, где сто человек видели, как мы бежали? – говорит Леннон. – Ну что же, давайте действительно возвратимся на место преступления.
– Тогда я не знаю! – говорит Саммер с горящими в панике глазами. – Может, тогда лучше спрятаться, пока этот пижон, мистер Рэндалл, не уберется восвояси?
Я машу рукой в сторону юрт:
– Он не единственная преграда. Посмотрите на палатки. Вокруг них полно народу.
– Да и гости, посидев у костра, расходятся по домам, – говорит Леннон, оборачивается и глядит назад – там, совсем недалеко от нас, слышатся болтовня и смех.
– Мы в ловушке, – стонет Саммер, – вот вляпались так вляпались. У меня ноги забрызганы вином… теперь нас посадят в тюрьму.
– Если только где-нибудь не припрячем эти бутылки, – спокойно отвечает Леннон, – тогда, может, еще погуляем на воле. Но твой план тоже ничего.
Кендрик показывает на огромный мусорный контейнер. Это настоящий, железный, вмурованный в землю сейф с хитроумной крышкой:
– Не думаю, что ночью в него кто-нибудь полезет. Мы можем сложить вино туда, а потом, когда все уснут, за ним вернуться.
– Это вы, ребятки, охренительно придумали! – одобрительно говорит Бретт, помогая Кендрику открыть мусорный контейнер. – Леннон, ты настоящий гений. Знаешь, когда там, в баре, тебя не оказалось рядом, чтобы прикрыть мой тыл, я подумал, что ты дал задний ход, но теперь твои позиции ведомого восстановлены.
– Всю жизнь об этом мечтал, – произносит Леннон звенящим от сарказма голосом.
Пока Рейган негодует, что бутылки с вином будут соседствовать с объедками, ребятам удается освободить достаточно места примерно для дюжины. Последняя не помещается, поэтому Бретт засовывает ее себе в штаны. Не обходится без похабных шуток. Я не обращаю на них внимания – главным образом потому, что не спускаю глаз с рейнджера.
– Закрывайте контейнер, ребята, – говорю я, – он направляется в нашу сторону.
Не думаю, что мы ему так уж хорошо видны, но я его вижу. А когда Леннон заявляет, что мы выдаем себя с головой, болтаясь у мусорного контейнера, отходим от него и шагаем по дорожке. Медленно. Спокойно. Чтобы не столкнуться с рейнджером. Когда мы к нему подходим, я мобилизую все внутренние силы.
– Добрый вечер, – говорит мистер Рэндалл, окидывая нас беглым, оценивающим взглядом. – Заблудились, ребятки?
– Нет, сэр, – заверяет его Бретт, – просто возвращаемся в свое стойбище.
– А где вы у нас обосновались?
– В Совином, – отвечает Рейган.
Он щурит на нее глаза:
– Мне знакомо ваше лицо.
– Здесь часто отдыхают мои родители, – говорит девушка.
– Если так, то мне нет нужды напоминать вам, что скоро начинается тихий час. В полном соответствии с расписанием.
– Спасибо, – благодарит его Рейган.
Мистер Рэндалл кивает и отходит в сторону, чтобы нас пропустить. Может, это мне только кажется, но такое ощущение, что он принюхивается. Меня с параноидальной навязчивостью преследует мысль, что от нас несет вином. Мы же ведь втоптали разбитую бутылку в землю.
Но если он что-то и подозревает, то нас все же не останавливает. Я искоса поглядываю на него, а когда он проходит мимо мусорного контейнера и шагает вверх по холму по направлению к главному корпусу, из моей груди вырывается вздох облегчения.
– Похоже, он ничего не заподозрил, – говорю я ребятам, пока мы шагаем по темной дорожке через стойбище юрт.
– Повезло, – отвечает Леннон без особой убежденности в голосе.
На этот раз я не могу с ним не согласиться.
10
Оказывается, «тихий час» и в самом деле должен быть тихим. Хотя палатки в Совином стойбище и разнесены друг от друга, когда на улице царит непроглядный мрак, а привычный равномерный шум городской жизни – автомобили, кондиционеры, телевизоры – сменяется сверчками, можно слышать буквально все.
Я имею в виду все-что-только-можно.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!