Бунтарка - Линетт Тиган

Тим приподнимает мой подбородок, заставляя смотреть в глаза. — И всё для чего, Василёк?

Я теряюсь с ответом, пытаясь укомплектовать в моих мозгах его слова.

— Это мои личные отношения с Кириллом, в которые тебе не стоит вмешиваться. Я сама разберусь, не маленькая, — сдержано отвечаю я.

— Очнись! — он встряхивает меня так, что я моя шея хрустит. Глаза парня горят от вспыхнувшей ярости, а его пальцы больно сжали мои предплечья. — Если хочешь просто трахаться — попроси меня! Бессонов, как только заполучит тебя — разобьёт твои розовые очки и потопчется по ним, а весь универ будет потом обсуждать, как тебя поимели. Ты же знаешь — не нравишься Бесу, не нравишься никому.

— Фирташ, долго ты ещё будешь распыляться и портить всем настроение? Ты нас задерживаешь, — я перевожу взгляд за спину Тима, обнаруживая Бессонова. Парень смотрит на моего друга из-под бровей, а по лицу ритмично двигаются желваки от яростно сцепленных зубов.

— Я предупреждал тебя не приближаться к ней, но ты настолько конченный отморозок, что до тебя не доходит с первого раза! — рявкает Тим, повернувшись лицом к Бессонову.

— Когда что-то объясняет тупица, сложно понять с первого раза, — ухмыляется Бессонов, провоцируя Тимофея.

— А когда ты хочешь трахнуть мою подругу, потому что она блондинка — это, по-твоему, не тупо? — взрывается Тимофей на яростный бас, который прокатился по всему университетскому дворику.

Он добился того, чтобы у этого шоу появились зрители. Я в восторге!

— Может тебя бесит, что ты сам хочешь поиметь свою милую подружку? А, Фирташ? Признаюсь, сложно оставаться равнодушным, когда рядом находится она. Я тебя понимаю, — Кирилла несёт, и он совсем не обращает внимание на моё недоумение.

— Рот закрой! Я просто хочу защитить её от твоей блядской натуры! — Фирташ резко поворачивается ко мне, схватив под локоть. — Этот сукин сын однажды увел у меня девушку. Знаешь, что этот ублюдок сделал, когда трахнул её? Сказал выметаться и выставил её ночью на улицу!

— Забыл уточнить, что эта шлюха караулила меня ежедневно и сама накинулась с порога, а через три недели припёрлась с фальшивым тестом, — без каких-либо эмоций парирует Кир.

У меня разбегаются глаза, как и мысли.

— Всё, хватит. Отпусти меня…

Я пытаюсь вырвать свой локоть из хватки Тима, но он меня дергает к себе. Ощущая острую боль в руке, роняю сумку, когда второй рукой решаю оттолкнуть от себя невменяемого друга. А друг, видимо, уже бывший…

— Послушай, — Тим выдыхает, потирая переносицу, а затем замирает. Смотрит на землю и молчит, только щеки его наливаются румяными пятнами от бешенства.

Я оборачиваюсь, увидев, что из моей сумки выпал блокнот и цветные маркеры… И пачка презервативов.

— Не может быть… — Фирташ бегает взглядом между мной и Бессоновым.

Кирилл подкрадывается ближе и подбирает с земли пачку презервативов, покрутив её в руках. У меня внутри всё сжимается от волнения.

— Вот значит, как, Лиса… — он кажется удивленным, но в глазах сгущается буря, — значит, ты уже умеешь трахаться. Что же… Хотя бы с защитой.

— Это не моё, — оправдание глупо слетает с языка, и я напряженно оглядываюсь, увидев непрошенных зрителей.

— Я только не пойму зачем ты строишь из себя неприступную крепость, дверь которой уже давно открыта? — он смеется, ему, чёрт возьми, весело!

— Держи свой грязный язык при себе! — рявкает Тим.

Я подбираю сумку с земли, сложив в неё выпавшие вещи. И меня заводит вся это ситуация настолько, что я подхожу к Бессонову и забираю пачку презервативов, спрятав в свою сумку. Он заинтересовано смотрит на меня, пошло ухмыляясь, а я всем сердцем жажду, чтобы он подавился своими насмешками!

— Думаешь, сегодня пригодятся? — Бессонов лукаво сощуривается.

— Думаю, да, — отвечаю я со всей серьезностью. — Но, видимо, не с тобой, — стараюсь ответить остро и задеть чувства Беса также бесцеремонно, как он задел мои.

Вместо ответа, он опрокидывает голову назад и так раскатисто расхохотался, будто услышал самую смешную шутку. А у меня внутри всё обрывается, потому что я вижу в его взгляде знакомые мне искорки его внутреннего Беса. Только бы ты не ляпал языком!

— Я всё равно буду твоим первым, — заявляет он так громко и уверенно, что я отступаю назад, ощущая липкие взгляды прохожих. Я моментально внутренне сжимаюсь в комок нервов и стыда. Зачем он так высмеивает меня? Это слишком жёстко. — Я же говорил, что мне твоя задница нравится больше!

— Ублюдок! — Фирташ бросается на Кирилла, а я едва успеваю отпрыгнуть в сторону.

Два оленя сцепились в бешеной хватке, и я понимаю, что мне здесь не место. Пробираюсь сквозь образовавшуюся толпу из любопытных носов, но вздрагиваю и оборачиваюсь, когда слышу металлически скрежет.

Я пораженно выдыхаю вместе с очевидцами, когда двое парней повалили мотоцикл. За байк мне очень досадно, а то, что они бьют друг другу наглые морды — ни капельки!

Сворачиваю в сторону парковки и шарю по карманам в поиске налички для автобуса, но мой взгляд цепляет за подпирающего стену Краснова с сигаретой в зубах в нескольких шагах от меня.

— А ты умеешь завести народ, — кивает он на шум и драку за моей спиной.

Я устало прикрываю глаза и с раздражением выдыхаю, продолжая путь. Стас присоединяется ко мне, молчаливо делая несколько затяжек.

— Подвести?

— Нет, — отвечаю слишком резко.

— Тебе нужно успокоиться. Ничто так не успокоит гонщицу, как гоночная машина, — делает заключение парень, подмигивая мне.

— Как мило. Значит, Бессонов ещё и обсуждает меня со своими друзьями… — закатываю я глаза.

— То, как ты сидишь на байке — многое говорит о твоих способностях, — пожимает он плечами.

— У тебя машина, а не байк.

— Тачку водить умеешь? — спрашивает он, заставляя меня переключиться на разговор с ним.

— Не особо.

— Что, даже неинтересно? — он останавливается и я почему-то тоже. Поправляю сумку и стыдливо отвожу взгляд в сторону, вспоминая что именно у меня там лежит. — Обещаю не приставать. То, что было на вечеринке — каюсь, перебрал.

— Тогда зачем ты хочешь меня подвести?

— Хочу задать тебе несколько вопросов.

— О чём? — уточняю я.

— О Живых холмах, — он смотрит, как у меня вытягивается лицо от удивления и несколько снисходительно улыбается.

— И для чего мне…

— У тебя появилось много причин. Например, заработать, позлить зазнавшегося Беса, и заявить о себе, как о гонщице, — заговорщицки тихо говорит Стас, предвкушающее облизывая губы.

— Как-то всё очень сомнительно звучит, — скептически заявляю я. — Тебе-то какое до меня дело?

— Моё дело — предложить, а ты можешь принять предложение или отказаться. Нюансы обговариваются в дороге, — пожимает плечами Стас и бросает окурок