Лабиринт - Дмитрий Болотин

и изо рта шёл пар, я стоял один, и в обозримом ландшафте не было ни души. Когда я в прошлый раз видел эти пустынные улицы, я чувствовал некое единение с тем тёплым светом в окнах домов и людьми, которые мелькали в них, общаясь друг с другом и делая свои повседневные семейные дела, но сейчас эта пустота на улицах вызывала у меня чувство абсолютного одиночества. Как же странно то, что одно и то же событие может приводить к абсолютно противоположным мыслям в зависимости от, на первый взгляд, незначительных и едва уловимых деталей. Докурив, я вошёл в отель и устремился в свой номер, чтобы одеться в зимнюю одежду, так как на улице было зябко, после чего прошёл обратно ко входу в отель, где нас уже встречала делегация из четырёх человек, стоящих рядом с серебристым Патриотом, на крыше которого разместилась огромная куча походных вещей.

– О-о-о! Владислав Викторович! Добрый день, рад Вас видеть! – с радостью прогремел Саша полноватому мужчине с залысиной на голове и начинающими седеть волосами, когда мы втроём вышли из отеля.

– Александр Сергеевич, здравствуйте! Я тоже рад Вас видеть! Познакомьтесь, пожалуйста, это Сергей Александрович! – он указал на высокого худощавого мужчину лет пятидесяти. – Исполнительный директор предприятия. А это Пётр Николаевич – главный инженер и Валерия Романовна – главный геолог.

В ответ Саша представил всем четверым нас с Лёшей. Я был приятно удивлён тем, что главный инженер и главный геолог были сравнительно молоды. Валерия Романовна – голубоглазая брюнетка была, кажется, даже моложе меня, а Пётру Николаевичу было около тридцати пяти лет, а может, и меньше, а возраста ему добавляли лёгкая щетина и несколько морщин на лбу.

– Прошу меня простить за то, что поедем на этой машине, но туда, куда мы едем, на другой вряд ли удастся проехать, по крайней мере, оставив бамперы и корпус невредимыми! – продолжил Владислав Викторович. – Нас семеро, так что все поместимся.

– Мы можем поехать на нашей, если хотите. Думаю, что проедем! – Саша указал на арендованный Ленд Крузер.

– Нет-нет. Жалко машину! Там часть пути вовсе по бездорожью придётся ехать, так как по колее от Уралов в принципе не проехать. Я настоятельно рекомендую ехать на корпоративной. Если Вы считаете, что будет тесно, то уже минут через двадцать подгоним вторую машину, с этим нет никаких трудностей.

– Ну что Вы, Владислав Викторович, о чём речь? Конечно, поедем все на одной. Я просто не хотел Вас стеснять! – ответил Саша. – Вместе веселее!

– Отлично! Тогда выдвигаемся! – закончил разговор хозяин завода, и мы уселись в машину. Саша и Владислав Викторович, как самые широкие, уселись спереди, мы с Лёшей и Сергеем Александровичем втроём на втором ряду, и Валерия Романовна с Петром Николаевичем – на третьем. Никогда раньше не ездил на этой машине: пожалуй, действительно внедорожная машина – места полно и убить её в дороге не жалко.

Ехали мы около двух часов, причём, как нас и предупреждали, последние сорок минут мы ехали по абсолютному бездорожью со скоростью километров пятнадцать в час, объезжая по блеклой траве повсеместно раскиданные булыжники и отвесные скалистые стены. Впервые в жизни я ехал под таким крутым уклоном в горы и с них. Иногда мне даже казалось, что машина настолько сильно кренилась, что просто перевернётся, и мы все скатимся к подножью горы. Вряд ли бы мы погибли, но всё равно было не по себе. Причём, думаю, что не только мне, так как Лёша с Сашей тоже сидели, притихнув, да и с третьего ряда не было слышно ни звука.

– А Вы часто по этому маршруту ездите на завод? – спросил я. – Это просто удивительно, я никогда раньше по таким экстремальным маршрутам не ездил на машине.

– Вообще, редко, – ответил сидящий рядом со мной Сергей Александрович. На завод обычно на Уралах все доезжают, но Вы сами видели колею от них: сели бы днищем метров через пятьдесят, если бы поехали по их пути, свернув от основной дороги. Это действительно увлекательный маршрут, я и сам второй раз в жизни так еду.

– Да всё нормально, коллеги! Я уже ездил здесь, и проблем быть не должно, – добавил сидящий за рулём Владислав Викторович. – Зато будет, что вспомнить!

Ехали мы медленно, но машину так качало, что меня слегка начало мутить. Удивительно, с тех пор как лет в четырнадцать меня перестало укачивать в транспорте, я уж и не думал о том, что мне ещё когда-нибудь станет плохо в машине. Пару раз было плохо в самолёте при сильной турбулентности, но чтобы в машине – ни разу. Было неудобно попросить у кого-нибудь пакетик, но заблевать салон машины было бы ещё более неудобно. Ладно, если что, то попрошу остановить.

– Тут главное – ход не сбавлять: под таким уклоном сложно будет тронуться с места! – продолжил водитель. – Уже немного осталось, сейчас этот перевал переедем, спустимся и будем на месте.

Слюноотделение увеличилось, и я начал чувствовать, как в животе начинают медленно сжиматься мышцы. Уж не знаю, что в таком случае сжимается: пресс, диафрагма или желудок, но ещё немного, и все увидят, что я ел на завтрак. Лишь бы доехать… как же трясёт машину. Надо потерпеть: если бы ещё долго ехать нужно было, то не стал бы, но раз почти на месте… Машина сбавила ход и, выехав на плато, остановилась.

– Ну вот мы и приехали. Выгружаемся! – Владислав Викторович заглушил двигатель, и мы медленно начали выходить из машины.

С жадностью вдыхая холодный свежий воздух и ощущая твёрдую почву под ногами, я начал чувствовать, что тошнота стала проходить.

– Андрей, ты что такой зелёный? Всё хорошо? – тихо спросил Лёша, положив мне руку на плечо.

– Да всё нормально, укачало немного.

– На, водички попей! – он протянул мне бутылку с минеральной водой. – Мне и самому немного нехорошо стало, но, судя по всему, не так сильно, как тебе.

– Спасибо! – я взял бутылку и сделал пару небольших глотков. – Я пойду немного пройдусь, ладно?

Неторопливым шагом я пошёл в сторону от всех и мельком услышал, что Лёша сказал, что меня слегка укачало и я скоро подойду. По мере отдаления голоса становились всё тише и, отойдя метров на сто, я, наконец, огляделся по сторонам. Мы находились на небольшой равнине метров двести на двести, кругом окружённой горами, уходящими метров на сто пятьдесят в высоту. Между двух скалистых отвесных стен к полянке, если её можно было так назвать, подходила дорога, которая больше напоминала земляное месиво, что резко контрастировало