Завет Сургана - Владимир Михайлов

– Так точно. Человек, который вам нужен, вернее, люди – их там четверо – задержаны и взяты под стражу.

– Что они там себе напозволяли? Перепились в честь достигнутого успеха?

Ну, вы могли бы сразу освободить их моим именем и уже доставить сюда.

Сообразительности не хватило?

– Они не напились. И арестовала их не войсковая полиция.

– Территориальная? Надеюсь, речь идет не об убийстве гражданского лица или изнасиловании? Хотя у обертышей это как раз бывает не так уж редко.

– Нет, они вели себя вполне пристойно. А задержаны они, по сути дела арестованы, людьми ОСС. Это ведь их десант завершал операцию.

– Ах, вот оно как… – протянул верком Сидо и умолк на несколько минут.

Его собеседник, ромб-воин, терпеливо ждал: все в Институте знали, что директор нередко впадал в подобную отключку, после которой объявлял готовое решение.

Вот и сейчас он, намолчавшись, поднял глаза на ромб-воина.

– Эти люди нам нужны даже в большей степени. Раз уж ими заинтересовалось хозяйство Гумо, значит… значит…

Снова пауза, на сей раз кратковременная, несколько секунд.

– Вы, конечно, навели справки о мотивировке задержания. Ну?

– Как я слышал, речь идет о разглашении военной тайны.

– Бред. Впрочем… Они что – контактировали с улками?

– Нет, контакт был разве что огневой.

– Тогда и на самом деле бред. Ох, эти секретуны с их шпиономанией! Хотя – нет, тут, безусловно, другое. И очень интересное. Они все еще там, на Ком Соте, или их успели куда-то увезти?

– Только что были там. Я уточнял по связи.

– Передайте начальнику разведо круга… Нет, я сам ему скажу.

Генерал схватил трубку спецлинии:

– Куб-воин Геса? Вы найдите там участников операции в тридцать втором секторе… Да-да, вот именно. Тот, кто возглавлял операцию, как бишь его?..

Онго Ру, вот-вот. И его ребята. Их там у вас задержали пареньки из ОСС – по свойственному им скорохватству. Немедленно освободите ребят и доставьте сюда, прямо ко мне в кабинет. Способ действия – на ваше усмотрение. Ни в чем вас не ограничиваю, только проследите, чтобы все было обставлено пристойно. Чем можете воспользоваться? Да всем на свете. Возьмите ребят из нашей экстремгруппы – столько, сколько нужно. Агралет для доставки – из нашей спецэскадрильи. Моим именем. Так или иначе, не позже завтрашнего дня жду их у себя целыми и невредимыми. Нет, я не любоваться на них собираюсь, а сунуть в пекло, вот что я собираюсь сделать. Жду.

Утро в тесной агралетной камере прошло спокойно. Никуда не вызывали, никто не приходил, ничего от арестованных не требовали. Завтрак принесли, как и предсказывал разведчик, где-то около восьми; отведав варево, Онго поморщился, парень же сказал:

– Это ты зря. Вовсе даже неплохо, если сравнить, чем кормят в нормальной тюряге. Видно, что тебе не приходилось.

– Как-то обошелся без этого. Просто не успел, понимаешь ли. А ты, я вижу, имеешь опыт. Хотя сам еще моложе меня – выглядишь так, во всяком случае.

Как же это ты ухитрился?

– Так уж получилось, – ответил разведчик, помолчав.

– Как тебя зовут, кстати? Повоевали вместе, а познакомиться еще не успели. Я – Онго. А ты?

– Кто ты – я знаю, – сказал разведчик, усмехнувшись. – Заметил тебя еще в линии, когда придурок стал к тебе приставать, а ты его как бы круто отшил. Я тебя сразу зауважал. Ты ведь обертыш?

– Что, сразу видно?

– Кто понимает – не ошибется. Я враз срисовал.

– Ты, значит, понимаешь, Керо? Парень усмехнулся – как-то криво, словно бы через силу.

– Что ж тут понимать – сам такой.

– Обертыш? Керо кивнул:

– Доброволец.

– Богато живешь, – сказал Онго. – По ускоренному графику.

* * *

Керо пожал плечами:

– Я об этом не просил. Жизнь заставила.

– Поделишься? Раз уж сидим вместе…

– Это, браток, не причина, – ответил Керо тоном пожившего, умудренного человека. – Но вот повоевали вместе, пусть и недолго, но хорошо – это, конечно, повод. Может, еще придется спиной к спине держаться. Курить есть?

Онго виновато развел руками:

– Не освоил еще…

– Ничего – для здоровья лучше. А я вот… – Он непонятно откуда вытащил примятую пачку солдатских самозажигающихся сигарет, сжал пальцами кончик – пошел дымок. Керо глубоко затянулся, подержал дым в себе, потом медленной струйкой выдохнул. – Значит, так…

– Постой, – прервал его Онго. Встал. Внимательным взглядом обвел стены камеры, полюбовался, задрав голову, на потолок, заглянул под столик… Керо с усмешкой следил за его действиями.

– Да брось ты, – сказал он. – Тут все прослушивается, конечно. Но я живу без секретов, весь на виду. Садись и слушай.

– Как знаешь, – сказал Онго и сел на свое место.

– Так вот. Мне сейчас восемнадцать. Месяц назад стукнуло. А в четырнадцать я еще девчонкой был. Жил в таких вот местах, как те, где мы нынче воевали. Хутор наш был около самой границы с предгорьем, где там эта граница проходит, ни мы не знали, ни они, типа горцы; а предгорье всегда было как бы ничьей землей – и мы там скот пасли, и они к зиме тоже сходили с отарами. Жили, в общем, мирно, бывало даже – хотя и нечасто, – оттуда жен привозили или же туда отдавали…

– Как так? Войны же бывали регулярно, это мы еще в школе усвоили…

– Так это – какая регулярность. Если бы каждый год-два – одно дело. А раз в сорок лет – совсем другое. Люди рождаются и взрослыми вырастают без войны, а мы ведь там – народ тупой, в политике никогда не разбирались и о ней не думали, а понимали так: раз столько лет прошло без драки – значит, даст Творец, и не будет больше. Тем более что в ближних горах – без пяти минут родня, даром что улкасы…

– Не обижайся, но, похоже, и в тебе толика той крови течет?

– На кого обижаться-то? Я тогда, наоборот, этому радовался: и тут свои, и там, выходит, свои, везде свои – благодать!

– Да, хорошо было. Что же случилось?

– Случилось, – сказал Керо и умолк. Смотрел на горящий конец почти уже докурившейся сигареты, потом, дожигая остаток, сильно затянулся раз и другой.

Плевком погасил начавший тлеть фильтр. Щелчком забросил остаток в парашу.

– Дело, в общем, было простое, если подумать. Но это я сейчас так соображаю, а тогда не имел такого понятия. Было у нас небольшое стадо, и я при нем – пастушкой…

– В четырнадцать лет?