Верни меня, если сможешь... - Яна Борисова

сказать, что я влюбилась, но ничего не сложилась и это всё разбитое сердце.

Отчасти эта была правда если отмести, что любимый теперь считает меня преступницей.

Сестрица даже присвистнула и прописав мне «страдательный» режим со словами: «Тогда реви» — отстала от меня на неделю, еще и бабуле приказала не лезть.

Но стоило этой отведённой недели пройти, как она прилетела с крайне озабоченным видом, схватила мои вещи в охапку и меня заодно, привезла к себе домой. Поставила перед племянниками, со словами: «Вот вам любимая тётушка, хотели, получайте и что хотите с ней, делайте у вас на это две недели, а мы отдыхать».

Зловеще улыбнулась и скрылась в неизвестном направлении вместе с Алексеем, помахав на прощание ручкой. Я даже пискнуть не успела, не то что возмутится.

Это потом я нашла огромную инструкцию и объяснение, где они и когда вернутся, а первые полчаса непрерывно трезвонила сначала горе-матери, потом бабули. Но ни одна не ответила, похоже, это был заговор.

Так, из моей головы были выбиты все посторонние мысли. Главным стала та самая инструкция, не дававшая даже присесть, на несколько минут.

Приготовь.

Накорми.

Убери.

Поиграй.

Погуляй.

Уложи спать.

И так по кругу. Иногда менялся порядок, но не содержание.

К окончанию срока я даже втянулась, но возвращение уже не очень любимой сестры ждала, как никогда.

Отдохнувшую, загорелую сестрицу, отчитала всеми неприличными словами, что знала, даже Алексею тогда досталось, чмокнула племяшей и сбежала к уже ждущему меня у ворот такси, с твёрдой уверенностью, что дети у меня появятся ещё не скоро.

Сбежала к своим карандашам, кисточкам, краскам, по которым жуть, как скучала и которые уже ждали меня дома.

Оказалось, отсутствовала я в нашем мире ровно столько, сколько пробыла там в Валирии.

Ребята, задержавшиеся на сплаве даже, не заметили моего исчезновения, поэтому не подняли панику.

Наплела, что пришлось срочно уехать, да так срочно, что даже вещи оставила. Упросила переслать мне моё, дорогое сердцу имущество, объяснив, что назад к ним уже не вернусь.

Ждать долго не пришлось, курьерская доставка исправно работает даже с дальними районами, не хуже магических перемещений в кое-каком мире, что на две недели был успешно выбит из моей головы, спасибо Альке.

А потом начался новый учебный год — дипломный.

Я вся погрузилась в учёбу, не давая себе ни минуты на отдых.

Старалась приходить как можно позже и падая без задних ног, сразу засыпа́ла, чтобы во сне увидеть серебристые глаза, лукаво смеющиеся, почувствовать жаркие, настойчивые губы и сильные объятья, словно наяву.

Это сегодня из-за проводов бабули я позволила себе выходной, который, как и следовало ожидать, вновь привёл меня к тяжёлым воспоминаниям.

Сердце тяжело защемило, закусив губу, я уткнулась в подушку, прогоняя события той ночи.

Не помню, как, но уснула.

Проснулась я от собственного крика.

Он вернулся.

Тот кошмар, что преследовал меня летом — возвратился.

Только сейчас он наводил на меня ещё больший ужас.

Мокрая от пота, дрожащая я встала с кровати.

За окном ещё совсем темно, только одинокий автобус, гулко проехавший по дороге, говорил, что утро уже наступило.

— Что же это за проклятье, — уткнувшись лицом в ладони, простонала в тишину.

Глава 19

— Да вы что издеваетесь? Почему я? Что со мной не так? — подняв глаза к незнакомому, серому небу, гневно выпалила я, даже не проверив есть ли кто рядом.

Я только что стояла на подъездной аллее у училища, дожидаясь такси. И всего лишь чихнула, чихнула твою ж…, спрятавшись в рукав пальто, а когда подняла голову, ни аллеи, ни училища, ни моего родного города уже не было.

Я стояла на мосту, по оба берега которого, расположились незнакомые, цветные каменные дома с остроконечными, серыми крышами.

Возмущению моему не было предела, это и выпалила в чужое небо.

— Ну спасибо, что без вреда здоровью, — уже тихо пробубнив сама себе, стала оглядываться.

Мост был небольшим, каменным и безлюдным. Ну как безлюдным, один человек там всё же был, он стоял на другом конце каменной переправы и внимательно меня рассматривал.

Попыталась приглядеться к нему и я.

По силуэту было понятно, что это мужчина, широкие, угловатые плечи, полноват, лицо скрыто под полями серой шляпы.

Уже шагнула к нему навстречу, поинтересоваться, куда меня занесло на этот раз, как он тоже сделал шаг в моём направлении.

Почему-то внутри всё сжалось, какой-то первобытный страх сковал всё тело, а в голове запульсировало: «Беги!»

Остановилась.

Мужчина, напротив, прибавил шаг. Теперь отчётливо стало видно, что лицо под шляпой скрыто шарфом, оставляя открытыми лишь глаза.

Те самые глаза, что преследовали меня по ночам.

Собрав все силы, я развернулась на пятках и рванула в противоположную сторону. За спиной послышались раскатистые шаги, переходящие на бег.

Меня преследовал мой кошмар!

Ущипнула себя, вдруг это сон, но нет боль чувствовала, отчётливо и мир вокруг не принял привычный вид.

Мост уже был позади, дальше нужно было решать, куда бежать.

Сердце больно било в грудь, горло горело от холодного воздуха и быстрого прерывистого дыхания.

Нырнула в небольшой переулок между домами.

Оглянулась на преследователя.

Огромное, чёрное пятно настигало меня.

Сжав кулаки, так что ногти впились в кожу, сделала рывок, выпрыгивая из сумерек переулка в людской поток и тут же врезалась в чью-то грудь, будто в стену.

— Ох — шумно выдохнула, остановленная преградой.

— Что с вами вира? — озабоченно прозвучал над моей макушкой, мужской голос.

Я подняла голову, чтобы извиниться и поскорее сбежать.

— А я вас знаю, — вместо этого, запыхаясь, прохрипела, удивлённо вглядываясь в знакомое лицо.

— Мия? — меня схватили за плечи, растерянно оглядывая с ног до головы.

— Лия, — поправила я. — Вернее будет — Амалия.

Мужчина странно закивал головой.

— Поместье Эризов, — чуть протянул он.

— Верно, я видела Вас там, правда, всего один раз, Вы посыльный, вира Нина о Вас очень хорошо отзывалась. Дуглас, кажется, — замялась, вспоминая полное имя, — Эээ…

— Эверон, — помогли мне вспомнить, отпуская при этом мои плечи. Я тут же оглянулась, ища глазами преследователя.

Пропал.

А может, затаился и ждёт, когда я останусь одна.

— Приятно, что обо мне хорошо отзываются, — посыльный чуть приподнял один уголок, немного пухлых губ, взгляд при этом был мягкий, добродушный, не в пример нашей первой встречи. Отметила, что он даже своеобразно красив. «Интересно сколько ему лет?»

Высокий, подтянутый, с чуть пробивающейся щетиной на лице, смотрелся он сейчас лет на тридцать пять.

— Но, что Вы делаете здесь в Лаиме, ещё и так бежите,