Развод. Обмани, но останься - Лия Ким

Но, понимал ли он это тогда? Сомневаюсь.

Наверное, Шубин не способен понять и принять тот факт, что я никогда не любила его и не смогу полюбить. Несмотря на его старания мы не сможем стать ближе. Но, можно же было хотя бы попытаться подружиться, а не творить всякую дичь, чтобы выплеснуть свои негативные эмоции.

— За что ты меня так ненавидишь?

— Ненавижу тебя? Нет. Я люблю тебя до безумия.

— Любишь? — истерично усмехаюсь я. — Значит, избил ты меня тоже от любви, да?

Олег выпрямился.

Замолчал.

Возможно, где-то глубоко внутри, он понимал, что поступает неправильно. Но, эмоции в совокупе с дурным характером, делают своё дело. Темболее, Шубин всегда принимает всё близко к сердцу, даже не замечая, что делает себе только хуже. Даже сейчас — он сделал хуже самому себе.

Шубин напрягся.

Ему явно не нравилось вспоминать об этом. Но, я очень хорошо умею вскрывать старые раны, заставляя их кровоточить.

— Я сорвался.

— Но, ты же говорил, что любишь меня. А с теми, кого любят, такого не делают.

— Я не позволю тебе быть с ним! Ты — моя женщина! — Ну вот, снова та же песня. — Ты можешь считать меня психом, но я не могу позволить кому-то забрать тебя у меня.

Как эгоистично!

Но, я не винила его. У человека просто поехала крыша. Я к этому руку не прикладывала, но почему-то получила больше всех остальных. За какие такие грешки?

Переубеждать Олега было бесполезно.

Он как заезженная пластинка, постоянно на своей волне, которую не перебить.

— Олег, я не вещь, а живой человек. Ты не можешь распоряжаться моей жизнью. Пойми уже наконец, что все твои попытки остановить меня потерпят неудачу.

— Да неужели? — усмехнулся он, потом сунул руку в карман, достав пистолет.

— Я надеюсь он не заряжен?

Шубин усмехнулся и выстрелил в стену.

— А теперь, скажи мне: ты останешься со мной или нет?

Глава 37

— Остаться с тобой? — усмехаюсь, пытаясь сдержать истерику внутри меня.

Он страшный человек! страшный! Все его действия ужасны и смертельно опасны, представляют угрозу для чужой жизни. А ему это словно нравится. Он наслаждается тем, что делает. Наблюдая за тем, как причиняет человеку боль. Довольствуется тем, что происходит после. Маньяк не иначе!

— Ты поняла, что я имел ввиду.

Неожиданно дверь распахнулась и на пороге появился Орлов.

— Макс!

Шубин, заметив мою реакцию на его появление, наотмашь ударяет меня по лицу.

Орлов делает шаг вперёд, но Олег направляет на меня пистолет, заставляя его остановиться.

— Я бы на твоём месте не двигался. Ты же не хочешь, чтобы я прострелил твоей заиньке башку, верно?

— Прости, я тебя подвёл.

Орлов виновато посмотрел на меня. Наверное, снова обвиняет себя во всём, что произошло. Идиотская привычка.

— Ну что ты, Орлов. Я думаю, Соня тебя не винит. Тут скорее виновата она сама. Доверяет всем направо и налево, а потом страдает.

Мне так хотелось, чтобы Макс дал этому козлу по морде. Чтобы выпустил пар и наконец оторвался на нём за всё, что случилось. Но, останавливало одно — неконтролируемая агрессия может привести к летальному исходу, а это убийство. Это тюрьма. Поэтому, я как могла старалась намекнуть Орлову, чтобы он держал себя в руках.

— Я никогда не понимал, как моя жена может так слепо доверять людям. Всегда считал её странной. А теперь понял: это не она странная, а козлы те, кто пользовался её доверием и предавал.

Шубин резко повернул голову в сторону Орлова.

— Хочешь сказать, что я козёл?

Сделав шаг вперёд, он угрожающе потрёс пистолетом у самого носа Максима. Пытаясь напугать, но как оказалось, напрасно старался.

— Думаешь напугать меня этим? Не получится. Вот этим ты можешь ребятишек во дворе пугать, но не меня.

Орлов всегда отличался острым языком. Он мог любого вывести из себя, а Шубин настолько восприимчивый и вспыльчивый, что играет Максу на руку. Эти двое могли бы отлично дополнять друг друга.

— Зачем мне пугать тебя? Я прострелю тебе башку. Заберу Соню и уеду.

— Думаешь, Соня станет жить с человеком, который убил её ребёнка?

Эта фраза больно резанула по сердцу. Я почти смирилась с тем, что произошло и вот опять. Неужели не понятно, что для меня это худшее воспоминание? А Орлов словно специально решил продолжить.

— А она тебе разве не говорила, что была беременна? Ну что ж, тогда это скажу тебе я. Ты убил своего ребёнка Олег. В тот день, когда избил Соню, ты навсегда потерял своего ребёнка.

Шубин медленно повернулся ко мне.

Глаза, которые до этого были полны ненависти и злобы теперь наполнились слезами. Никогда бы не подумала, что такие как Шубин способны на столь глубокие чувства.

— Это правда? То, что он говорит?

Глава 38

Пока Шубин находился в смятении, Орлов быстро рязвязывал ремни, помогая мне освободиться. Наконец, последний замок щёлкнул и я была свободна.

— Я понесу тебя. — шепчет он, но в этот момент, Олег хватает его за плечо и развернув к себе наносит удар.

— Куда это вы собрались? — шипит он, угрожая мне оружием. — Я разве говорил, что отпущу тебя?

— Дома ребёнок Олег. Этому ребёнку нужна мама.

Шубин болезненно скривился.

Ему, как никому другому известно, что такое расти без матери. Поэтому, воспользовавшись моментом я надавила на самую больную его мозоль. Знаю, что это невыносимо больно, но это единственный способ заставить его говорить со мной.

— Ты ничего не понимаешь. И никогда не поймёшь.

Боковым зрением замечаю, как Орлов поднимается на ноги. Бровь рассечена, по лицу кровь бежит. Но, сейчас ему всё равно. Хватает лежащую на полу металлическую трубу и с размаху ударяет Шубина по голове. Тот падает.

— Чего встала? Беги!

Голова не соображает. Я даже не знаю, что делать дальше. Бежать? Куда? А как же Орлов? Я не могу оставить его здесь одного, зная, что Шубин вооружен.

— А ты?

— У нас сын! Он не сможет без матери! Беги!

Внутри так сжимает от боли.

Мне приходится послушать его.

Выбравшись из гаража, понимаю, что впереди поле. Дорога очень далеко и добраться сюда можно лишь на машине. А значит, мне нужно к дороге. Там и будет шанс на спасение, который мне так нужен.

Холодный ветер пронизывает насквозь, но это сейчас не так страшно, как осознание того, что если Шубин пришёл в себя, то сейчас там либо драка, либо один убил другого.

Не замечаю, как оказываюсь у самой дороги,