Мой эльф из легенд. Спасти любовью - Анна Жнец

— Она так странно на него смотрит. Так плотоядно, понимаешь? Я боялась, что она может приказать ему… неприемлемое. Сделать с ним то, что делали другие кураторы. Но раз Мелинда не вписана в его коды, то я спокойна. Опасаться нечего. Лезть к нему она не осмелится.

Маленькая ложь, чтобы отвести подозрения.

— Не осмелится, не волнуйся.

До дверей лифта оставалось десять метров. Для здорового человека — мелочь. Для меня — как от северного круга до побережья солнечной Арагорны.

Я шла пошатываясь и держась за стену. Собственное плачевное состояние раздражало. Как я смогу убедить Мелинду вернуть мне опаснейшее оружие империи? Как докажу, что способна позаботиться о теряющем контроль киборге, если сама едва стою на ногах?

Бесит! Это слабое тело, не желающее подчиняться! Эти непослушные руки, мягкие колени. Эта боль в боку под бинтами, то ноющая, то резкая. Я ненавидела чувствовать себя беспомощной!

Но Агента надо было спасать. Не могла я спокойно отдыхать на теплой больничной койке, пока мой эльф мерз в ледяном гробу. Я вспоминала, каким увидела его в первый день нашей встречи. Синего, дрожащего, с бровями и ресницами, покрытыми инеем. Он сейчас там, в своем саркофаге, лежит в темноте и полном одиночестве. Пусть Агент без сознания, но даже во сне ему холодно. Мысленно из тьмы беспамятства он, возможно, взывает ко мне, своему куратору. Мечтает ощутить тепло моего прикосновения.

Думать об этом — рвать сердце пополам.

Он спас меня от вооруженного повстанца, зачистил базу мятежников, расправился с врагами империи, а его, как вещь, запихнули в ящик. Положили на хранение до тех пор, пока не понадобится опять. Будто он не живое существо, а гребаный пистолет.

Никакой благодарности за успешно проведенную миссию. Ни доброго слова. Ни хорошего отношения. Солдатам за работу платят жалование, за подвиги вручают медали. Агенту вместо медалей и жалования — ледяной гроб.

Суки! Да чтоб вы сдохли! Самих вас запихнуть в криокапсулу. На веки вечные.

А вот и лифт. Хромированные створки поблескивают в приглушенном свете потолочных ламп. Пара шагов — и я у цели. Это ничего, что придется разгуливать по базе в ночной рубашке. Плевать! На все плевать. Кроме Агента.

Красные цифры на табло рядом с лифтом ожили и начали быстро сменяться, пока не высветился номер моего этажа. Минус одиннадцатый. Я переступала с ноги на ногу в ожидании, когда створки разъедутся. И вот это случилось. Из полумрака кабины на меня смотрел Итен Хосс.

— Алайна. Ну и куда ты собралась в таком состоянии? Неужели правда решила, что сможешь сбежать? Мне позвонили с поста охраны. Тебя засекли на камерах.

От досады я заскрежетала зубами. Черт! Черт! Проклятие!

— Мне надо к Мелинде.

— Не надо.

Ученый потянулся ко мне, будто предложив опереться на его руку, но это оказалось уловкой. В следующую секунду у основания шеи болезненно кольнуло. И лицо Хосса, а вместе с ним и коридор, и двери лифта начали расплываться.

*

Очнувшись, я увидела привычные белые стены больничного блока и синие шторы, отделяющие мою кровать от других коек в палате. Однако нашлось в окружающей обстановке и кое-что новое: пластиковый стул у постели больше не пустовал — на нем, закинув ногу на ногу, сидела Мелинда.

— Хосс сказал, что ты хотела со мной поговорить?

Тварь. При виде бывшей подруги в груди поднималась волна жгучей ненависти. Вот бы высказать Мелинде все, что я о ней думаю, да не то у меня положение, чтобы проявлять характер. Агент в криокапсуле, и только эта гадюка-интриганка способна вытащить его оттуда. Значит, надо держать эмоции при себе.

— Почему моего подопечного погрузили в стазис? — спросила я, садясь на кровати.

Мелинда потерла лоб, словно взяла паузу, чтобы подумать над ответом.

Наконец она сказала:

— Согласно инструкции, в отсутствие куратора Агента замораживают. Как только сможешь вернуться к своим обязанностям, его выведут из криосна.

— Я могу уже сейчас.

Гадюка Мелинда скептически приподняла бровь, разглядывая мою белую больничную сорочку.

— Не думаю. Хосс сказал, что на восстановление уйдет неделя.

Неделя… Семь дней. И все это время Агент, как спящая красавица, будет лежать в своем ледяном гробу.

— Но ведь мое выздоровление можно ускорить, — я подалась ближе к Мелинде, и шов под бинтами отозвался болью. — Специальные технологии. Или маги-целители. На базе должны быть маги-целители. Я знаю.

Глаза напротив хитро прищурились, сверкнув холодной сталью. Мелинда наклонилась ко мне и прошептала на ухо, чтобы камеры, которыми была напичкана палата, не записали наш разговор:

— Беспокоишься за своего ручного киборга? Не стоит. Ничего с ним не случится. Полежит, отдохнет, не путаясь под ногами. Теперь, когда ты пациентка Хосса, у тебя появился повод и время, чтобы с ним сблизиться. Мужчины любят женщин в беде. Хосс, кстати, явно тебе благоволит. Сам вызвался тебя лечить, хотя это вовсе не его обязанность. У нашего гения есть медицинское образование, но сюда его позвали не в качестве врача.

Каждое слово Мелинды подбрасывало дров в топку моей ярости. Эта дрянь предлагает мне заигрывать с доктором во время перевязки и утренних осмотров? Соблазнять его, лежа под капельницей? Очаровательно. И эту змею я долгие годы считала подругой?

Материнским жестом Мелинда заправила мне прядь волос за ухо и продолжила:

— Достань информацию с компьютера Хосса, и тогда я верну тебе твоего отмороженного зайчика.

Сука!

Я открыла рот, не в силах сдержать возмущения, но глаза Мелинды сощурились еще больше, и она торопливо зашептала мне в ухо:

— Скажи спасибо, что за мониторами камер и на прослушке сидит мой человек. Очень многое из того, что ты себе позволяешь в отношении Агента, Совету не понравилось бы.

Я резко закрыла рот и втянула воздух.

— Ты считаешь меня дрянью? Напрасно. Я помогаю тебе и Агенту. Постоянно прикрываю вас. Чищу записи с камер. Лгу в отчетах. Совет доверяет мне, но ты только представь, как я рискую, скрывая истинное положение вещей.

Что… что она сказала? Услышанное не укладывалось в голове. Мелинда прикрывала нас перед начальством? После истории с ядом сложно было поверить в то, что она способна на благородные поступки. Помогая нам, Мелинда явно преследовала свои цели.

— В чем твой интерес?

— Мой интерес?

— Выгода? Какая твоя выгода? Почему ты это делаешь?

— Спасаю вас раз за разом? Не хочу, чтобы тебе стерли память, а твоего ушастого зайку окончательно превратили в робота.

— Но ты не выведешь его из стазиса, пока я…

— Он будет мешать.