Сапиенс как вирус - Сергей Гатаулин

Дмитрий постучал в перекошенную дверь: звонок не работал. Скрипнув ржавым железом, дверь медленно отворилась, и на пороге появился удивленный Жора.

– Что? Уже?

– Одиннадцать тридцать! – воскликнул Анатолий, догоняя Потёмкина, резко обернулся к лестнице и спросил:

– Я прав, Геракл?

– Минута в минуту, – согласно кивая, подтвердил спешащий следом за ним Илья.

Жора зевнул, посторонился, пропуская гостей в квартиру.

– А я уже спать собирался, – пробурчал хакер.

Потёмкин шагнул в черный склеп с обгоревшими стенами, оглядывая привычное пепелище, улыбнулся:

– Опять программаторы взорвались?

– Извержение вулкана, – хохотнул Илья, пиная угольночерные куски бывшей мебели. – А на чем ты спишь? – поинтересовался он, оглядывая сгоревшую комнату.

– А-а-а, это? – Жора повертел головой в поисках волшебного места и удивился. – Действительно, где же я сплю?

Дмитрий больше не обращал внимания на странное поведение времени, возвращавшего их к одному и тому же моменту. События в общих деталях повторялись, хотя на этот раз он не почувствовал временного сдвига. За спиной скрипнула дверь. Он оглянулся и обнаружил входящего в квартиру Вирусапиенса. Тот, не замечая пепелища, как будто каждый день видел выгоревшие дотла квартиры, двинулся к окну. Поверхность стекла при его приближении заколыхалась.

– Что это? – перебираясь через сохранившийся подоконник, Вирусапиенс остановился перед подрагивающей зеркальной поверхностью.

Потёмкин толкнул его прямо на стекло и шагнул следом. Упругая воздушная волна прошла по его телу, и он тут же оказался в гигантском зале. Размеры фантастического помещения удивляли и угнетали одновременно. Таких размеров не могло быть у… Нет! Бейрут говорил, что это не помещение – это другой мир, точнее, другое измерение, инфопространство! Стены простирались влево и вправо настолько, насколько хватало глаз, а дальше исчезали, растворяясь в туманной дымке.

Воздух над головой светился сотнями, миллионами, миллиардами огоньков, собирающихся в тяжелые спирали, линзы и диски. Вращаясь, звездные скопления пересекались друг с другом, вырывали из горящей массы маленькие капли звёзд, разрушая их и превращая в светящиеся газовые шлейфы.

Пылевые туманности величественно плыли в глубине, иногда рассеиваясь длинными темными полосами, иногда вспыхивая – в сгустках уплотненной материи включались термоядерные механизмы и рождались звезды.

Дмитрий не мог оторвать глаз от пылающего великолепия, сосредоточенного внутри гигантской сферы, заполненной мириадами галактик. Противоположный край с трудом угадывался в бесконечно далекой вышине. Казалось, над головой нависла Вселенная, ее уменьшенная копия, модель, в которой бушевали неуправляемые, разрушающие процессы. Пространство вокруг содрогалось. Тугие горячие волны ударяли в грудь.

– Нет стабильности! Самоуничтожается мой программатор, – раздался в голове хриплый голос Бейрута.

Дмитрий огляделся, в поисках хакера поднял глаза и увидел висевшее в вышине, подрагивающее человеческое тело. Поначалу он решил, что это Бейрут, но, присмотревшись, узнал своего соседа, Трофима.

Мужчина имел весьма удручающий вид. Широко раскинутые руки переходили в яркие огненные жгуты. Он пылал огнём, рассыпая в разные стороны тонкие светящиеся нити. Энергия стекала с его пальцев в направлении каждого из сотен миллиардов световых пятен. Сверкающие нити расширялись. Реки жидкого огня прокладывали свои русла к галактикам, и трудно было понять, они ли питают звездные скопления, или те в свою очередь поддерживают остатки жизни в распятом на вселенской голгофе Добровике.

Очень быстро Дмитрий понял – процесс поддержания жизни у нынешней модели мироздания, как и самочувствие Трофима, вызывает серьезные опасения. Напряжение возрастает с каждой минутой, внутренняя вибрация гигантского шара увеличивается.

– Помоги! – рявкнул он Вирусапиенсу.

Протягивая руки в сторону выгнувшегося дугой Трофима, Дмитрий попытался передать ему часть своей силы. Земля под ногами задрожала, где-то загудело – кажется там, где находился выход из странного, нереального инфопространства, там, где пребывал вход в настоящий мир.

Дмитрий бросился в сознание Трофима. Презрев запреты, созданные им бесконечно давно, когда Земля еще не делила реальность ни с какой другой своей ипостасью, он вместо человеческих переживаний и привычных мыслеформ натолкнулся на нечто громадное и абсолютно чужое. Холодный взгляд коснулся его разума, и он вдруг почувствовал себя микроскопической клеткой бесконечно большого организма. Ему показалось, что сама Вселенная заглянула в его мысли. Миллиарды раскаленных игл пронзили мозг, впились в затылок. Боль рванулась к вискам, в ушах загудели проносящиеся мимо атомы. Они шумно и быстро разрастались до размеров галактик, а те, в свою очередь, оказались не крупнее кварков. Дезориентированный рассудок заметался в поисках привычных человеческих понятий.

Пугаясь открывшейся перед ним картины, Дмитрий чуть было не бросился назад. То, с чем столкнулся его разум, показалось настолько чуждым, что он решил, что промахнулся и залез в голову к негуманоиду.

Завыл, включаясь, защитник. Мозг выдал предупреждающий сигнал. Кто-то или что-то меняло его внутреннюю структуру. Дмитрий из последних сил рванулся на волю, пытаясь разорвать светящиеся нити, вцепившиеся в его, Трофима, напряженное тело, и… прозрел. «Невероятно сложное не значит чужое», – успокоил он себя.

– Программа-взломщик – вот что такое программатор, – прошелестел в голове голос Бейрута.

Хакер появился неожиданно, словно вынырнул из промелькнувшей над головой галактики. Только что его не было, и вот он стоит и пристально смотрит в глаза.

– При помощи нее можно будет войти в любую прописанную действительность, но нужно быть осторожным – она запросто может взломать твои мозги.

– Но зачем? – удивился Дмитрий.

– Чтобы использовать твои вычислительные мощности. Она подключает к себе все, до чего может дотянуться, – Бейрут смущенно пожал плечами. – Да я, если честно, и сам до конца не понимаю, как это все работает.

Дмитрий осторожно вернулся в мыслесферу Трофима, ощущая, как его тут же потащило внутрь гигантского водоворота. Необъяснимая сила пыталась встроить его разум в работу программатора.

– Останови этого идиота, пока он не взорвал тут все вокруг, – услышал он возмущенный крик Бейрута.

На какое-то мгновение Дмитрий вытолкнул себя из сознания Трофима, рванулся к сияющему прожектору, в который превратился Вирусапиенс. – Прекрати!

Зеленоватый луч, устремленный в сторону Добровика, погас.

– Фу ты! – выдохнул Вирусапиенс, резко отстранился, словно получил короткую затрещину.

Дмитрий почувствовал, что дышать стало легче. «Конечно, дело не в энергии, здесь ее и без Вируса больше чем надо. Причину нестабильности нужно искать в чем-то другом. Вот только в чем?» Расслабляясь, он позволил чужой воле управлять своим разумом. Прислушался к себе. Он словно заново родился и по-новому взглянул на мир. Мозг, перестраиваясь, вставлял измененные константы в привычные физические законы, пересчитывал полученные результаты, сопоставлял данные заново. Толпившиеся в голове вопросы, ожидавшие своей очереди, как-то разом исчезли.