Жена монстра - Галина Чередий

— Ну здорово, теперь я с этой кучей грязи один на один, — проворчала я, готовясь к худшему.

«Не обзывайся, он не глухой. И обидчивый, как все дети».

— Дети? Он ребенок? Твой?

«Нет, не мой, одного моего бывшего любовника. Отэм, ты должна позволить мне взять верх. Только я могу успокоить его».

— Ага, а потом я обнаружу себя в постели с Каем или вообще с обоими? Хотя нет, в грязи, тебе же так больше нравиться.

«Сейчас не до этого и не до твоего упрямства. Дай мне подняться и не сопротивляйся. Или будешь скакать, уворачиваясь от его кулаков, пока совсем не выдохнешься. Голем то устать не может. Он чует меня, но не понимает, почему не видит».

Кулак громилы просвистел у меня над самой макушкой, когда он крутанулся на месте, стряхивая с себя сразу десяток нападавших.

— Черт с тобой!

Я все же доверилась полубогине и осталась на месте, но ее усилию захватить мое сознание, ощущение от которого помнила весьма смутно с прошлого раза, воспротивилась. Голем грохнул кулаком в землю справа от меня, и мои зубы клацнули от сотрясения. Слева, и, кажется, я уписалась. Наклонился, раззявил огромную пасть, из которой несло сыростью, и заорал в лицо. Странно, что меня не снесло звуковой волной.

— Кончай орать на меня! — вложила все возможности своих легких в ответный крик.

— Отэм! — опять на заднем плане братья.

«Пусти меня!» — донимала апсара.

— Если подставишь — больше никогда… — только и успела произнести, расслабляясь, а волна чего-то щекотного, искристого, легкого расплескалась по всему сознанию, накрывая мою волю покрывалом дурацкой радостной беззаботности.

— Мвала, малыш, успокойся! — вылезшая вперед апсара протянула мою руку, будто намереваясь погладить земляное чудище, едва захлопнувшее пасть, больше похожую на вход в медвежье логово. И конечность светилась! Не то, чтобы прям сияла, но реально слегка излучала бледно-золотистое свечение. Надеюсь, это не навсегда, или мне теперь и людям никогда не покажись.

Но голем не повелся на ее ласковость и опять врезал кулаком совсем рядом.

— Мвала, ну что ты, это же я! — не смутилась неудаче апсара. — Посмотри внимательней.

«Малыш» резко наклонился, его голова с весь мой рост нависла надо мной, и он стал пялиться то одним глазом-тарелкой, то другим, шумно нюхая, отчего мои волосы трепало.

— Ти-и-илоттама-а-а? — вопросительно прогудел он.

— Да, это я. Теперь я вот такая! Не прежняя, конечно, но хотя бы живая, — радостно закивала апсара и погладила его по ноздре. Ощущалось странно. Вроде и земля вперемешку с травой, но живое и теплое. Даже горячее. — Ну, узнаешь меня?

Голем завис на минуту, явно наслаждаясь прикосновением.

— Давай, Мвала, малыш, надо спрятаться. Стань камушком, и Тилоттама поносит тебя на себе. Совсем как раньше.

Мвала неожиданно рвано выдохнул, выпрямился и, рявкнув что-то вроде «Тилоттама плохая!» наотмашь врезал нам… мне, отправляя в полет, как мешок с тряпьем.

Приземлилась я на спину, проехав еще несколько метров по траве. Больно было так, что дух вышибло, а заодно и слетело верховенство апсары.

— Твою же мать! Больно! Что-то ты у великанчика не в авторитете, — простонала я, едва смогла вдохнуть. — Не одну меня бесишь.

«Он обижается, — огрызнулась полубогиня. — Дети временами просто несносны. Потому я и… Не важно».

— Обижается? За что интересно? — Ко мне подскочил Гро, поднимая с земли, пока голем топал к нам.

«Говорю же: не важно».

— Ну уж нет! Раз я получаю за тебя, то требую ответа почему.

— Отэм, ты цела? Ну так почему не шевелишься! — возмутился Кай, подбегая вместе с братом.

«Я его бросила», — буркнула в моем сознании полубогиня.

— Что?

— Бежим, Отэм! — дернул меня темный братец, думая, что я обращаюсь к нему.

«Да не убежать теперь от него! Он будет следовать за мной, а перемещаться ты еще не умеешь!»

— Отэм! Контузило тебя, что ли! — Гро вскинул меня себе на плечо и ломанулся по полю, голем взревел, кинувшись за нами, Кай и остальные волхи — ему наперерез. Сейчас будет смертоубийство. Взбрыкнув, я вырвалась, падая на землю, и снова заорала что было сил.

— Всем стоять!

Вскочив, выбежала за линию самоубийственной обороны волхов и встала перед земляным громилой. Он опять замахнулся.

— Только посмей опять меня треснуть, засранец! — рявкнула я так грозно, как только могла, указывая на него пальцем. — Твоя чертова Тилоттама сидит в моем теле, и его ты бьёшь! Ей хоть бы что, а мне чертовски больно! А я тебе ни хрена плохого не делала!

Голем гулко загудел, судя по всему выражая так свое недоумение, медленно опустил руку и опустился сам, будто вливаясь обратно в землю, быстро ужимаясь в объемах и становясь одного со мной роста.

«Не выражайся при ребенке, — пробурчала апсара. — И раз уж он тебя послушался, но прикажи ему стать камушком».

— Что, блин, это значит? — прошипела я сквозь зубы.

Уже совсем не великанчик уставился на меня маленькими глазками, что напоминали вдавленные в землю черные поблескивающие камешки.

— Не Тилоттама-а-а, — произнес он малоразборчиво и протянул конечность потрогать мое лицо.

За спиной раздался коллективный рык, но я махнула ладонью, давая знать братьям, что в порядке.

— Снаружи нет, — ответила голему, позволяя возюкать шершавым пальцем по щеке. — Она внутри. — И была не была: — Стань камешком, Мвала. И я поношу тебя.

— Тилоттама бросила Мвалу, — заявил он с обидой, и вот теперь стало очевидно, что и черты лица, и пропорции тела у него действительно как у ребенка лет пяти.

— А я не брошу. Обещаю. Никогда.

Земляной мальчик смотрел на меня еще с минуту, явно решая, можно ли мне верить. Громко и печально вздохнул, и еще этот звук не успел затихнуть, как он исчез. Уставившись на то место, где он только что стоял, я различила в траве плоский камешек размером в четверть ладони с неровной дырочкой посредине. Он напоминал тех самых куриных божков, что мы стремились отыскать на речных отмелях в детстве. Подобрав его, я положила Мвалу в карман.

— Ну и по какой такой причине ты умудрилась бросить этого замечательного парнишку? — потребовала ответа у апсары, пока обалдевшие и обрадованные волхи окружали меня. Но прежде чем остальные приблизились, Гро по-хозяйски обнял меня за плечи, прижимая к себе.

— Отвали! — прошипела я и дернула плечами, но нахал не отцепился.

— Что это было? Куда оно делось? Оно вернется?

Вопросы посыпались на меня как горох, но мне бы самой для начала ответы получить.