(На)следственные мероприятия - Вероника Иванова

Я уже посещал его пару раз, последний – совсем недавно, в компании Амано, но как это обычно бывает, все бегом да бегом, не поднимая взгляда от протоколов… А тут выдалась возможность постоять на месте и полюбоваться лабиринтами из стекла, стали и бетона, поднимающимися на невероятную высоту. Центральный Сити, конечно, впечатляет непосвященного больше, но именно здесь, между биржевыми сводками, акциями, облигациями, бизнес-планами, прочими бумажками, стоящими невероятных денег, и обычной жизнью расстояние было минимальным: в одном и том же кафе могли сидеть за соседними столиками офисные труженики и мамаша, выгуливающая ребенка в последние деньки перед школой.

Кстати о кафе. Улицы постепенно наполнялись народом, все-таки время рабочее, десятый час пробил, и любопытно-настороженных взглядов в мою сторону начинало становиться все больше. Элисабет вместе с телохранителем обшаривала близлежащий бизнес-центр на предмет будущей кражи, Брендон искал удачи по более широкому периметру, а я вынужден был оставаться примерно на одном и том же месте, чтобы избежать возникновения незапланированных конвульсий. А заодно изо всех сил старался верить, что обещанные пятьсот метров таковыми и окажутся.

Уповая на то, что выбранное заведение общественного питания окажется в радиусе моей относительной свободы, а горсти монет, любезно одолженной Диего, хватит хотя бы на стакан воды, я шагнул в полосу мягкого света под замечательно сладким названием «Медовая вишенка». И конечно, сразу понял, что попал не по адресу: крохотный зал был битком набит красотками.

Какой работой они занимались, можно было даже не спрашивать. Безумно длинные ноги, безумно большие глаза, безумно яркие наряды – модели, одним словом. Причем модели, вышедшие на тропу войны за работодателя. Ну как же я мог забыть, что тут поблизости куча всевозможных дизайнерских мастерских, модельных агентств, домов моды! Одна «Колыбель» чего стоит! И вот все эти девицы, расфуфыренные в пух энд прах, как по команде, повернули взгляды в мою сторону…

Думаю, Амано сошел бы с ума от счастья, окажись на моем месте в эту минуту. Морган Кейн тоже сошел бы с ума, правда, совсем по другой причине. От стыда, к примеру. Но колокольчиками под дверью «Вишенки» прозвенел не тот и не другой, а некто по имени Дэниел Уоллес.

Некто… А кто в самом-то деле?

Каким должен быть человек, рискнувший войти в гламурный цветник, прямо скажем, находясь не в самом парадном виде?

Хотя почему не в парадном? Другого у меня точно нет. Да и ни у кого во всем Сити ничего похожего не имеется. И если уж я здесь появился, то, наверное, не просто так, а потому что мне это было нужно. Да, именно! Нужно, и все. А значит, какое мне дело до чужих взглядов и мнений?

Десяток шагов к барной стойке показался мне самой длинной полосой препятствий в моей жизни. Особенно трудно было делать вид, что вроде бы смотришь в ответ на каждую из любопытствующих сорок, но на самом деле только скользишь глазами мимо. И плотно сжатые губы скривились от напряжения, сооружая у меня на лице, даже боюсь представить, какую гримасу. Впрочем, бармен, на которого я посмотрел вполне прямо, хотя и из-под полей кожаной шляпы, заученно улыбнулся:

– Изволите сделать заказ?

Вот это было настоящей победой. Хоть первой, хоть последней: Моргана здесь даже не заметили бы, не говоря уже о том, чтобы сделать первый шаг навстречу клиенту.

– Кофе.

– Черный? – уточнил бармен.

Вместо ответа я попробовал улыбнуться. Не разжимая губ, так, что при желании моя гримаса могла бы сойти за что угодно, кроме улыбки.

– Может быть, мистер желает чего-нибудь покрепче?

Я незаметно скосил глаза на доску с ценниками. Рюмка коньяка мне бы точно не помешала, но ее стоимость в мой бюджет, увы, не укладывалась. С другой стороны, раз уж мне было сделано подобное предложение, значит, меня посчитали человеком, достойным услужливо поднесенной выпивки, и этот успех срочно нужно было закреплять.

– Крепкие напитки с утра? – не сдерживая хрипотцу в голосе, пренебрежительно переспросил я. – Дурное предложение. Если мужчина хочет опьянеть, ему довольно всего лишь общества красивой женщины.

Слова обычно рекомендуется подкреплять жестами, для пущего эффекта, поэтому мой поворот в сторону клумбы… то есть столика с моделями, оказался очень кстати. В целях достижения успеха. Причем гораздо большего, чем был мне нужен. А когда девушки в мгновение ока окружили меня, пугаться было уже поздно.

– И часто вы так пьянеете? – томно протянула мулатка, оказавшаяся прямо передо мной.

Да каждый божий день, потому что напарник не пропускает мимо себя ни одну красивую юбку. То есть ее содержимое, конечно.

– Возможности не упускаю.

– И насколько вы ловки? – шепнула на ухо ее более светлокожая подруга.

– Жалоб пока не поступало.

И в самом деле ведь никто не жаловался. Некому пока что это делать.

– Значит, в вашей книге жалоб и предложений найдется чистая страничка?

О, это уже кто-то третий облокотился о мою спину.

– И не одна…

Если до этого момента я удерживал чашку с кофе в пальцах хоть и с трудом, но вполне уверенно, то, когда в дверях раздался знакомый визгливый голосок, пришлось сделать над собой еще более невероятное усилие: поставить посуду на стол. Хотя бы потому, что явление месье Дюпре освежило в моей памяти кучу не самых приятных моментов.

– Мотыльки мои! Где вы? Ау-у-у!

Судя по лицам девушек, явление босса никого не обрадовало. Даже бармен, как мне показалось, досадливо вздохнул. Впрочем, оно и понятно: выручка за низкокалорийные напитки и фруктовые салаты идет в минуты модельного отдыха, а не труда.

– Стрекозоньки-и-и!

Чем-то они и впрямь ведь были похожи на насекомых. Например, тем, как споро и быстро облепили меня. А вот отлепляться спешить не стали, и мулатка, первой подкатившая ко мне, вздохнула:

– Ну вот, сейчас опять начнутся напрасные поиски вдохновения…

Я чуть было не спросил про ложку. Слава богу, не успел: модельер добрался до нашей тесной компании быстрее, чем слова до моего языка.

– Пчелки мои, кто разрешил вам покинуть улей?

– Месье, мы всего лишь вышли подышать немного свежим…

– Свежим кофе? – потянул ноздрями Дюпре в сторону моей чашки. – Надышались? Тогда марш-марш на свои места! Вас ждет работа!

– К вам вернулась муза? – попробовали девочки подлизаться к начальнику, за что были вознаграждены патетически возведенными к потолку очами и трагической миной, растянутой через все круглое лицо коротышки.

– О нет, моя драгоценная все еще бродит… Там, куда ее прогнал этот жуткий, этот мерзкий, этот совершенно отвратительно одетый…

Я снова поднес чашку к губам. Отчасти чтобы прикрыть улыбку, отчасти пряча виноватый взгляд. Мало было шансов на то, что мое «действие по обстановке» сказалось на простое модельера и модельного дома пагубнее, чем потеря любимой кофейной ложки, но я все равно чувствовал себя немного в ответе за человека, похоже искренне страдающего от внезапного перерыва в любимой работе. Утешить бы его хоть как-нибудь…