Пропавшая девушка - Тесс Герритсен

Доктор Эстерхаус посмотрел на Адама. Взгляд был мимолетным, но Кэт он сказал очень многое. Прежде всего – молчаливый вопрос. Только сейчас она обратила внимание на нервозное поведение Эстерхауса. Он потирал свои костлявые пальцы. Крысиные глазки следили за каждым движением Сайкса и Рэтчета.

– А как вы отбираете людей в подобные отделы? – поинтересовался Рэтчет.

– Мы в первую очередь интересуемся профессиональными качествами человека и его способностями к исследовательской работе. Никаких проверок на детекторе лжи мы не ведем. Изощренных психологических тестов тоже не применяем. Мы исходим из предпосылки, что у нас работают честные люди.

– Получается, ваша предпосылка не совсем верна, – заметил Сайкс.

– На этом проекте нет текучки кадров, – сказал Адам. – Герберт может подтвердить мои слова.

Эстерхаус кивнул:

– Я здесь работаю шесть лет. А большинство работников, – он указал на людей в белых халатах, – пришли в «Сигнус» еще раньше.

– И никаких исключений? – спросил Сайкс.

Эстерхаус снова посмотрел на Адама. Опять этот нервозный, вопросительный взгляд.

– Исключением была моя падчерица Мэв, – сказал Адам.

Сайкс и Рэтчет удивленно переглянулись.

– Она работала в этом отделе? – не скрывая изумления, спросил Сайкс.

– Всего лишь уборщицей, – быстро ответил Эстерхаус. – Для другой работы у Мэв не было соответствующего образования. Но качество ее уборки нареканий не вызывало.

– Тогда почему она ушла?

– У нас возникли… разногласия, – ответил Эстерхаус.

– Какие именно? – напирал Сайкс.

– Она… начала опаздывать. И не всегда одевалась надлежащим образом. Я говорю не о зеленых волосах и вызывающих нарядах. Но украшения, свисающие с ее шеи… в лабораторных помещениях, учитывая наше оборудование… это было небезопасно.

Кэт представила, как появление Мэв взрывало этот бело-черный мир. Цветовое буйство ее волос и нарядов не сочеталось со строгой лабораторной обстановкой. И все сотрудники – такие одинаковые в своих белых халатах – втайне ненавидели эту экзотику, сочетающуюся с необузданным поведением, но были вынуждены терпеть падчерицу босса.

– И ваши, так сказать, разногласия закончились ее увольнением? – спросил Сайкс.

– Да, – вздохнул Эстерхаус, всем видом показывая, как он сожалеет. – Я обсуждал этот вопрос с мистером Куонтреллом, и мистер Куонтрелл разрешил мне поступить так, как сочту нужным.

– А почему Мэв начала опаздывать? – спросила Кэт.

Все удивленно посмотрели на нее.

– Что вы сказали? – переспросил Эстерхаус.

– Я пытаюсь понять причину. Судя по вашему рассказу, вначале Мэв работала вполне нормально. Нареканий у вас не было. И вдруг в ее поведении что-то поменялось. Когда это произошло?

– Полгода назад, – ответил Эстерхаус.

– Итак, полгода назад Мэв вдруг начала опаздывать на работу, а то и просто прогуливать. Что изменилось?

Этот вопрос был обращен к Адаму.

– Мэв уже жила отдельно, – покачал головой он. – Я не знаю, что именно повлияло на ее поведение.

– Может, с наркотиками познакомилась? – предположил Сайкс.

– Такого я за ней не замечал, – сказал Эстерхаус.

– Разозлилась она, вот и все, – послышался женский голос.

Все повернулись к женщине, сидевшей за компьютером.

– Герберт, я же помню, как вы с ней тогда повздорили. Она не то что разозлилась. Она была вне себя от ярости. Заявила, что больше не собирается… плясать под вашу дерьмовую дудку. Потом ушла и дверью хлопнула. – Женщина покачала головой. – Без тормозов девочка. Чистый импульс.

– Спасибо вам, Роуз, за информацию, – сухо произнес Эстерхаус и повернулся к гостям. – Идемте, я покажу вам другие помещения.

Экскурсия продолжалась. Эстерхаус привел их туда, где в клетках сидели, лежали и прыгали лабораторные собаки. Он специально подвел гостей к двери аварийного выхода и показал крупную надпись: «САМОВОЛЬНОЕ ОТКРЫТИЕ ДВЕРИ ВКЛЮЧАЕТ СИГНАЛИЗАЦИЮ».

– Как видите, сюда никто не может проникнуть и что-то похитить, – заметил Эстерхаус.

– Но кто-то проник и похитил, – невозмутимо возразил ему Сайкс.

– Я допускаю единственную возможность, – сказал Эстерхаус. – Параллельная разработка. Какая-то лаборатория может вести работы в аналогичном направлении. А проникнуть сюда… Если через эту дверь – тревога по всему зданию. А чтобы пройти через основную, надо знать коды доступа.

– Которые знают все ваши сотрудники, – подхватил Сайкс.

– Ну да, знают.

– Один вопрос. – Рэтчет делал пометки в своей записной книжке. – Вы меняли коды доступа?

– В прошлом году – нет.

– Значит, в прошлом году каждый, кто здесь работал… та же Мэв… знали код, – подытожил Сайкс.

Эстерхаус замотал головой:

– Она бы такого не сделала! При всех недочетах ее характера, при всей ее неуправляемости Мэв не воровка. Наконец, это же компания ее отца!

– Я всего лишь привел пример, – спокойно заметил Сайкс.

И опять Эстерхаус взглянул на Адама. Кэт вдруг поняла: они с Адамом пытаются выгородить Мэв.

Адам решил плавно переключить внимание гостей.

– Теперь я покажу вам, где хранится это средство.

Они вошли в боковую комнату, одну стену которой занимал холодильник.

– Особой необходимости хранить что-то в холодильнике нет, – сказал он, открывая дверцу. – При комнатной температуре кристаллы вполне стабильны. Мы делаем это из предосторожности.

Он выдвинул поднос, уставленный пробирками, аккуратно вытащил одну из стойки и протянул Кэт.

– Это и есть зестрон-Л.

Кэт даже залюбовалась ярко-розовыми кристаллами, похожими на крошечные самоцветы. Свет играл на их гранях. Кэт наклонила пробирку, продолжая наблюдать за розовым вихрем, остановленным черной пробкой.

– Красивое зрелище, – признала она.

– Кристаллическая форма лучше подходит для хранения, – сказал Эстерхаус. – Перед вами – зестрон-Л в его чистом виде. Но подопытным животным вводят его раствор. При нагревании кристаллы полностью растворяются в смеси спирта с водой. Препарат очень экономичен.

– Что значит экономичен?

– Всего одного такого кристаллика хватает для изготовления пятидесяти терапевтических доз.

– Пятидесяти? – переспросил Сайкс.

– Да. Из одного кристалла, растворенного в пятидесяти кубических сантиметрах смеси, получается пятьдесят доз.

Рэтчет разглядывал дверцу холодильника: