Собрание сочинений в пяти томах - Михаил Афанасьевич Булгаков

предчувствуя недоброе и прикрывая ладошкою фонарь.

— Вы ушиблись? — подозрительно ласково спросил секретарь.

— М… м… ушибси, — ответил Талалыкин. — Как же… на притолоку налетел. М-да… Заявленьице. Вот уже год стучусь в двери нашей дорогой партии, под знамена которой, — запел вдруг Талалыкин тонким голосом, — я рвусь всеми фибрами моей души. Вспоминая великие заветы наших вож…

— Довольно, — неприятным голосом прервал секретарь, — достаточно. Вы не попадаете под знамена!

— Но почему же? — мертвея, спросил Талалыкин.

Вместо ответа секретарь указал пальцем на цветной фонарь.

Талалыкин ничего не сказал. Он повесил голову и удалился из укома.

Раз и навсегда.

Новый способ распространения книг

Книгоспилка (книжный союз) в Харькове продала на обертку 182 пуда 6 ф. книг, изданных Наркомземом для распространения на селе. Кроме того, по 4 рубля за пуд продавали лавочники издания союза украинских писателей «Плуг».

Рабкор

В книжном складе не было ни одного покупателя, и приказчики уныло стояли за прилавками. Звякнул звоночек, и появился гражданин с рыжей бородой веером. Он сказал:

— Драсьте…

— Чем могу служить? — обрадованно спросил его приказчик.

— Нам бы гражданина Лермонтова сочинение, — сказал гражданин, легонько икнув.

— Полное собрание прикажете?

Гражданин подумал и ответил:

— Полное. Пудиков на пятнадцать-двадцать.

У приказчика встали волосы дыбом.

— Помилте, оно и все-то весит фунтов пять, не более!

— Нам известно, — ответил гражданин, — постоянно его покупаем. Заверните экземплярчиков пятьдесят. Пущай ваши мальчики вынесут, у меня тут ломовик дожидается.

Приказчик брызнул по деревянной лестнице вверх и с самой крайней полки доложил почтительно:

— К сожалению, всего пять экземпляров осталось.

— Экая жалость, — огорчился покупатель. — Ну давайте хучь пять. Тогда, милый человек, соорудите мне еще «Всемирную историю».

— Сколько экземпляров? — радостно спросил приказчик.

— Да отвесь полсотенки…

— Экземплярчиков?

— Пудиков.

Все приказчики вылезли из книжных нор, и сам заведующий подал покупателю стул. Приказчики забегали по лестницам, как матросы по реям.

— Вася! Полка 15-а. Скидай «Всемирную», всю как есть. Не прикажете ли в переплетах? Папка, тисненная золотом…

— Не требуется, — ответил покупатель. — Нам переплеты ни к чему. Нам главное, чтоб бумага была скверная.

Приказчики опять ошалели.

— Ежели скверная, — нашелся наконец один из них, — тогда могу предложить сочинения Пушкина и издание Наркомзема.

— Пушкина не потребуется, — ответил гражданин, — он с картинками, картинки твердые. А Наркомзема заверни пудов пять на пробу.

Через некоторое время полки опустели, и сам заведующий вежливо выписывал покупателю чек. Мальчики, кряхтя, выносили на улицу книжные пачки. Покупатель заплатил шуршащими белыми червонцами и сказал:

— До приятного свидания.

— Позвольте узнать, — почтительно спросил заведующий, — вы, вероятно, представитель крупного склада?

— Крупного, — ответил с достоинством покупатель, — селедками торгуем. Наше вам.

И удалился.

Повестка с государем императором

Рабочий Влас Власович Власов получил из Вознесенского почтового отделения повестку на перевод. Влас развернул ее и стал читать вслух, потому что так Власу легче:

— Воз-не-сенское пе-о — по-что-ве-о — во-е. Почтовое. От-де — отделение из-ве-ща-а-ща. Извещает. Слышь, Катерина, извещает. Видно, брат деньги прислал. Что на ваше имя получен перевод на 15 рублей в день тезо-именитства… его импера-ра-ра-тор-ско-го…

Влас поперхнулся:

— величества…

Влас пугливо оглянулся и продолжал вычитывать шепотом:

— Государя?! Что такое? Ин-пи-ра-то-ра Ни-ко-лая Александровича.

Ошалевший Влас помолчал и от себя добавил:

— Крававава, — хоть этого слова в повестке и не было. — Выдача денег производится ежедневно, за исключением дву-двунадесятых праздников и дня рождения ее… императорского величества государыни императрицы Александры Федоровны. Здорово! — воскликнул Влас. — Вот так повесточка. Слышь, Катя, повестку прислали с государем императором!

— Все-то тебе мерещится, — ответила Катерина.

— Большая сласть твой император, — обиделся Влас, — что он мне мерещиться будет. Впрочем, тебе, как неграмотному человеку, доказательства ни к чему не ведут.

— Ну и уйди к грамотным, — ответила нежная супруга.

Влас ушел к грамотным в Вознесенское отделение, получил 15 рублей, затем засунул голову в дыру, обтянутую сеткой, и спросил:

— А по какой причине государя напечатали на повестке? Очень интересно осведомиться, товарищ?

Товарищ в образе женщины с круто завинченной волосяной фигой на голове и бирюзой на указательном пальце ответил так:

— Не задерживайте, товарищ, мне некогда с вами. Бланки старые, царского выпуска.

— Хорошенькое дело, — загудел Влас в дыру, — в советское время — и такое заблуждение…

— Вне очереди залез! — завыли в хвосте. — Каждому надо получать…

И Власа за штаны вытащили из окошка.

Всю дорогу Влас крутил головой и шептал:

— Государю императору. Чрезвычайно скверные слова!

А придя домой, вооружился огрызком химического карандаша и старым корешком багажной квитанции, на каковом написал в «Гудок» письмо:

«Эн-е — не мешало бы убрать причиндалы отжившего строя, напечатанные на обратной стороне повесток, которые угнетают и раздражают рабочий класс.

Влас».

Смуглявый матерщинник

Распроклятый тот карась

Поносил меня вчерась

Да при всем честном собранье

Непечатной разной бранью!

Из «Конька-Горбунка»[378]

Прекратите, товарищи, матерщину раз и навсегда. Это — позор-с!

Лозунг фельетониста

Ругаются у нас здорово, как известно, на станции Ново-Алексеевка Южных ж. д., но так обложить, как обложил трех безбилетных 24 сентября 1924 года по новому стилю старший агент охраны поезда № 31, еще никто не обкладывал в жизни человеческой!

Вся публика сбежала в ужасе, не говоря уже о женщинах, даже сторож удрал.

Я считаю это явление позорным на транспорте и написал стихи:

Сопровождая тридцать первый,

Охраны агент — парень смелый —

Трех безбилетных зацепил,

К ДС в контору потащил.

Все это так, но на перроне

Его смуглявое лицо

Заволокло вдруг тучей черной

И передернуло всего.

«Я… вашу мать, в кровь, в бога, в веру!!! —

Сей агент начал тут кричать, —

Я покажу вам для примеру,

Как зайцем ездить… вашу мать!!»

А женщин много. Вот беда!

И от стыда бежать… куда?!

«В кровь, боженят!! Я вас сгребу!!» —

Ревет наш агент, как в трубу.

О, агент! Выслушай совет:

Лови ты зайцев беспощадно,

Но не позорь ты белый свет

Своею бранию площадной!

Обмен веществ. Записная книжка

15 числа.

В Одессе на каустической соде сделал 1000 червей. Сего числа прибыл в Москву. Поселяюсь. Хватит? Хи-хи! Я думаю…

16 числа.

У которого человека деньги есть, тот может легко иметь квартиру в Москве. Уже нашел. Правление сдает за 28 червей в месяц ослепительную комнату с гобеленом, телефоном и клозетом. Остальное в доме —