Маг Стихий - Головачёв

уже не единожды оказывался на передовицы множества волшебных изданий. Самый молодой мастер зельеварения. А ещё ты явно должен быть в курсе произошедшего на торжественном приёме в Малфой-маноре минувшей весной.

— Точно! — Наконец вспомнил Корбан, — Хогвартский Мясник!

Не смотря на то, в какой среде Лорд Яксли вращался и в чём по долгу «службы» ему приходилось участвовать, а также чему быть очевидцем, даже он передёрнулся в ужасе, когда ему предоставилась возможность ознакомиться с воспоминаниями того приснопамятного вечера. Он никак не ожидал увидеть настолько кровожадную расправу в исполнении четырнадцатилетнего юнца.

— Вот-вот… Так что у тебя теперь имеется огромная причина быть мне безмерно благодарным за то, что именно я вызвался обсудить с тобой произошедшее в Лютом. В ином же случае тебе бы пришлось отвечать на неудобные вопросы и оправдаться лично перед Гюнтером Штрауссом, Матиусом Белуссио и Салимом ибн Хадиджа ибн Абдуллах ибн Ханбалем.

— Кха… Твою ж!!! — В сердцах воскликнул Корбан, которые впервые на памяти Венсана потерял самообладание.

— Вижу ты осознал всю глубину той задницу, в которую тебя засунули ублюдки, решившие устранить моих родичей на твоей территории.

Делиться с Корбаном воспоминаниями о том вечере Венсан не желал, так как тому сразу бы стало очевидным, кто был реальной целью данного покушения. А этого он допустить никак не мог, так как не хотел предавать огласки истинное положение дел и тем самым вызвать неудовольствие Магнуса. Он был уверен, что Магнус не желал делать достоянием общественности своё приключение в Лютом.

— Да… Спасибо, Венсан, — Как никогда искренне поблагодарил он Лорда Розье. Ему в своё время уже перепадало счастья вкусить с лихвой «неудовольствие» проявленной всего лишь одним единственным магистром в его отношении. Воландеморт никогда не скупился на одаривания своих рабов яркими впечатлениями. То Круциатусом приложит, то ещё каким-нибудь извращённым проклятьем, которое потом с огромным трудом и муками приходилось снимать. А тут аж три магистра в скверном настроении могли к нему заявиться. И если о характере и нраве Штраусса ему не было известно, то Белуссио был легендарной личностью и сталкиваться с этим человеком он вот вообще не хотел. Про Ливанца ему было известно несколько меньше, но даже та краткая и обрывочная информации, которой он по нему обладал, не внушала оптимизма.

— Я солью тебе в омут памяти воспоминания, которыми мне разрешено поделиться. Сам должен прекрасно понимать, что мы далеко не первая скрипка и помимо меня и Уинстона поиском этих тварей заняты магистры, — А в оконцовке предложения Венсан сделал скорбное и болезненное лицо. И данные слова вызвали искреннее сочувствие со стороны Яксли, ведь он не обольщался по поводу внешнего вида своего старинного знакомого и прекрасно осознавал каковы могут быть магистры в состоянии гнева, так что уже надумал себе всякого и какие кары могли обрушиться на Венсана, когда выяснилось, что Магнус оказался в опасности по вине дружбы с наследником Розье.

15 августа 1987 года. Лондон. Кабинет закрытого элитного клуба для избранных

— Госпожа, ожидаемый нами гость уже практически у дверей ресторана, — Оповестила Нимфадору Синь Ян, которой только что пришло сообщение от телохранителей дежуривших снаружи, что нужный им человек уже припарковался на частной автостоянке принадлежащей заведению и в котором была назначена встреча.

Не прошло нескольких минут, как в дверь кабинета, в котором за небольшим столиком Нимфадора ожидала примечательного гостя постучали, а следом открыв её метрдотель впустил к ним человека с явной военной выправкой, ранней сединой на висках и в строгом классическом костюме.

— Моё почтение, леди, — Кивком поприветствовал Сэмюэл Грейнджер знатную девушку и по всей видимости её служанку обладающую очень экзотической внешностью для данного рода профессии. Обычно высшая аристократия набирает к себе в штат исключительно потомственную прислугу. Впрочем, также справедливо и то, что самая привилегированная часть элиты английского общества всегда была горазда на эксцентричные поступки. Так что наличие подле себя служанки в китайском классическом платье было ещё не самым удивительным, что можно было увидеть в их привилегированном обществе, — Сэмюэл Грейнджер, эсквайр. К вашим услугам!

— Миссис Нимфадора Ларсен, очень приятно. Присаживайтесь.

Даже не шелохнувшись в своём кресле, представилась Дора. Синь Ян же в этот момент находясь за спиной своей госпожи, изображая деталь интерьера и делала это столь виртуозно, что мистер Грейнджер уже потерял ту из вида и совсем позабыл о её присутствии в кабинете.

— Предлагаю нам сделать заказ и пока ожидаем приготовления нашего ужина, можно будет начать разговор о предмете сегодняшней встречи. Надеюсь Вы не против, мистер Грейнджер?

Очень степенно, как это и пристало истинной леди, но при этом не растеряв юношеского очарования, своим милым голоском поинтересовалась Дора.

— Не против, миссис Ларссен, — Ответил Сэмюэл, при этом стараясь скрыть своё сильное удивление по поводу того, что его юная собеседница уже замужем, а также самой ситуации, когда оказалось, что в столь закрытый элитный английский клуб допустили кого-то из-за пролива. Насколько ему было известно о данном заведении, сюда никак нельзя было попасть со стороны и все его действующие члены были потомственными представителями клуба, в котором ранее состояло не менее пяти поколений их предков.

Быстро определившись с выбором блюд и сделав свой заказ вызванному официанту, Дора посчитала, что негоже заставлять Сэмюэла так долго томиться в неведении.

— Вижу, Вы оказались очень удивлены тому, кто оказался инициатором сегодняшней встречи. Небось ожидали встречу с почтенным джентльменом, но никак не с юной леди?

Лукаво стрельнув взглядом в сторону мистера Грейнджера, протянула игриво Нимфадора. Никакого сексуального подтекста её форма общения под собой не несла, а Сэмюэлу не составило труда распознать тон юной леди, который сейчас соответствовал тембру кошки, которая заигрывала со своей добычей. По долгу своей прошлой службы и появившимся благодаря ей связям, он уже не единожды был участником самых различных тусовок на которых собирался весь цвет английской аристократии состоящей на службе в военно-морском ведомстве и где ему частенько доводилось ощутить к себе подобное отношение. Не сказать, чтобы такая форма беседы ему прельщала, но за годы проведенные во флоте он уже наловчился не воспринимать близко к сердце снисходительно-предвзятое отношение к себе.

— Всё так, леди. Когда мне неожиданно пришло оповещение из банка, куда я обратился за ссудой на развитие своего бизнеса, что в просьбе мне отказано, но нашелся частный инвестор, согласный поучаствовать в расширении моего дела, это стало для меня большой неожиданностью, — Уже имея представление о том, каким образом стоит себя вести по отношению к высоким персонам (спасибо богатому жизненному опыту), Сэмюэл решил быть практически полностью откровенным. По крайней мере он точно не собирался лукавить. Он конечно терялся в догадках, кем