Великое испытание - Imperew Studio

умирать и вряд ли у меня это может получиться даже если постараться.

— Ты решила умереть чтобы спасти этих ничтожеств? — разъярённо спросил меня Норок. — И ради этой грязи решила умереть?

— Эм… ты кое-что прослушал. — подняла я руки видя, как Норок пыхтит от гнева.

— Твоя любовь к племени людей… тяжела для меня. Зачем ты так стараешься ради них? Что тебя с ними связывает?

«Всё.» мысленно ответила я, дав Нороку ответ на вопрос.

— И всё же тебе не придётся убивать именно меня. — произнесла я, приведя Норока в состояние удивления и успокоения.

— Но что ты тогда хочешь сделать?

— Мишель вытащит из меня часть души и поможет создать тело. — произнесла я, заставив парочку странно глядеть на меня. — Что-то не так?

— Это… — призадумалась Мишель. — Может и получиться, но тогда ты…

— Потеряешь свою магию. — закончил Норок. — Тебе будет очень больно.

— И твоя душа будет повреждена. — добавила Мишель. — Ты больше никогда не сможешь овладеть магией вновь, потому что твоя целая душа будет связана с осколком, которую Норок убьёт.

— Я могу понять откуда возьмётся тело, — произнёс Норок и обратился к Мишель. — но как она будет жить?

— Я могу сотворить второй источник жизни, но для этого мне нужна будет энергия.

— То есть мана? — уточнила я и Мишель кивнула. — Хорошо. Я поделюсь ею.

— Подожди. — прервал нас Норок. — Та, кого я убью… точно не будешь ты?

— Буду, — ответила я. — но это уже будет не та Эгнаса Ютрейн, что пришла в этот мир.

— Пришла в этот мир? — вопросила Мишель.

«Упс.» поняла, что наговорила лишнего.

— То есть пришла в этот мир как королева… вот.

Мишель понимающе посмотрела на меня и спросила:

— Так ты позвала меня за этим?

— Конечно. Разве мы не подруги?

— Нет, — серьёзно ответила Мишель и прогулявшись взглядом по кабинету и Нороку произнесла. — но я всё равно помогу тебе. Ты прочувствовала на себе ужасы войны и более их не желаешь, как Луну назад. Я чувствую в твоём замысле более высшую идею.

— Объединить этих букашек? — спросил Норок прогуливаясь по кабинету. — Я уже проходил через подобное.

Он верно говорит. Из хаоса средь народов явиться внешняя угроза, что заставит людей объединиться и этой угрозой будут орки. Пока существует внутренняя угроза в лице меня, то никакого объединения не будет. По сути своей смертью я выполню главную задачу коалиции: моё устранение.

В то же время по-настоящему я не умру, но сделаю максимально убедительный вид этого. Для этого мне придётся умереть не просто от рук дракона-императора, а от всего его племени и потерять несколько тысяч человек.

Я сжала зубы от того что намеренно собираюсь пожертвовать несколькими тысячами жизней ради большого спектакля, где вторая половина моей души собирается умереть. Я не могу из своих желаний принять это, но ради миллионов я должна пожертвовать этими людьми. Я не надеюсь, что они простят меня за это. Их близкие до конца своих дней будут помнить о том, что королева Эгнаса Ютрейн пала вместе со столицей, не зная моего истинного замысла, столь эгоистичного и подлого.

Хотелось бы защитить как можно больше людей. В конце концов в городе живёт четверть миллиона человек и потерять большинство из них не больно то и хочется.

— Понимаю тебя. — внезапно произнёс Норок сев на кресло напротив меня. — Тебе сложно принять это решение, но целое небо людишек ничего не стоят по сравнению с тобой.

— Ты как всегда. — вздохнула я и обратилась к Мишель. — Битва будет тяжёлой. Люди побегут прятаться в подземелья. Я не знаю, что предпримет мой клон чтобы одолеть вот это вот.

Тряся рукой указала я на Норока и договорила.

— На всякий случай… ты намного опытнее меня в магии, знаешь больше заклинаний. Можешь защитить мой народ?

— Хорошо. — согласилась Мишель.

— Я не буду убивать тебя. — скрестил Норок руки на груди встал боком.

— Разве не ты хотел, чтобы я попросила тебя о помощи?

— Я просил тебя о сделке. Я тебе помощь, а ты мне ребёнка.

— Сука. — выпалила я и грозно огрызнулась. — Я не сбираюсь с тобой трахаться!

Мишель, видя эту картину забавно усмехнулась, прикрыв рот ладонью.

— Ты такая же вульгарная, как и всегда. — произнесла ведьма и кое-что вспомнила. — Впрочем и с этим я могу помочь.

— Ага… стоп… что?

Я и Норок глядели на неё вопросительными взглядами ожидая от неё ответа.

— Когда я буду творить источник жизни, часть сущности твоего тела можно обратить в семя и оплодотворить ею твою женщину.

В этот момент я неправильно поняла и думала, что она обращалась к Нороку и от того запротестовала.

— Нет-нет-нет-нет. Я не собираюсь вынашивать ребёнка.

— Не ты, а Фрэя. — поправила меня ведьма.

— Фрэя… Фрэя? Подожди… причём тут Фрэя?

— Ты же любишь её?

«Как любовницу, но не хотелось бы мне становиться для неё кем-то больше. Она и без того настрадалась из-за меня. Её любовь ко мне скорее из похоти, что я в ней поселила, но человеческой.»

Я в итоге кивнула на вопрос Мишель и тут же вопросила:

— Ты собираешь оплодотворить Фрэю… семенем Норока и частью меня? Подожди. Разве драконы не выносят яйца?

— Что за яйца? — странно уставился на меня Норок. — Драконов творит природа и божественные силы. Драконы сами вольны творить своё потомство, как им будет угодно. Будут они созданы магией или рождены из низших оболочек смертных рас.

— Занятно… — произнесла я.

«В Энциклопедии системы королевств об этом ни слова. А я думала, что он как ящерица может вынашивать яйца.»

Тем временем я думала над тем соглашаться ли над предложением Мишель. Ведьма даже спросила Норока об этом и он не возражает против того чтобы наше дитя вынесла Фрэя пусть и без своего согласия. Уверена она будет думать, что её кто-то изнасиловал. Вряд ли она будет думать о том, что на самом деле забеременела от женщины. Ну и бред.

— Хорошо. — согласилась я. — Фрэя вынесет нашего ребёнка. А теперь ты убьёшь меня или опять ты возьмёшься за своё?

— Не злись, любимая, нашего ребёнка будет достаточно. Я всё равно буду знать где ты находишься. Я учую твой запах отовсюду.

— Понятно. — кивнула я и встала со своего кресла. — Значит начнём.

.

..

…

***

…

..

.

По сути своей я и так являюсь копией Алексея и Эгнасы настоящей совмещённая в одном теле, но тем не менее мысль о том, чтобы вырвать из меня частичку себя и обречь её на смерть меня даже пугало. Будет ли копия меня той же, что и