Сборник "Петля" - Сергей Павлович Бакшеев

просто козел, понятно, — согласился Валеев.

В его кармане зазвонил телефон. Он выдернул трубку, взглянул на дисплей и нетерпеливо ответил:

— Добрый вечер, дядя Камиль. Вы узнали?.. Так, так… — кивал Марат, давая понять Елене, что говорит о чем-то важном. — Да вы что? Это точно?.. Спасибо! Вашей оперативности надо поучиться… Жду, заранее благодарю.

Закончив разговор с дядей, Валеев объяснил:

— Мать Варвары, Ульяну Тимофееву, в Гусь-Хрустальный пристроили по звонку Васильева.

— Того самого? — оживилась Елена.

— Николай Егорович Васильев. Тогда он возглавлял департамент строительства, теперь — вице-губернатор.

— Варвара Васильевна, — осенило Елену. — Мать дала ей отчество по фамилии отца!

— Еще дядя Камиль обещал прислать контакт своего лучшего ученика, опера, к которому можно обратиться за помощью.

Телефон тренькнул, известив о приходе сообщения.

— А вот и имя. Стас Митрохин, майор, — прочел Марат.

— Я его знаю. Толковый.

— Прекрасно. Давай, расскажем ему обо всем, что узнали, и он доведет дело… — Валеев покосился на Елену, заметил азартный огонек в ее глазах и постучал пальцами по рулю: — Как я понимаю, в Москву мы не едем.

Елена с жаром объяснила ему:

— Я уверена, что Варвара докопалась, кто ее отец. Васильев лишил ее счастливого детства, выбросил на обочину жизни, оставил сиротой. Если она убивала других чиновников, то ему-то она точно отомстит. И, возможно, прямо сейчас она уже… — Следователь окинул взглядом служебную парковку и скомандовала: — Около УВД ее машины не видно, поехали к ее дому.

Марат понял, что жену не остановить. Он вел машину, стараясь замечать белые «Нивы», и в то же время осознавал — такая машина может прошмыгнуть рядом, и они не заметят. На полпути ему пришла в голову мысль.

— Слушай, зачем нам мотаться. У Тимофеевой служебная машина?

— Сейчас все полицейские автомобили снабжены датчиками ГЛОНАСС, — поняла его Петелина. — Звони Митрохину, сошлись на дядю, попроси узнать, где находится «Нива», закрепленная за Тимофеевой.

Валеев остановился, поговорил по телефону с майором Митрохиным, рассказал про бодрого дядю, перекинулся парой шуток. Результатом он остался доволен:

— Родственные и дружественные связи работают лучше официальных. Сейчас Стас пробьет и сообщит. Куда теперь?

— Подождем. Нет смысла мотаться попусту.

— Если Тимофеева следит за вице-губернатором, то, скорее всего, сейчас она где-то рядом с ним, — предположил Марат.

— Позвоню-ка я Васильеву, — решила Петелина.

— Если еще не поздно, — с показным пессимизмом заметил Марат.

Следователь набрала номер вице-губернатора. Тот ответил, фоном слышалась легкая музыка. Непоправимое не произошло, убедилась Елена, но настроение чиновнику она все-таки попортит.

— Николай Егорович, у вас была любовница по фамилии Ульяна Тимофеева, — начала она издалека и сразу перешла к делу: — Двадцать пять лет назад у нее родилась девочка. От вас.

— Послушайте, я не обязан помнить, что было четверть века назад. Да если бы и помнил… Какое это имеет значение? — высказал недовольство чиновник.

— Вы поступили с ними подло.

— Ну знаете ли, я…

— Я прекрасно знаю, что вы сделали. Ульяна пострадала, стала непривлекательной, и вы сослали ее с ребенком подальше из города, в общежитие стекольного завода.

— У меня есть сын и дочь. Никакой Ульяны я не знаю.

— Вы выкинули ее из головы, поэтому я расскажу, что случилось дальше. Стекольный завод разорился, Ульяна спилась и погибла.

— Вы еще скажите, что я ее споил. — В голосе Васильева проскользнуло облегчение. — Послушайте, у меня деловая встреча, коллеги узнали о повышении, демонстрируют дружбу, а вы…

— Я не договорила. Ульяна погибла, но девочка выросла и не пылает к вам любовью. Скорее, наоборот. Вы понимаете, что это значит?

У Валеев зазвонил телефон. Митрохин — показал он трубку и вышел из машины, чтобы не мешать Елене.

Вскоре он сел обратно и шепнул:

— Ее «Нива» стоит у ресторана «Гончаров». Более часа.

Елена кивнула и спросила в трубку, прервав показной гнев Васильева:

— Николай Егорович, где вы сейчас находитесь?

— Я ужинаю в ресторане, и вы мне портите аппетит.

— В «Гончарове»?

— Какая разница?

— Огромная, как жизнь и смерть.

— Что вы несете! — с пьяной бравадой отмахнулся чиновник, однако насторожился: — Откуда вы узнали?

— Слушайте внимательно, вы в опасности. Это серьезно.

— Я не один, с водителем, — забормотал Васильев, бодрясь, — а на днях вообще уеду в Москву.

— Скажите водителю подогнать машину прямо к выходу, — диктовала Петелина. — как только сядете, сразу заблокируйте двери. И опасайтесь белой «Нивы».

Упоминание простой отечественной машины сразу отрезвило Васильева. Это не черный «бумер» из девяностых с накачанными братками, от которых можно откупиться. И не представительский седан с нынешними коллегами-конкурентами, образ мыслей которых, какие бы сложные темы они не обсуждали, сводился к одному и тому же: доход, расход, прибыль, ну и, конечно, откат. А вот простая «Нива»…

Он позабыл психологию людей, которые ездят на дешевых машинах. В его окружении не осталось таких знакомых, более того, он всячески сторонился их, а если приходилось общаться, то делал это через секретаря, водителя, ассистента. Это совершенно другой непонятный мир и, как все чужое и непонятное, его стоит опасаться.

Васильев вспомнил недавний страх, пережитый в собственном кабинете. Он чувствовал, что это был контакт с тем самым низким миром простых людей, от которого он оторвался, и это соприкосновение ничего хорошего ему не сулит. Надо потерпеть. Скоро он уедет в столицу, откуда вытеснили старые «Нивы» и раздолбанные «Москвичи». Там ему будет спокойнее, там больше своих, в солидных машинах с мигалками, а не этих, которые копят годами на простенькие «Лады». Еще два дня, и он уедет. А пока лучше не пресекаться с опасным миром владельцев дешевых машин.

Дрожащими пальцами Васильев набрал номер телефона водителя и приказал:

— Подгони к порогу, я выхожу.

Он попрощался с подчиненным, зная, что тот заплатит за него в надежде пригодиться когда-нибудь в будущем. Принял куртку от швейцара, забыв дать чаевые. И вышел из ресторана только когда увидел у порога черную «инфинити».

Взглянув чуть в сторону, он вздрогнул. Белая «Нива». Что она делает у дорогого ресторана? Ей здесь не место. Прочь!

Он торопливо спустился по ступенькам, быстро сел в пассажирское кресло, вдохнув привычный запах кожаного уюта, отгораживающего его от смрада улиц, и захлопнул дверцу. Мягко щелкнула блокировка замков. Теперь он в безопасности.

— Домой, — махнул он к водителю.

Расслабился, взглянул в его сторону и…

Что-то знакомое из жаркого детства, когда отдыхал в деревне у бабушки, бегал с ребятами на реку, играл там в салочки, а потом вылезал уставший и плюхался на траву…

Да это же шершень. Огромный шершень впился ему в шею и разрушил момент блаженства. Как и тогда, в детстве.

42

Валеев вел