Королевство Семи озер - Софья Прокофьева

— А кто был тот король? — спросил Алёшка. — Жалко его, да?

— Мало ли кого ты тут увидишь, — небрежно отмахнулась Елена. Ей почему-то не хотелось говорить про грустного короля. Алёшка сразу это почувствовал. — Давай, греби к берегу. Да не туда! Вон, смотри, видишь дом?

Алёшка налёг на весла. Ладья плавно скользила по тёмной, полной теней воде. Елена наклонялась, срывала мерцающие лилии, нарвала целый букет. Сплела себе светящийся венок.

Она была так красива в этом венке, что всё на миг показалось Алёшке нереальным, как сон.

Ладья мягко врезалась в песок.

— Вылезай, холодно. — Елена зябко передёрнула плечами, легко перескочила на берег.

Дом был невысокий, бревенчатый, потемневший от времени. Три шаткие ступеньки вели к дверям.

Елена вошла в дом, и Алёшка вслед за ней шагнул через порог.

Низкую комнату освещал мягкий трепещущий свет. Посреди стола, сколоченного из грубых досок, в плоской глиняной миске плавали лилии, освещая тёмные стены. Стекло в окне треснуло, залетавший сквозняк гасил то одну лилию, то другую. Но они разгорались снова.

Пахло в доме чем-то вкусным, домашним. На столе лежал каравай хлеба, ещё тёплый. Рядом — кувшин с молоком.

Елена отломила от каравая пористый мягкий кусок. Только тут Алёшка почувствовал, какой он голодный. Никогда он не ел такого вкусного хлеба. Елена взяла кувшин с молоком, отхлебнула, протянула кувшин Алёшке. Молоко было густым, чуть сладковатым.

— Давай, налегай, — ласково сказала Елена.

В это время в разбитое окно с присвистом влетел порыв промозглого ветра. Кружа по комнате, он погасил почти все лилии. Только венок на голове Елены ещё продолжал светиться, и сверкали изумрудные листья.

— Ладью унесёт. Пойду посмотрю, — сказал Алёшка.

— Никуда её не унесёт, — широко зевнула Елена, и Алёшка увидел её нежный розовый язык.

Он вышел из дома. Нет, ладья была привязана к надёжно вбитому в песок колышку. Когда это Елена успела?

Вдруг кто-то зашевелился совсем близко от него.

Алёшка вздрогнул. В сумеречном свете он разглядел небольшого толстого человечка, сидящего на плоском валуне. На человечке была короткая чёрная рубаха, чуть закрывающая белеющий круглый живот. Пучки чёрных волос торчали в разные стороны. Глаза были тоже чёрные, пустые, один глаз косил. Человечек сидел, скрестив ноги, и смотрел на луну. Странная глуповатая улыбка играла у него на губах.

Человечек поднял руки. И вдруг из его ладоней, из широких рукавов рубахи на Алёшку посыпалось что-то живое, холодное, скользкое. Ой, да это лягушки, ящерицы, змеи! Они шевелились под ногами. Мокрая лягушка невесть как попала ему за пазуху.

Алёшка завопил дурным голосом, задрал рубашку, вытряхнул лягушку на траву. Она с сочным плеском шлёпнулась в воду, погасив маленькую лилию.

— Такая вот история вышла, — равнодушно проговорил человечек, по-прежнему глядя на луну. — Наловил разных гадов. Хорошо это или плохо? Не знаю! А мне всё равно.

Алёшка бегом бросился к дому. Только на крыльце оглянулся и удивился ещё больше.

Луна стряхнула с себя обрывки туманных облаков. Всё озарилось ярким холодным светом.

В этот миг человечек ухватил себя руками за пятки… Раз! И вывернулся наизнанку. Как он это сделал, Алёшка так и не понял. Только вывернулся, и всё. Теперь на человечке была светлая холщовая рубаха, волосы совсем светлые, жёлтые, как солома. Человечек по-прежнему придурковато улыбался.

— Такая вот вышла история, — вздохнул человечек. — Летел над садами, нарвал всякой всячины. Хорошо это или плохо? Не знаю. А мне всё равно…

Человечек сложил ладони, на Алёшку посыпались яблоки, апельсины. Перезревшие груши падали на ступеньки. Апельсины, подпрыгивая, покатились в разные стороны.

Алёшка подхватил большую гроздь винограда и бросился в дом. Захлопнул дверь, задыхаясь, прижался к ней спиной.

— Лодка на колышке. Смотри — виноград! Привязана крепко, — бестолково проговорил Алёшка, протягивая Елене гроздь винограда.

— А, Выворотень, — равнодушно протянула Елена. — Выворотень кинул, да?

— Кто?! — с изумлением переспросил Алёшка.

— Ну, Выворотень, — уже нетерпеливо проговорила Елена. — Вот противный! Накидает чего-нибудь, потом схватит себя за пятки, вывернется наизнанку и опять накидает. Терпеть его не могу, да никак его не изловишь, улетает.

Алёшка посмотрел на Елену. До чего ж красивая! Венок из светящихся лилий съехал набок. Волосы растрепались. Так она ещё милей.

— Там, в углу, оленья шкура, заберись под неё и спи. Ночь будет холодная. — Елена дунула на кувшинки, плавающие в миске, и они погасли, как свечи. Стянула с головы венок, дунула, и он тоже погас. Лунный свет за окном сразу стал ярче.

Алёшка забрался под жёсткую оленью шкуру. Скоро он услышал тихое и ровное дыхание Елены. Уснула, а ему чего-то не спалось. Под ним хрустело сухое сено, остро и незнакомо пахла оленья шкура.

Вдруг он увидел за мутным окном расплывчатую фигуру Седого Короля. Ночной туман окутал его, но по-прежнему сияла золотая корона.

Седой Король поманил Алёшку к себе. Мальчик выскользнул из-под шкуры и тихонько пошёл к окну. Вдруг он почувствовал, что кольцо Власти, подаренное Еленой, больно сжало ему палец. С каждым шагом оно становилось всё горячей. Алёшка стиснул зубы, шагнул к окну и прижался лицом к треснувшему стеклу.

Теперь он хорошо видел лицо Седого Короля. Какой красивый! Как старинный рыцарь на картине. Только вот волосы совсем белые.

— Слушай, мальчик, сейчас я тебе открою страшную тайну, — прошептал Седой Король. — Знай же…

Но он не успел договорить.

— Кольцо! Кольцо Власти! — вскрикнула Елена, откидывая шкуру. — Ух, жжётся!

Она подула на палец и одним прыжком подскочила к окну.

— А-а!.. Вот какие штучки! — глаза Елены грозно сверкнули. — Прочь, бездомный бродяга! Мало тебе? Будет ещё хуже!

Седой Король долгим взглядом посмотрел на Алёшку, словно звал его за собой, и отступил от окна. Луну затянуло бледное облако, и Седой Король исчез в густых тенях.

— Что он тебе наговорил? Что? — Елена впилась глазами в Алёшку.

— Да ничего такого, — неуверенно пробормотал Алёшка. — Чего ты, правда? Ну, сказал, что хочет рассказать мне какую-то страшную тайну. Так и сказал: «Страшную». Но тут ты подбежала, и он ушёл.

— А, забудь о нём! — Елена беспечно махнула рукой. — Мало ли кто тут бродит. Ещё каждого слушать? Скоро утро, давай поспим хоть немного.

Девочка провела рукой перед лицом Алёшки, и того словно окатила мягкая дремота. Правда, неплохо бы поспать. И кольцо стало совсем холодным.

Алёшка забрался под оленью шкуру. Теперь ему было уютно в тепле, на хрустящем сене. Он сам не заметил, как уснул.