Бывший муж моей мачехи - Альма Либрем

— Присаживайтесь, — указал он на свободное место на диване, как раз рядом с собой. — Поговорим. Думаю, нам тоже есть что обсудить.

— Неужели?

— Ну ведь ваш отец не прибежит так быстро, правда? — поинтересовался Олег. — Я думаю, у нас есть хотя бы полчаса. Не так ли?

Я наконец-то отлипла от двери, убедившись, что Викки не пытается продрать своими ногтями в ней дыру, и направилась к Олегу. Села рядом, чуть дальше, чем он предлагал, но не удержалась и придвинулась к ему чуть ближе.

Последнее восклицание Викки, неразборчивое, заставило меня вздрогнуть. Олег повернулся ко мне и смотрел, будто дожидался, как же я отреагирую.

— Почему она так кричит? — спросила я.

— Боится, что я буду преследовать её и пытаться вернуть.

— А вы? — с замиранием сердца уточнила, опасаясь, что знаю ответ.

— Буду, — подтвердил Олег.

— После… Сколько лет назад вы расстались?

— Много, — усмехнулся Олег. — Семь лет назад.

Семь лет назад Викки начала дурить голову моему отцу. Очень мило. Значит, папенька увел Викки у её первого мужа? Она говорила, что разошлась с ним задолго до встречи с моим папой, но не хватало ещё верить мачехе! Ей лгать так же просто, как всем остальным людям

— дышать!

— Вот как, — протянула я. — И вы все ещё её любите?

— О, — усмехнулся Олег. — Люблю? О нет! Я её ненавижу. Итак, полагаю, кое-что общее мы уже нашли. Так может, перейдем на ты?

Он подался ко мне и, поймав за спутанный локон, накрутил её на палец — а я, чувствуя себя бабочкой, которая влезла в огонь и пытается найти местечко погорячее, наивно подалась вперед.

Вблизи Олег оказался ещё привлекательнее. Насыщенного оттенка карие глаза будто прожигали меня насквозь, а каждое случайное касание перебиравших мои волосы пальцев как током било. Я велела себе думать, желательно — головой, а не другим местом, но, кажется, Олег предугадал все мои намерения, потому, дразня, придвинулся ещё ближе. Вторая его рука легла мне на колено, и я вздрогнула, чувствуя, как невыносимо обжигает его ладонь.

Это надо прекращать. Я все еще в сознании и прекрасно представляю себе все последствия необдуманных поступков, которые можно совершить, вот так реагируя на обыкновенные касания.

— Мы не настолько хорошо знакомы, чтобы переходить на ты, — можно было скопировать стандартную усмешку Викки, но я все же надеялась, что моя улыбка больше напоминает мамину, мягкую, вкрадчивую и в какой-то мере в самом деле ядовитую.

Когда мама была здорова, она могла одним взглядом штабелями укладывать мужчин. Но только моя мама — не Викки, она не стала бы размениваться на абы кого и изменять любимому. И толку с этой верности? Стоило этой вертихвостке покрутиться перед отцом, как он моментально позабыл о жене, забыл бы и о дочери, если б Викки залетела, да только она не особенно спешила. Заявил потом, что сбегал от проблем в семье, что устал, что он живой человек и заслуживает счастья. А моя мама не заслуживает, значит?

Воспоминания о матери отрезвили. Я коснулась ладони Олега, все ещё лежавшей у меня на коленке, и мягко оттолкнула его руку.

— Не стоит, — проронила я, откидываясь на спинку дивана. — Повторюсь, мы с вами не настолько тесно знакомы.

Конечно, вальяжный тон и спокойствие во взгляде плохо сочетаются с гнездом на голове и пижамой, но я верила, что Олег поверит хоть в какую-то часть представления. Он мне совсем не нравится. Совершенно. Надменный, скользкий тип…

Господи, да отвернись ты уже наконец-то, не то я сгорю то ли от стыда, то ли от того, о чем даже думать боюсь!

— Ничто не мешает нам познакомиться поближе, — пожал плечами мужчина.

Стася, думай головой. Тебе девятнадцать. Ему. Тридцать пять? Тридцать шесть? Выглядит, конечно, моложе, но предполагаю, что он ровесник Викки. Он мне почти в отцы годится! Да, неплохо сохранился. Да, у моих родителей тоже была существенная разница в возрасте. Чёрт, о чём я вообще думаю? Может, он просто предлагает обсудить какие-нибудь дела?

Какие у него, впрочем, могут быть дела с девятнадцатилетней соплячкой? План по сталкиванию Викки с лестницы? Если б это получилось провернуть безболезненно и без последствий для меня, давно бы уже так поступила. Но змеюка вывернет все в свою пользу, а я окажусь на улице. Или, что ещё хуже, в тюрьме. А она устроит истерику и расскажет отцу, например, что в этот день хотела сделать ему сюрприз, рассказать о своей беременности, а тут его противная дочурка подстроила падение с лестницы, и теперь Викки потеряла ребенка.

Да что там! Если папа будет настаивать на детях, Викки и без моего участия такое провернет, даже не сомневаюсь.

— Поближе? — с усмешкой уточнила я. — Не уверена, что в этом есть смысл. По крайней мере, для меня.

— Ты об этом не узнаешь, если не согласишься хотя бы пообщаться, — усмехнулся Олег. — Возможно, какое-нибудь мое предложение заинтересует тебя гораздо сильнее, чем ты ожидаешь в данный момент.

Заинтересует? Даже не сомневаюсь. Но стоит ли мне в это влезать? Папа всю жизнь повторял, вдалбливал в мою голову, что максимум умной женщины — не влезать в игры богатых и влиятельных мужчин, а держаться в стороне. Не позволять амбициям захлестнуть себя с головой. Последствия могут быть катастрофическими. Но быть куклой, которая играет по чужим правилам, не так уж и интересно. Папа никогда не учитывал этот факт. Ему куда больше нравилось считать себя царем и богом, а меня — ручной зверушкой, мужу которой, если вдруг что, придется перепоручить весь свой бизнес. Если Викки не родит сына.

Что ж. Возможно, есть смысл познакомиться поближе. Мало ли, вдруг бывший муж Викки умнее и предусмотрительнее моего отца?

В любом случае, он дико привлекателен. И одного взгляда достаточно, чтобы я вновь покраснела и чувствовала себя своего рода жертвой чужой интриги.

— Прежде чем тратить свое время на встречи, — осторожно произнесла я, — мне хотелось бы хотя бы примерно оценить возможную выгоду.

— Вот как, — изогнул губы в улыбке Олег. — Предположим, мне бы хотелось обсудить семейное положение моей бывшей жены… И финансовое состояние твоей семьи.

Он хотел сказать что-то ещё, но в дверь постучали, и я, вздрогнув, вскочила на ноги.

— Станислава Дмитриевна, Дмитрий Михайлович будет через несколько минут, — сообщил Федор.

Вот только папы сейчас здесь не хватало. И его извечно вопросительно изогнутых бровей и раздраженной улыбки, мол, зачем ты вообще лезешь в мужские дела, дурочка?

— Боюсь, — я повернулась к Олегу, — нам некогда обсуждать что-либо. Мой отец скоро к. тебе присоединится, — я все же не использовала уважительное "вы" и, кажется, порадовала этим мужчину.

— Я все же настаиваю на ещё одной встрече, — промолвил мужчина. — Где мы сможем обсудить дела в более уютной обстановке.