Проклятый ректор - Лена Летняя

А еще, чем больше я обо всем этом думала, тем больше мне хотелось найти родителей мамы, то есть своих бабушку и дедушку. Я не знала, по каким причинам мама порвала с ними связь. Может быть, те плохо восприняли ее беременность? Или она только боялась, что они плохо воспримут ее беременность? Или ее тоже вынуждали за кого-то выйти замуж? Двадцать лет назад да к тому же в высшем обществе могли и заставить.

Однако мама умерла и спросить обо всем этом мне теперь было не у кого. Мой как бы отец прямо сказал, что дальнейшее общение между нами возможно только после того, как я приму предложение руки и сердца его друга и соседа. Да и не факт, что он сам что-то знает о родных мамы или о моем настоящем отце. Где простой фермер – и где люди, обучающиеся в Лексе?

Замуж мне не хотелось. Ни за нашего соседа, ни вообще, честно говоря. Я не видела в браке ничего хорошего. Изо дня в день прислуживать чужому мужчине? Чтобы он при этом постоянно попрекал тебя куском хлеба и каждой потраченной на себя кроной? Нет уж! Я мечтала получить образование, найти работу, которая позволит оплачивать счета, и поселиться в крупном городе, где много людей, среди которых можно затеряться. И среди которых можно найти людей, близких мне по духу. Ни там, где я выросла, ни даже в Орте мне этого сделать не удалось. А в большом городе шансов больше. По крайней мере, мне так казалось.

А еще из крупного города проще попасть к морю: оттуда порталы ведут во все уголки Республики. Даже на территории низших, хотя туда я определенно не собиралась наведываться. А вот услышать вживую шум волн, пройтись по мелкому песку босыми ногами, окунуться в прозрачную воду – этого всего я хотела. И от всех этих возможностей – от полной свободы – меня отделял всего один учебный год. Я специализировалась в снадобьях, но Мастером становиться не собиралась – слишком долго и слишком дорого учиться. Меня устраивала перспектива стать обычным ремесленником. С таким образованием можно найти хорошую работу при аптеке, больнице или одной из многочисленных лавок, торгующих разнообразными снадобьями. Да, я была близка к своей мечте и полной свободе.

Но теперь я хотела не только этого. Я хотела возмездия для мамы и правды для себя. То, о чем раньше я почти не задумывалась, теперь вдруг стало мне жизненно необходимо: понять, кто я и где мои корни.

Возможное решение всех проблем пришло мне в голову внезапно посреди ночи в самый разгар сессии, разбудив и заставив несколько секунд ловить ртом воздух, пока спятившее сердце не успокоится. Решение это выглядело одновременно очень просто и невероятно сложно: мне нужно попасть в Лекс. Только там я могла найти ниточки, которые привели бы меня или к родному отцу, или к родителям мамы. Даже была крошечная вероятность того, что я смогу найти убийцу. Правда, что я буду делать в таком случае, я не представляла.

Простым это решение было потому, что теоретически перевестись на четвертый год в другой университет я могла. Это не воспрещалось. Но речь шла о Лексе! А я официально была дочерью фермера без родословной, уходящей корнями во времена древних королей. Для таких, как я, дорога в Лекс всегда была закрыта, и потому это решение было невероятно сложным. И еще одна проблема: плата за обучение. К тому моменту я уже знала, что мама завещала лично мне небольшую сумму и мне даже не требовалось достигать совершеннолетия, чтобы потратить ее на что-то вроде учебы. Только этой суммы не хватило бы даже на год обучения в Орте. А в Лексе я и вовсе смогла бы оплатить только один триместр. Впрочем, образовательный кредит никто не отменял, а одного триместра мне бы хватило, чтобы получить его, если я не успею найти то, что мне нужно.

Так что глобально вопрос упирался в одно: как попасть в Лекс?

Я думала об этом целую неделю, но за все это время в голову пришел только один вариант: воспользоваться протекцией. Это была безумная идея. И мне она не нравилась, именно поэтому я целую неделю пыталась придумать другой вариант. Но его просто не существовало. Я не любила просить, как не хотела быть кому-то должной, но желание узнать правду о себе оказалось сильнее гордости. К тому же я уже все равно планировала влезть в кредитные обязательства, а потому быть должной Яну Норману выглядело уже не так страшно.

У Яна Нормана в Орте учились немногие, но знали о нем все. Мало кто рисковал проходить его курсы, потому что он преподавал дисциплины, связанные с очень непопулярной ныне темной магией. Знали его по той же причине: долгие годы он был единственным темным магом, преподававшем в Орте. До тех пор, пока прошлым летом с его магией что-то не случилось и он не перестал быть темным. Никто толком не знал, что произошло, но факт оставался фактом: в один прекрасный день он сменил черный форменный костюм на серый. Это означало, что светлым он все равно не считался.

Его заметно побаивались. Я занималась у него на втором курсе, и сама каждый раз входила в его аудиторию с замиранием сердца. При этом никто из нас не мог толком объяснить, что такого страшного мы в нем видим. Он редко повышал голос, всегда был вежлив, но что-то заставляло нас обходить его стороной. Поэтому в сплетни о его романе со студенткой спецкурса вдвое его моложе, которые упорно ходили по Орте год назад, я до последнего не верила. И, как и многие, была шокирована, когда эта история завершилась громкой свадьбой в конце августа.

Все так или иначе знали, что он носит иллюзию и прячет под ней настоящее лицо. Я слышала об этом с первого курса. Одни говорили, что иллюзию ему позволили доктора после того, как ничего не смогли сделать с последствиями какой-то травмы, уродовавшей его лицо. Другие утверждали, что он беглый преступник. Третьи – что он скрывается от какого-то скандала. И только когда та самая студентка спецкурса оказалась ревоплощением древней королевы, которого магический мир ждал пять веков, появилась новая версия. Именно из-за нее я решилась обратиться к нему за помощью.

Эта гениальная идея пришла мне в голову в ночь с субботы на воскресенье, и я очень боялась, что до понедельника передумаю, поэтому искать профессора Нормана я отправилась прямо с утра. Однако в столовой мы, очевидно, разминулись, в рабочем кабинете его, естественно, в честь выходного не было. Личный кабинет оказался заперт, и на мой стук тоже никто не ответил. После недолгого колебания я даже постучалась в его личные комнаты, но и там его не было. Оставалось всего несколько мест, где я могла его найти, если только он не покинул Орту по каким-нибудь делам.

В библиотеке мне не повезло, зато в спортивном корпусе – да. Тренажерный зал был пуст, как и всегда утром в воскресенье, но из дальнего зала иллюзий доносился какой-то шум, поэтому я решила проверить, кто там.

Иллюзия была отключена, зал выглядел обычным залом со светлыми стенами, в центре которого двое упражнялись в фехтовании. В высоком, крепком, светловолосом мужчине я без труда узнала профессора Нормана, хоть мне раньше и не доводилось видеть его в спортивном костюме. Его партнершей оказалась молодая жена, бывшая студентка спецкурса Таня Ларина.

Мне подобный способ проводить воскресное утро казался очень странным, но выглядело все так, словно это была привычная тренировка. Профессор Норман наносил удары, как мне казалось, совершенно не сдерживаясь, Таня отвечала не менее яростно, рыжеволосый «хвост» метался из стороны в сторону при каждом ее движении. Они оба двигались стремительно и при этом очень грациозно. Может быть, они так ссорятся?