Чёрный пояс по бытовой магии - Инна Дворцова

– Я сейчас позову Марию и прикажу наносить воды.

– Господи, Стефан, уже два часа ночи. Я валюсь с ног от усталости. Давай спасть.

«В этом замке нет ни света, ни воды, ни канализации. Я подумаю об этом завтра» – уже засыпая подумала Элен.

– А супружеский долг? – воскликнул Стефан, но Элен его уже не слышала. – А потом будет говорить, что это я отлыниваю – с сожалением пробормотал он.

Утро, это прекрасно, но оно всегда приходит не вовремя. Элен проснулась от громких песен деревенских петухов.

– Чёрт побери, сколько времени, что они так голосят? – она полезла искать часы под подушкой. Но на привычном месте их не оказалось. – Первое утро новой жизни не задалось, как и приезд в новый дом.

Из-за позднего приезда женщина не выспалась. Она закрыла голову подушкой, чтобы не слышать раздирающих сон воплей петуха. «Как же хорошо было в городе. Да, шумно ночами, зато утром никаких петухов». Элен начала вертеться в кровати, устраиваясь поудобнее, чтобы доспать немного. Ей захотелось обнять Стефана, но не тут-то было.

С удивлением женщина обнаружила, что между ней и мужем нагло развалился Обормот.

– Пошёл отсюда, котяра – и Элен сбросила его на пол. Даже обнимая мужа, заснуть не получилось.

– Надо вставать.

Элен нашла старенькое платье и надела его. Она не знала в каком состоянии находится дом, поэтому решила не выряжаться. Заплела косу.

С благодарностью посмотрела на спящего мужа. Она ночью уснула, а он проследил за разгрузкой вещей. А сейчас она в гардеробной комнате найдёт что-нибудь подходящее из вещей Стефана.

– Доброе утро! – услышала она за спиной. Элен оглянулась и увидела довольно миловидную девушку.

– И тебе доброго утра! – поздоровалась с ней хозяйка.

– Ты раньше меня пришла. – Элен решила промолчать. Кажется, девушка принимает её за кого-то другого. – А я решила начать с комнаты его светлости. Ты служанка госпожи или господина? Раз у него в комнате, да ещё с раннего утра, значит господина. Он тебя с собой привёз или ты из дальних деревень? – вставить слово было невозможно. Девушка строчила как пулемёт. У Элен даже закралась мысль, что ответы ей не нужны. Главное – вовремя кивать или пожимать плечами.

– Тебе повезло. Не то что мне. Я служанка госпожи.

– Вот с этого места поподробнее. Почему тебе не повезло? – перебила говорливую служанку Элен.

– А ты, что не знаешь, что наша новая госпожа, ведьма? – Элен рухнула на гору белья, которую создала новая служанка.

– Да, вот так. Говорят, что приворожила его светлость к себе. И первого министра тоже, только он убёг от неё. А на государыню порчу навела, и она скончалась.

– Вот это номер. А ты откуда знаешь? Вроде никогда не видела хозяйку.

– Дык у нас один торговец недавно побывал и рассказал все столичные новости.

– Прелестно.

– И не говори. Вот что теперь мне делать с новой хозяйкой. Я жутко боюсь идти к ней в покои.

– А другие, что же не боятся?

– Ещё как боятся. Даже слуг из крестьян дальних деревень набирали. Здешние никто не хотел работать в замке. А мне деваться некуда. Либо я, либо моя младшая сестра. Пришлось ради сестры пожертвовать собой.

– Да, жертва великая.

– А ты думала. У меня и жених был.

– А почему был?

– Так кто ж меня теперь замуж-то возьмёт. Я же ведьмовская служанка. Душа моя погублена. Гореть мне в геенне огненной.

– Может, тебе рановато в геенну-то?

– Думаешь, что ещё можно сбечь?

– Да, запросто. Хозяйке ты, может, ещё и не подойдёшь.

– Душа моя, ты куда исчезла? – услышали девушки голос хозяина.

– Ишь ты! А ведьмы не боишься? – в предвкушении горячей новости спросила служанка.

– А чего мне её бояться?

– Так ты ж с хозяином-то не в карты по ночам играешь? Иначе зачем бы он тебя привёз из столицы.

– Ты, права – Элен подмигнула девушке – совсем не в карты. У нас игры поинтереснее.

– Долго тебя ждать. Беги скорее ко мне, пока никто не вошёл – нетерпение в голосе Стефана возрастало. – Я знаю, чем тебя занять до завтрака.

– Прости, служба зовёт. Будем пасьянс раскладывать. Господин Стефан мастер раскладывать пасьянсы – томно потянулась Элен и убежала к мужу.

Служанка решила подсмотреть в щёлку и лишилась дара речи. «Во всё же наглая девка. Неужели ведьма не знает». Стефан посадил жену себе на колени и целуя, начал расстёгивать пуговички на платье.

«Знает – не знает, а доносить не советую» – раздался голос у неё в голове.

– Подожди, дорогой – служанка аж села от такого обращения к хозяину. «Вот и не поймёшь, кто тут будет настоящей госпожой – эта бесстыжая или ведьма» – размышляла служанка.

– Поди сюда, не прячься.

– Кто там ещё? В собственной спальне покоя нет. Вот почему у тебя так, вечно за собой табун страждущих притащишь.

– Это не страждущие. Не бурчи – Элен быстро поцеловала мужа. – Это служанка.

– Чья?

– Не известно пока. Может, ничья будет. Общая.

Стефан хмыкнул:

– Ну, давай выходи. Служанка для общего пользования.

Элен захохотала.

– Вот почему ты всё время надо мной смеёшься?

– А ты бы предпочёл, чтобы я над тобой плакала?

– Типун тебе на язык. Уж лучше смейся.

Служанка, не привлекая внимания, сбежала от греха подальше, только тихий стук двери известил молодожёнов, что им никто мешать не будет. Чем они собственно и воспользовались.

Спустившись к завтраку, супруги отметили, что всё готово. Повар постарался на славу. Вот только недостаток слуг ощущался. За столом прислуживала, небывалое дело, словоохотливая горничная.

Увидев, как Элен садится за стол у служанки на лице, отразилась непривычная для неё мыслительная деятельность. Видимо, девушка пыталась понять кто это – госпожа либо служанка-любовница хозяина.

– Госпожа, скажите, что вы предпочитаете на завтрак. Сегодня мы приготовили завтрак как обычно – обращаясь к Элен, спросила экономка.

Она не успела ответить, так как горячий чай полился ей на колени. Служанка, парализованная страхом, не поставила чайник на стол. Она, широко распахнув глаза, уставилась на Элен, а чай из кружки продолжал литься.

Элен вскочила на ноги и закричала от боли.

– Ведьма – одновременно с Элен завопила служанка.

– Да, я ведьма. Где мой привычный завтрак – кровь младенцев и жареные ёжики? – глухо проговорила Элен. Кот Обормот, крутился возле хозяйки, мурлыча, тёрся о её ноги, как бы подтверждая статус ведьмы.