Шолох. Призрачные рощи - Антонина Крейн

Когда дверь распахнулась, выяснилось, что внутри дом выглядел еще хуже.

Везде были чучела. Рассевшиеся на подоконнике индюки; неудавшийся лис в углу; ядовитый угорь, мертвым канатом брошенный в прихожей… Особенно жутким казался огромный аванк, будто спящий прямо посреди кабинета, – трехметровая зубастая тварь, житель речных омутов, похожий на помесь бобра с крокодилом.

На стенах вместо картин висели газетные вырезки. Хозяин дома оформил их в рамочки и старательно подчеркнул названия статей:

«Культ Жаркого Пламени – разочаровывает церковь».

«Культ Жаркого Пламени – главные враги Чрезвычайного департамента».

«Культ Жаркого Пламени – очередная дурацкая мода нового поколения».

Возле каждой такой статьи лепрекон рисовал грустные чернильные рожицы… Кажется, заголовки ему не нравились.

Я обернулась к Полыни:

– Как думаешь, культ не может быть замешан в исчезновении лепрекона? – И сама же себе ответила: – Хотя вряд ли, раз они пытались его найти.

Куратор, неизменно рьяный в поисках загадок, уже с азартом перебирал письма и дневники исчезнувшего, сваленные на столе.

– Да, едва ли, – согласился он. – Эти сектанты – как нежные уточки, ей-небо. Разве что придуманные ими боги заставили Очоа провалиться сквозь землю – в наказание за плохое чувство ритма.

– Пф! Нужно будет рассказать нашим хранителям о конкурентах, когда они вернутся, – повеселим их.

– Если они вернутся, – машинально поправил Ловчий.

– Когда, – упрямо повторила я.

Он глянул на меня искоса, но ничего не сказал.

Дело в том, что трое из шести настоящих богов-хранителей еще в начале осени отправились в экспедицию по Пустошам Хаоса. Карлано́н, Авена и Рэндом ушли в эти стылые земли иного измерения, чтобы понять, что там происходит теперь, после гибели Зверя. И вот минуло уже много месяцев, а от богов – ни единой весточки!

Тенне́т (еще один из их компании, живущий в Шолохе как человек, потому что лишился силы) говорит, что это нормально, ведь время везде идет с разной скоростью. Поэтому нет смысла переживать: возможно, в Хаосе пока что прошла всего лишь неделя или даже всего лишь один день.

Но это ему «нет смысла», бессмертному.

А мы можем состариться и умереть к тому моменту, как вернутся хранители. Даже если у них там все хорошо…

Мне взгрустнулось, как делалось грустно всегда, когда я думала о богах и несоразмерности их жизней с нашими. Но потом мне на глаза попалась еще одна бумажка, на сей раз листовка: «Клуб Жаркого Пламени – найди себе друзей!» И адрес.

М-да. И впрямь как нежные уточки!

Мы с Полынью прошлись по хижине туда и сюда, высматривая улики. Заодно порядок навели, бонусом, так сказать: сам лепрекон не отличался чистоплотностью и жил в жутком бардаке. Аккомпанементом уборке было легкое жужжание за окнами: вайты не стали влетать в недружелюбный дом и остались на улице поджидать своего кумира.

Я нырнула в арку в дальней стене и в конце коридора неожиданно обнаружила еще одну дверь, на сей раз открытую.

– Полынь! Иди сюда!

Дверь вела на обратную сторону островка. Все вокруг захватил густой орешник, но к воде шла прорубленная дорожка, заканчивающая длинной песчаной отмелью. На берегу был установлен навес, под которым висели багры, сети и удочки, разнообразные приманки. Видимо, здесь лепрекон пополнял коллекцию «речных» экспонатов.

Сейчас у порога валялось несколько порванных сетей и сломанных копий, а к реке вел широкий и мрачный след, будто проползло что-то огромное…

Полынь звонко щелкнул языком:

– Ага. Кажется, какая-то из пойманных тварей не согласилась стать чучелом.

«РЕКА», – подтвердили вайты.

Духи воздуха времени даром не теряли – они совместными силами выдули для нас сообщение на прибрежном песке. Мы с Полынью оценили помощь и горячо похвалили вайтов за инициативу.

– Давай поищем записи о том, кого в последнее время ловил Эндерлан Очоа, – предложил куратор, глядя на след, уходящий в воду.

Мы не могли с ходу определить, кто оставил его, ведь подводная жизнь Лесного королевства такая же разнообразная и насыщенная, как наземная. В наших реках и озерах водится бесконечное количество тварей и духов всех мастей – пожалуй, только служащие Лесного ведомства знают весь список.

Надо признать, что обычно мы сосуществуем достаточно мирно: речные обитатели не трогают лодочников и рыбаков (за исключением самых злостных). Но купаться, например, рекомендуется только в специальных зонах, помеченных отпугивающими маг-кристаллами. А вот если ты вздумал поохотиться… Тут уж, извини, каждый за себя.

Я еще раз посмотрела на размер следа на песке. Судя по всему, тварь, не поддавшаяся лепрекону, может легко закусить и Полынью, и мной.

Ладно, сейчас разберемся!

* * *

– Знаешь, что кажется мне даже более странным, чем предполагаемое поедание лепрекона? – пробормотал Полынь несколько минут спустя.

Куратор пытливо смотрел на меня из-за этажерки. Впрочем, его взгляд не шел ни в какое сравнение со взглядом десятка глазных яблок, распиханных по стеклянным банкам там же… Завороженная этим жутким зрелищем, я лишь молча покачала головой.

Полынь помахал лепреконьим журналом доходов и расходов:

– Кто-то в департаменте Шептунов, защитников природы, на постоянной основе покупает у браконьеров чучело туманной лани.

– Насколько часто?

– Несколько раз в год. Это весьма лицемерно, не находишь?

Я хотела ответить что-нибудь философское, но тут вайты, оставшиеся на улице, вдруг по-мушиному забились в окно. Весьма, я бы сказала, самоотверженно. До голубоватых пятнышек на стекле.

– Зачем же так убиваться! – ахнула я.

Потом подпрыгнула к столу, перегнулась через него и распахнула окно, пуская в душную хижину свежий весенний воздух. Вайты, жужжа, рванули не в комнату к Полыни, чего я ожидала, а развернулись и по улице полетели за угол дома, явно желая что-то нам показать.

Я выбежала в коридор, распахнула ведущую на задний двор дверь и увидела, что надпись, сделанная духами, стала немного длиннее.

«РЕКА => ДОМ!» – теперь она выглядела так.

Секунда на осмысление, и…

– Полынь!!! Чучело – не чучело!!! – Я ворвалась обратно.

В тот же миг огромный аванк – зубастый житель речного омута – вдруг открыл глаза и, распахнув пасть, испокон веков не встречавшуюся с дантистом, неожиданно пружинисто прыгнул мне навстречу.

Все завертелось, как в воскресных комиксах «Вострушки».

Я с визгом упала, подныривая под тварюгу. Аванк перелетел через меня. По ходу дела он снес письменный стол, этажерку, Полынь и – стеклянный шкаф с инструментами. Веселый звон разбитой витрины донельзя обрадовал вайтов, которые смутились было из-за своего запоздалого предупреждения.