Просто неотразим! - Сьюзен Элизабет Филлипс

— Видеть вас вместе… — покачала головой Нили. — Кажется, только вчера вы учились в колледже…

Сентиментальные слезы увлажнили холодные голубые глаза бывшего лидера свободного мира.

— Мег, ты всегда была доброй подругой Люси.

— Кто-то должен быть ей другом…

Экс-президент улыбнулась:

— Жаль, что твои родители не смогут приехать.

А вот Мег было не жаль.

— Они не выносят долгой разлуки. А это единственный шанс встретиться. Мама смогла сделать перерыв в работе, чтобы приехать в Китай, на съемки к отцу.

— Не могу дождаться его нового фильма. Он так непредсказуем!

— Они очень хотели быть на свадьбе Люси, — ответила Мег. — Особенно мама. Вы знаете, как она относится к Люси.

— В точности как я — к тебе, — ответила президент… слишком любезно… потому что в отличие от Люси Мег была сплошным разочарованием для родителей. Но теперь не время зацикливаться на ее прошлых неудачах и мрачном будущем. Нужно поразмыслить над все возрастающей убежденностью в том, что ее лучшая подруга вот-вот сделает ошибку всей своей жизни…

Люси настояла только на четырех подружках, в число которых входили три ее сестры и Мег. В ожидании жениха и его родителей все собрались у алтаря. Холли и Шарлотта, родные дочери Мэта и Нили, держались рядом с родителями. Там же стояли Трейси, единокровная сестра Люси, и приемный сын, семнадцатилетний афроамериканец Андре. Когда-то Мэт написал, что если бы семьи имели родословные, их семью можно было бы отнести к американским дворняжкам.

У Мег перехватило горло. Каким бы ничтожеством она ни чувствовала себя в присутствии братьев, все же в эту минуту тосковала по ним.

Внезапно распахнулись двери церкви. И на пороге возник он, на фоне заходящего солнца. Теодор Дей Бодин.

Зазвучали трубы. Настоящие, неподдельные трубы, выдувавшие «Аллилуйя».

— Иисусе, — прошептала Мег.

— Знаю, — прошептала в ответ Люси. — Такое происходит постоянно. Он говорит, что это случайность.

Несмотря на все рассказы Люси, Мег оказалась не готова к первой встрече с Тедом Бодином. Четко очерченные скулы, безупречно прямой нос и квадратный, «кинозвездный» подбородок. Он словно сошел с рекламного щита на Таймс-сквер, вот только в нем не было неискренности и деланности, характерных для моделей обоего пола.

Он шел по центральному проходу размашистой, грациозной походкой. Темно-каштановые волосы были пронизаны медными прядями. Разноцветные отблески, падавшие от витражей, драгоценными камнями играли на его пути. Мег едва заметила идущих следом его прославленных родителей. Не могла отвести глаз от жениха лучшей подруги.

Он приветствовал семью невесты низким приятным голосом. Трубные звуки достигли крещендо, он повернулся, и Мег словно пропустила удар в челюсть.

Эти глаза… Золотистый янтарь с примесью меда, обведенный серым. Глаза, сверкающие умом и проницательностью. Мег отчетливо ощущала, как взгляд этих глаз проникает в самую душу, подмечая все, что она так старалась скрыть: бесцельность своего существования, неадекватность, абсолютную неспособность занять достойное место в мире.

«Мы оба знаем, что ты неудачница, — говорили эти глаза. — Но я уверен, что когда-нибудь ты изменишься. Если же нет… ну… много ли можно ожидать от избалованного дитя Голливуда?»

Она так задумалась, что даже не слышала, как Люси их знакомит:

— …так рада, что вы наконец встретились. Моя лучшая подруга и мой будущий муж.

Мег гордилась своей выдержкой. Но тут едва сумела кивнуть.

— Прошу вас, минуту внимания, — начал священник. Тед сжал руку Люси и улыбнулся в запрокинутое лицо невесты нежной, довольной улыбкой, ни на секунду не затронувшей отрешенности этих тигриных глаз. Тревога Мег усиливалась. Какие бы эмоции он ни испытывал к Люси, в их число явно не входила безумная страсть, которой та заслуживала.

Родители жениха устраивали обед: шикарное барбекю на сто персон в местном загородном клубе, представлявшем собой все, что презирала Мег: избалованные богатые люди, слишком зацикленные на собственных удовольствиях, чтобы думать, сколько вреда приносит планете их химически отравленная, разбазаривающая воду площадка для гольфа. Даже объяснения Люси, что это не совсем частный клуб и играть может каждый, у кого есть деньги заплатить за вход, не изменили ее мнения.

Сотрудники Секретной службы не пускали представителей прессы и зевак, надеявшихся увидеть известное лицо.

А известные лица были повсюду. И не только со стороны невесты. Мать и отец жениха были мировыми знаменитостями. Даллас Бодин — легенда профессионального гольфа. А Франческа, мать Теда, была одной из первых и лучших телевизионных интервьюеров знаменитостей. Богатые и выдающиеся толпились на задней веранде клуба, выстроенного в довоенном стиле: политики, кинозвезды, элита профессионального гольфа. Высокое общество разбавляли местные жители разного возраста и различных этнических групп: школьные учителя и владельцы магазинов, механики и сантехники, городской парикмахер и байкер самого устрашающего вида.

Мег наблюдала, как Тед перемещается в толпе. Хотя он старался быть незаметным и ничем не выделялся, невидимый свет «солнечного» прожектора словно послушно следовал за ним. Люси держалась рядом, буквально вибрируя от напряжения, особенно когда кто-то подходил к ним поболтать. В отличие от нее Тед оставался невозмутимым, но, несмотря на гул счастливых голосов, Мег становилось все труднее удерживать улыбку на губах. Тед производил впечатление скорее человека, выполняющего тщательно рассчитанную миссию, чем любящего жениха.

Она как раз закончила вполне предсказуемый разговор с бывшим телеведущим новостного канала, сетовавшего, что она совершенно не похожа на свою неотразимую красавицу мать, когда рядом появились Тед и Люси.

— Что я тебе говорила? — прошептала Люси, схватив третий бокал шампанского с подноса проходившего официанта. — Разве он не классный?

Тед, не обращая внимания на комплимент, изучал Мег взглядом человека, видевшего и знавшего все, хотя он не посетил и половины тех мест, где побывала Мег.

«Ты называешь себя гражданкой мира, но это всего лишь означает, что не можешь назвать своим ни одного места на земле…»

Она должна сосредоточиться на ситуации с Люси. Не на собственной. И нужно действовать быстро. Ну и что, если она покажется грубой? Люси привыкла к прямоте Мег, и хорошее мнение Теда Бодина ничего для нее не значило.

Она коснулась узла на плече.

— Люси забыла упомянуть, что вы еще и мэр Уайнета… в дополнение к должности святого покровителя.

Он, кажется, не оскорбился. Не выглядел польщенным. Не был застигнут врасплох выпадом Мег.

— Люси преувеличивает, — просто ответил он.

— Ничуть, — покачала головой Люси, — клянусь, вон та женщина, стоящая у витрины с кубками, перекрестилась, когда ты проходил мимо.