Чайник мятежности - Николай Гончар

да и в ванну. Даже не особо надо будет вводить в курс нового человека, мой относительно молодой заместитель уже несколько лет прикидывает, как бы мне что-нибудь такое устроить, что я и сам планирую сделать, типа этого взрыва. Хочет занять моё место, думает я не понимаю, хах, дурак. Пускай забирает себе мою должность, через какое-то время поймёт, что это паутина, а он муха. Как, впрочем, и я. Был ей, но я такая муха, которая вырвется. А он даже будет справляться, не с творческой, понятно, работой, а с её ремесленной частью. Ну, это разве работа? Обезьяну можно натренировать делать то, производство чего уже отлажено до мелочей. А вот что-то новое он никогда не сделает. Он ремесленник, а я Творец! Что, слишком пафосно, да? Потерпи, уже немного осталось, тебе даже больно не будет, обещаю. По первости, когда я начал этот проект, тут после опытов как на скотобойне было — кровища, дерьмище, кишки, — а сейчас всё отлажено.

В вены на зафиксированных руках воткнулись иголки, прикрепленные к прозрачным гибким трубкам, выходящим из странного аппарата. Нажатая на аппарате комбинация кнопок привела к тому, что по очереди по трубкам в вены полилась какая-то прозрачная жидкость, но вот из второй вены, уже розоватая, субстанция стала выходить обратно в аппарат.

— Контур замкнул, — зачем-то невнятно объяснил убийца своей жертве. Та уже давно перестала мычать и биться, хотя еще живая.

Живой. Конечно живой, кто даст ему умереть в такой момент. Просто, похоже, сделал вид, что все откровения учёного ему безразличны, и пропускает мимо ушей. Хоть так уколоть напоследок своего палача, который решил выговориться перед тем, кто не раскроет тайн.

— В общем, как ты понимаешь, восьмидесятилетний старикан умрёт. И никто никак и никогда не свяжет его с восемнадцатилетним молодым парнем, появившемся в столице Сумеру для того, чтобы поступить в Академию. Он там, конечно, смог бы даже преподавать, чай поумнее тамошнего преподавательского состава, но… не будет! Хочу заново вкусить прелесть учёбы, пожить весёлой студенческой жизнью. Я мечтаю об этом! Только вот на этот раз не буду тем нищим оборванцем, который может повестись на щедрые посулы преступников, потому что медяков не хватает даже на еду. О нет, это будет очень богатый студент, а самое главное — могущественный. Не просто могущественный. Возможно, самый могущественный! Элита элит! А знаешь, почему он будет к ней принадлежать? Ну, догадываешься ведь, да? Я ведь, по сути, тебе уже всё объяснил. Для этого ты мне и нужен. Я уже почти готов отсюда отчаливать. Тревожный чемоданчик наготове. Что ж, спасибо, что выслушал все мои длинные откровения. Хотя деваться-то тебе некуда было, ха-ха. Но вёл ты себя достойно. Поначалу понервничал, принял свою судьбу и успокоился. Говорят, ожидания смерти хуже смерти. В твоём случае это действительно будет так: ты её даже не почувствуешь. Алхимический состав, который сейчас вливается в тебя содержит и обезболивающее. Цени мой подарок, я ведь не собираюсь никого мучить просто так. Захотел бы — мог бы наоборот добавить что-то такое, от чего бы ты сейчас визжал от боли и ужаса. А для меня ничего бы не изменилось. Что бы я сейчас ни делал — уйдешь легко. А сделать кое-что придется, да.

Алхимик задвигал рычажками на дверце сейфа, набирая совершенно головоломную комбинацию, открыл его и достал оттуда пустую капсулу и странного вида кинжал. Его ручка была сделана как будто из пустой прозрачной трубки, похожей на те, что шли из аппарата.

— Вот, выглядит неказисто, но по факту вершина моего гения. Знали бы люди, что такое существует… Но не надо им этого знать… Март — Он в первый и последний раз назвал жертву по имени. Потом подумал и решил назвать своё: — Блэкгар. Меня зовут Блэкгар. Прощай.

На аппарате зеленоватым цветом моргнул ряд лампочек, и в отличие от предыдущих длительных разглагольствований «добрый дядюшка» сделал пару быстрых шагов к жертве и осмотрел привязанное тело. Примерно в районе сердца на нём был застаревший шрам. Причем довольно аккуратный. Как будто бы надрез. Странно, обычно на обладателях Глаза Бога раны заживали как на собаках, даже старые, полученные до инициации — регенерация у них сильно повышена. Впрочем плевать, скоро у него тоже будет повышенная регенерация.

Он поднял руку и плавным аккуратным движением воткнул кинжал в район сердца до гарды. Собственно, в старый шрам и воткнул. Привязанное тело дернулось. Тут произошло что-то незапланированное: в районе прокола как будто пшикнуло воздухом. В принципе ничего странного, возможно, какие-то особенности Анемо-элемента. Дальше всё пошло штатно. Ручка кинжала как будто заполнялась зеленоватым газом, а на её поверхности проступали линии нужного знака. Так и должно было быть. Этот процесс был не быстрый. За это время алхимик прикрутил переходник к капсуле и подготовил всё нужное к переносу в неё. Потом, когда она заполнится, предстоит еще не менее, а даже более важная и ответственная работа. И вообще дел еще много. Но это потом, сейчас методично и скрупулёзно надо довести процесс до конца.

***

Деревенский дом стоял на окраине. Из дверей вышла женщина на вид чуть старше средних лет. А что такое средние лета у женщины? Этот вопрос проходит по ведомству тайн мироздания и лучше бы ответ на него не выяснять, может плохо закончится. Тёмное в крапинку платье, странная конусная шляпа, расшитая непонятно какими фигурами — не каждая жительница деревни или даже горожанка такую наденет. Выглядела она чудаковато, вот только тяжелый взгляд из-под шляпы, с которым никто из её соседей, а также знакомых — постоянных или случайных — не хотел встречаться, сводил на нет эту чудаковатость.

Пройдясь по своему двору, она почувствовала что-то неладное и да, через несколько мгновений её как будто в голову ударили. Она покачнулась, застыла посреди двора и какое-то время не шевелилась,