Играть чтобы жить - Владимир Геннадьевич Поселягин

3.      Амулет ночного и дальнего виденья. Третьего класса.

Игрок, внимание. Если вы поможете бежать военнопленным, вам будет выдан бонус».

Это всё что было в послании. Я уже ощупал себя левой рукой. Голова распухла от побоев, половины зубов нет, челюсть на подвязке, и тут прелом, глаз правый заплыл, одна щелочка, второй не открывается, шея плохо гнётся, правая рука в лубках, видимо гипса не было. Дышится тяжело, рёбра повреждены, и явно травмы внутренних органов. Кожные покровы тоже повреждены, кое-где швы наложены. Однако ноги похожи целы, в синяках, но целые. Поэтому думаю понятен мой выбор, я выбрал первый пункт. Мигнув, надпись пропала. Квест начинается. Я не зря согласился, и вот какая оплата жирная. Лекарский амулет. Если он может то, на что я надеюсь, полностью меня излечить, нужно без сомнений брать. Да я и взял. А пока лежал, кстати, жутко в туалет хотелось, похоже мне почки опустили, я смог сесть, аж испарина по всему телу, дальше встал, старательно удерживая равновесие. Голова кружилась. Да, ноги целые, конечно одно колено болит, повреждено, но ходить мог, вот и двинул в сторону двери. Снаружи Луна, иногда свет мелькал, видимо прожектор работал, приметил её. В коридоре обнаружил спавшего санитара, за столом сидел и так уснул, тоже из пленных, разбудил его, он и выдал утку, сопровождать в туалет категорически отказался. Моча с кровью была. Я тут же опростался при нём в коридоре. Тот зажёг свечу и осмотрел утку.

– Кровь, – подтвердил тот.

Он же и помог вернуться и уложил. А пока лежал, прикидывал шансы на побег. Причём, групповой. Не важно сколько, те кто ставил правила, количество не ограничил, пятеро, уже группа. В общем если бежать, то по полной, терять бонус, этого кота в мешке, я не желал. Причём, бежать нужно немедля. В таком состоянии, непонятно как моя душа в теле держится, побег уже видится на грани фантастики. Да, бежать нужно срочно, желательно в эту же ночь. Я узнавал у санитара, время полночь. Тут или сам загнусь от побоев, брюхо ноет. Или местные охранники закончат дело. Вот я и прикидывал разные варианты, с полчаса, остановившись на подкопе. Тут и замер озарённый идеей. Копать. Ну копать это долго, но прокладывать туннели используя хранилище, другое дело. Проблема одна, тоннель я конечно таким образом «пророю», но куда девать вынутую землю из туннеля? Там немало кубометров будет спрессованной земли с контурами туннеля. Ну и вот пока обдумывал что с землёй делать, вернулся мыслями к своему прошлому, по-тихому покинув лечебницу. Санитар снова уснул и мне не мешал. По третьему пора рассказать, тому комсомольскому руководителю, что зарубил меня. Поверив, что я лжец.

Нет, всё же время не то подобрал для воспоминаний. Позже. Прижавшись к деревянной стене здания лечебницы, я изучал территорию лагеря, свет прожекторов, что пробегался по разным местам, позволял мне это сделать. Глаз слезился, всего один видел, но определил где внешние стены, ближайшая от меня, с полосой безопасности между ней и внутренней, колючка поверху, вышки с охраной, бараки. Лечебница между двух бараков размешалась. Я же понял, что даже до бараков дойти не могу, засекут быстро, да и не ходок я особо. С ногами я всё же поторопился, даже присесть не мог, не держали, и колено это ещё. Нет, не ходок. Осмотревшись, глянул на утрамбованную землю под ногами, присел, упав чуть на бок, нет, не держат мышцы, как студень они, хорошо побиты. Сел на задницу, и коснувшись ладонью земли, войдя в управление хранилищем, там опция есть выбора что убрать, я нарисовал схему, и в хранилище отправилась тонна земли. Наклонным туннелем. Идти в присядку не получится, но ползти вполне смогу. Я обнажён был, простынёй накрытым на койке очнулся, так что кроме подобия бинтов на лубке и некоторых бинтов на теле, что с повязками, что швы закрыли, ничего не имел, так что достал брусок спрессованной земли и положил к стене здания, он кстати четыре с половиной метра длинной, я на глазок прикинул, был. После этого вниз головой спустился вниз, и убрал следующий кусок, уже горизонтальный, в метре под землёй туннель пошёл. Ещё так три бруска убирая в хранилище, выбирался и штабелем положил у стены, дальше уже не выбирался. Тем куском крайним закрыл туннель, снаружи должен только округлый след остаться, а убирая кусок земли впереди, доставал позади себя, так и прокладывал туннель.

Тут сложность чтобы куски одного диаметра были, чтобы сзади помещались в размеры туннеля. До ограды было метров восемьдесят от лечебницы, и за неё ещё метров пятьдесят и думаю хватит. Работа монотонная, убрать, проползти, достать позади себя, и дальше, вот и появилось время повспоминать. Так вот, тот третий участник из тех, что решал мою судьбу. Понятно, что мстил я до конца. В конце семидесятых он уже был крупной шишкой, входил в совет управления Татарской АССР. Также тот курировал, не официально, цеховиков, кавказскую мафию. То есть, сотрудничал плотно с ними, не удивительно, если вспомнить беспредельные девяностые. Там немало бывших комсомольцев на подхвате было. В общем, я увёл у того из сейфа, лично поработал, полмиллиона рублей, мне эти деньги потом здорово пригодились. А сам бывший комсомолец пропал, думаю не пережил тех вопросов, когда его о деньгах начали спрашивать. Это кстати странно, на уровне тех дел, где крутились такие суммы, они не считались большими, это для простого обывателя полмиллиона огромная сумма, для мафии свой человек в таком кресле куда дороже. Скорее всего что-то случилось, может сердце не выдержало. Тот гипертоник. А может сделал новый паспорт и сбежал. Это меня тоже устраивало, сломал ему жизнь и доволен. И на момент моей смерти тот числился пропавшим без вести. Вернёмся ко второму моему недругу, учителю. Я делал всё, чтобы тот не мог работать, его выгоняли из разных школ, он переезжал с места на место, в конце девяностых, это был опустившейся алкаш которого подобрала такая же алкашка, и они на пару, да с друзьями-алканавтами спивались на окраине мелкого городка. В две тысячи первом тот умер от цирроза печени. Отомстил, и вполне доволен этим. Этот дольше всех продержался.

По мести всё. Теперь по моей жизни. Двух сыновей вырастил, дочку. Сыновья кстати по военной службе пошли, это влияние деда-генерала. Тот на пенсию в звании генерал-лейтенанта ушёл. Танкист он. В восьмидесятых, в начале восемьдесят первого,