След Пираньи - Александр Бушков

В общем, не факт. Самые разные у них могут быть побуждения,любовь к тишине еще не означает автоматически, что он угодил в гости к частнымлицам… А если это не частники, визжать от восторга рано: найдутся вполнедобропорядочные органы, которые смогут задать ему массу неприятных вопросов, наиные из которых утвердительно отвечать нельзя, иначе махом узришь небо вклеточку, и пока еще раскачается родной особый отдел… У неведомых похитителейесть пара часов в запасе: искать Мазура начнут не раньше, чем улетит порасписанию питерский самолет, даже если свяжутся с машиной по рации и неполучат ответа, ничуть не встревожатся – решат, что «Волга» торчит на стоянке,и все четверо ушли в зал ожидания…

Насколько можно понять по шумам уличного движения, онивернулись в Шантарск – значит, в беспамятстве пребывал не более получаса. Слышно,как водитель переключает передачи, – и что-то далековато он сидит отМазура. Значит – «Рафик»…

Раза четыре Мазура по инерции отклоняло то вправо, то влево– это машина поворачивала. Остановилась. Простояла совсем недолго. Вновьтронулась. Судя по звукам, въехала куда-то под крышу – ангар или гараж – и тутже затормозила.

А там и умолк мотор, распахнулась дверца. На затылок Мазуруопустилась ладонь, сгибая его в три погибели, – и тут же толкнули вперед.Он не противился, ухитрился не споткнуться, когда подошвы встретили твердуюповерхность, скорее всего асфальт. Шаги звучали гулко – если гараж, тонебольшой… Не теряя времени, его в темпе подхватили под локти и потащиликуда-то. Временами кто-нибудь из конвоиров снисходил до предупреждения:

– Ступеньки вверх. Ступеньки вниз. Голову ниже.

Что интересно, сзади звучали те же реплики – значит, сМазуром той же дорогой шагал как минимум один из спутников. Разборка перед тем,как мочить, или допрос? Допрос, пожалуй что, даже похуже – тестюшка характеромслаб, а Ирину, как всякую женщину, в особенности не замешанную в бурные буднитеневой стороны жизни, ломать проще, чем мужика…

Пришли, кажется. Явственно захлопнулась дверь. Сзади подколенки Мазуру уперлось что-то твердое, горизонтальное, и тут же рявкнули:

– Сесть!

Он осторожно присел. Сразу же с головы рванули капюшон –вовсе уж неделикатно, захватив пятерней волосы и выдрав при этом энноеколичество. Мазур зажмурился от яркого света, а потерю волос перенес стоически.Понемногу разлепил веки.

Ничего зловещего вокруг не усматривалось. Довольно большаякомната без окон, примерно десять на десять, стены облицованы пластиковымилистами, пол выложен мраморной крошкой, чисто, вот только меблировочка скудная:стул, на который толкнули Мазура, стол у противоположной стены. За столомвосседала женщина лет тридцати, с короткими, чуть растрепанными светлымиволосами, перелистывала документы, в которых Мазур тут же опознал своисобственные. Довольно симпатичная, спортивного типа, в сиренево-белойспортивной курточке – а вот юбка на ней или брюки, Мазур рассмотреть не смог,стол был глухой, из коричневой деревоплиты. Паршивенький такой стол, скорее ужподходивший для скудно финансируемых присутственных мест. И характерная деталь:это, скорее всего, подвал. Ступеньки вели сначала вверх, потом вниз – и вообще,ощущение такое, то ли инстинкт работает, то ли чутье…

Он решился осмотреться по сторонам. Сошло, по шее невъехали. Один из конвоиров топчется за спиной, двое стоят подальше, рядом сМихасем, прикованным к батарее за правое запястье. Знай они Михася получше,поняли бы: это все равно, что залепить ягуару морду одной-единственнойполосочкой лейкопластыря… Капитан-лейтенант оказался на высоте: он скрючился накорточках, старательно закатывая белки и всем своим жалким видом давая понять,что все еще травмирован – то ли струей газа, то ли ударом, неизвестно, как тамего вырубали. Скорее газ – не тот это был тип, чтобы дать себя вырубитьнеожиданным ударом… Надо же так попасться: примитивная дубинка с газовымбаллончиком внутри, крашенная под отечественный милицейский жезл, то-то онаподсознательно показалась какой-то не такой. Если подумать чуток, можновспомнить марку – но на кой хрен это сейчас?

Белокурая за столом отложила документы и пытливо воззриласьна Мазура. Он сделал нейтральную рожу. Особенного страха не было, равно как ичувства безысходности: после всего пережитого на службе рассыпавшейся империиситуация была не из самых опасных. На троечку, пожалуй, если уместна сейчаспятибалльная шкала. Крепенькая девка. Определенно тренированная. Вроде техлялек из обожаемой Михасем питерской школы прапорщиков, что одинаково хороши ина полосе препятствий, и в постели. Ну, здесь-то она ходит явно не впрапорщиках, а повыше – сидит за столом, как белый человек, а мордовороты (средикоих и хренов милицейский капитан) переминаются себе с ножки на ножку,определенно ждут инструкций…

– Господин Волков Николай Семенович? – спросилабелокурая.

– Их бин и аз есмь, – сказал он не то чтобы с вызовом,но, в общем, независимо. – В чем дело?

– А вы что, не удивляетесь? – скользнула по ее лицумимолетная сучья ухмылка.

«Ну уж сразу и сучья, – урезонил себя Мазур. –Работа у человека такая». И пожал плечами:

– Удивлен. Страшно удивлен. Жду объяснений. – Скосилглаза в сторону капитана. – Откуда такой произвол в отношении к мирномуобывателю, а, мусор?

Тот на обидное словцо не отреагировал, остальные жлобы тожестояли спокойно. «Ах, так?» – подумал Мазур и решил слегка накалить атмосферу:

– Нет, в чем дело, ты, мочалка? Жопу не вздрючивали? Еслинаезжаешь, давай по-культурному: где претензия и за что? А погоняла у тебя кто?Не этот же штакетник? – он кивнул на капитана. – Ну, кому я мозольоттоптал? От кого выставляешься? У меня такие, как ты, хрен в рот забирают посамый корень и сосут с проглотом…

Замолчал, ожидая реакции. Реакции не воспоследовало – недали по загривку, не одернули. Жлобы, правда, потемнели лицом, как любой бы наих месте, белокурая тоже подобралась, зло поджала губы – тут любой обидится,дамы и господа, – но никто не дергался, молчали все. Это, может, и хуже.Профессионалы. Точно, профи – зря не дергаются, не мельтешат…

– Ну, – сказала блондинка.

– Что – ну? – Мазур самую чуточку опешил. Самуючуточку.

– Продолжайте. У вас это так эмоционально и красочно всеполучается… Усладительно для уха, я б сказала, – сверкнула она умелоподведенными глазами. – За щеку я у таких козлов не беру, а вот тебе могуяйца прищемить и посмотреть, как будешь дергаться… – Сунула руку в ящик стола ипродемонстрировала Мазуру новенькие пассатижи с залитыми пластикомручками. – Ясно?

– А не боишься, что тебе потом клитор вырвут безнаркоза? – продолжил он тем же хамским тоном приблатненного частногосыскаря. – Не хочешь, чтоб тебе хамили, объясни, с какой стати наехали… Исигарету дай.

Она выразительно дернула бровями. Капитан подошел, сунулМазуру в рот сигарету, щелкнул зажигалкой. Убедившись, что пленник прикурил,убрал зажигалку и развернул перед глазами красное удостоверение. КапитанКак-там-его-нахрен… УВД г. Шантарска, уголовный розыск… смотрится ксива…